Доктор 3 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 46

Потом рысью несусь домой — для плаванья ничего с собой не брал. В «ДИНАМО», где сегодня по графику эти заплывы средних учебных заведений, успеваю едва-едва вовремя. Быстро переодеваюсь и несусь в ванну бассейна, где обнаруживаю, помимо прочих, Смолякова и нашего физрука.

— О, привет, ты сегодня тут? — Смоляков походя здоровается о мной за руку, чем привлекает к нам недовольное внимание со стороны судейского столика. За которым сидят какие-то незнакомые мне борова.

— Виктор Александрович, а что это за братва сегодня в судьях? — задерживаю его руку в своей и незаметно указываю глазами на судейский стол.

— А ты что, всю федерацию плавания в лицо знаешь? — удивляется Смоляков. — И всех тренеров по вторым составам в республике? Сегодня ж техникумы, вот это с инфиза, со всех ДЮСШ, с физкультурного колледжа и прочие алкоголики… Значит так. Раз ты последнее время «трубач», сегодня плывёшь так: сотни, будет восемь заплывов. Ты плывёшь все восемь.

— Что есть трубач? И все восемь заплывов — разве так можно? — искренне удивляюсь теперь уже я.

— Трубач, Стесев, это тот, кто «трубит» тренировки. То есть прогуливает. А восемь заплывов не просто можно. Нужно, Стесев, — назидательно нависает надо мной Смоляков. — На скоростную выносливость как раз оно. В зачёт пойдёт лучший результат из восьми заплывов, не переживай.

— Да мне-то оно вообще, — провожу открытой ладонью от горла до паха и выпрямляю руку в сторону окна. — Параллельно. Пусть спасибо скажут, что вообще плыву за лицей… Вместо оплаченных в нём занятий…

— Стесев, ты это брось. — Неодобрительно качает головой Смоляков. — Должен прийти первым во всех заплывах… Кстати! От физкультурного колледжа плывёт команда ватерполистов; и основной, и запасной составы. Вот там есть пара сильных человек, на сотне они тебя потерзают. Может быть.

— Потерзают они вас, Виктор Александрович, а не меня, — философски не соглашаюсь со Смоляковым. — Если будете за меня переживать. Мне-то под водой не видно, кто как идёт. Особенно дальше второй от меня дорожки. Кстати, а как вы договорились, что меня во все восемь заплывов включат?

— В этот раз моя очередь быть главным судьёй соревнований, — не глядя на меня, смотрит поверх моей головы куда-то Смоляков. — Да! Чуть не забыл! Твой преподаватель не заявлял тебя на двести, потому это за него сделал я. Скажешь ему, чтоб переписал заявку, хорошо?

— Да когда ж я это ему скажу? — понимаю, что пора торопиться. Не люблю небрежности. — Вон заплывы через десять минут, а я, вы говорите, во всех…

— В этот раз первыми поплывут бабы, — снисходительно хлопает меня по плечу Смоляков. — Во-о-он подойди, программу можешь почитать на доске, — Смоляков подбородком указывает на доску у бассейна, где висит программа соревнований.

На четыреста, вопреки заявлениям моего школьного физкультурника, заявлены не три, а как бы не все полтора десятка человек: физкультурный колледж, видимо, тоже решил потерзать свою ватерпольную команду.

Я успеваю почитать всё, что есть на доске (состав судей, программа соревнований, порядок и состав заплывов, порядок награждения и так далее); помочь Смолякову в роли хронометриста (не хватало одного человека на восьмую дорожку в первый женский заплыв); после чего наступает пора готовиться лично мне. Так как стартуют четырёхсотки у мужчин.

— Ты далеко не убегай после первого заплыва, по четыреста будет всего два заплыва, второй ты тоже плывёшь, — между делом говорит мне Смоляков, когда я уже сижу на тумбочке за две минуты до старта. На восьмой, самой дурацкой дорожке из всех возможных.

— Виктор Александрович, ну вы даёте, — качаю головой. — А двухсоток тогда сколько будет?

— Три, — весело улыбается Смоляков. — Да ладно, не парься! Давай так сделаем… Давай потренируем ещё и тактику. Первые четыреста ты сейчас идёшь на ноль-семьдесят пять от возможного. Вторые — в полную.

— А на восьми сотнях по одной я потом не умру?

— Да не должен, — задумчиво окидывает меня взглядом Смоляков. — Ещё ж бабы будут плыть, восстановишься… Ну на край, сниму тебя с пары сотен. Всё, на старт!

На четыреста метров, с первой по седьмую дорожки, на тумбочках стоят здоровенные лбы из физкультурного колледжа, которые свистят, острят, шутят, и снисходительно свысока смотрят на учащихся других учебных заведений, включая меня.

За них на трибуне оглушительно болеют такие же немаленькие фемины. Видимо, женская ватерпольная команда того же колледжа или их же штатные пловчихи.

Судья-информатор объявляет фамилию, дорожку, учебное заведение и разряд каждого участника заплыва. Оказывается, все семеро моих визави в этом заплыве без исключения физкультурники из одноимённого колледжа, всем объявляют первый разряд.

Меня почему-то тоже объявляют как перворазрядника, ну да ладно. Я не тщеславный. С запозданием вспоминаю, что эту заявку писал школьный физрук, который вообще не в курсе моих спортивных подвигов.

На дистанции дисциплинировано выполняю тренерскую задачу Смолякова: гребу в три четверти сил, тщательнейшим образом контролируя технику и дыхание. На самом деле, я немного слукавил в разговоре с тренером: это глазами пловец не видит никого дальше, чем за пару дорожек от себя: особенно когда разрыв на дистанции составляет более трёх метров и тебя на три и больше метра обогнали либо от тебя отстали на те же три метра. Но при желании, я всех вижу иначе. Полезный чит, если есть задача прийти первым.

В этом заплыве никто, включая меня, даже близко не приближается к четырём минутам, но мне оно и не надо: дистанция не профильная, сказано плыть «на технику». Предсказуемо прихожу первым. Четыре с половиной минуты.

На второй заплыв, который стартует почти тут же, едва успеваю отдышаться. Хорошо, что не сильно выкладывался.

В этот раз меня, слава богу, ставят на четвёртую дорожку. И плывут, судя по объявленной информации, уже кандидаты.

— Ну смотри, шустрый шкет, — многозначительно говорит мне здоровенный девятнадцатилетний парняга с третьей дорожки. Видимо, капитан физкультурных ватерполистов. — Выебнуться решил? Смотри не споткнись…

В принципе, я слышал о ватерпольных нравах, потому пожимаю плечами, не обращая внимания на всполохи злости его мозга:

— Заткнись и не мешай.

В этот раз выкладываюсь почти в полную. Четыре пятнадцать. Снова первый.

— Виктор Александрович, а почему никто из них в квалификацию не вписался? — спрашиваю, отдышавшись после второго заплыва. — Никто кандидата не подтвердил, а заявлены как кандидаты?

— Ватерполисты, Саня, — как на убогого, смотрит на меня Смоляков. — Это он по поло кандидаты, а не по плаванию.

— Тьфу блин. Мог бы не выкладываться так… — откровенно признаюсь, сплёвывая в слив на бортике.

— Саня, вот не надо, — строго глядит на меня Смоляков. — Сейчас времени нет, потом объясню. Ты сейчас делаешь, во-первых, моё тренировочное задание. И, во-вторых, про сборную ты мне сам обещал.

— Что именно, Виктор Александрович? — от удивления, не понимаю, что он имеет в виду.

— Что попробуешь со мной тренироваться, как надо, — припечатывает Смоляков — Вот эти заплывы — ещё один тренировочный элемент. Раз ты тренировки стал пропускать. Не пашешь в сборной, пыхти тут. Тем более, ты что, правда решил прийти на день в бассейн и за целый день проплыть пятьсот метров?

Искреннее удивление Смолякова настолько велико, что я удерживаюсь от ответа и не говорю вслух, что именно так я себе всё и видел.

Ещё хотел в буфете набрать шоколадок с колой. Чтоб с трибун наблюдать в своё удовольствие.

Когда объявляют мужские заплывы по двести метров и я по бортику иду к стартовой тумбочке, тот здоровый ватерполист с третьей дорожки как будто случайно оказывается рядом со мной.

— Я ведь тебя предупреждал, — шепчет он мне на ухо и толкает меня плечом.

Я всё вижу заранее и успеваю среагировать, но на скользком бортике бассейна маневрировать не удобно: можно поскользнуться с гораздо худшими последствиями. Автоматически просчитываю варианты и выбираю оптимальный: падаю в бассейн вместе с этим дятлом. Которого успеваю прихватить за руку.