Время бусово (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич - Страница 12

Вкусили.

Выставив ночную стражу и назначив ей смену, не в установленном ранее шатре, а из-за осторожности, недалеко от него, прямо на земле, только подстелив на разогретую за день поверхность охапку тут же со-рванной травы, улеглись почивать. Чтобы следующим утром с первой трелью жаворонка, еще до первого луча солнца встать и продолжить путь. Воину нельзя долго нежиться в постели. И, вообще, кто рано вста-ет — тому бог подает, а кто долго лежит, тот беса тешит. Шатёр же не убрали из-за того, что ночью мог неожиданно пойти дождь. Хоть небо и не предвещало такой неожиданности, но кто знает волю богов? Мало, что было ведро, но ведь может и как из ведра!

Дальнейший путь, почти до самой Белой Вежи протекал размерен-но и без происшествий, если не считать происшествием ливень, не-жданно-негаданно случившийся в степи. Как-то под вечер набежали тучи, небо почернело, подул пронзительный ветер. Ярило спрятался, уступив небесную твердь Громовержцу Перуну, который с ожесточени-ем стал бросать молнии в далекие и близкие курганы. Однако дождь так же быстро прекратился как и начался. И на небесный свод вновь выка-тился в своей золотой колеснице Ярило. Воины, промокшие до послед-ней нитки, были рады такому обстоятельству: по крайней мере, до сле-дующего полдника удручающей жары можно было не опасаться. А вы-сохнуть они до ночного отдыха еще не раз успеют. Не менее воев про-хладе радовались лошади, переговариваясь между собой веселым ржа-нием, и собаки, втянувшие в пасти языки.

Воздух был свеж, и дышалось легко, всей грудью, не то, что в знойное удушье. Из своих укрытий в небо взвились сотни птиц, оглашая окрестности веселым щебетом — божьи творения радовались неожидан-ной прохладе.

Движение небольшого отряда значительно ускорилось, несмотря на то, что трава и почва под ней были влажными и скользкими. Но ис-тосковавшаяся по влаге земля быстро впитывала в себя воду, и к ночно-му бивуаку только чистый, наполненный озоном, воздух говорил о не-давно прошедшем дожде.

Волхв Златогор потчевал путников своими наставлениями и не-скончаемыми рассказами о жизни предков, об их исходе к Карпатам и к Ра-реке. О войнах с египтянами и мидянами, с персами, ведомыми на Русь царем Киром, и греками при Александре Македонском, завоевав-шем полмира. В перерывах между его рассказами воины пели тягучие песни, скрашивавшие однотонность пути.

— Откуда ты это знаешь, — спрашивали волхва вои, — неужели боги все поведали?

Воям было и интересно, и немного жутко от столь обширных по-знаний волхва: не мог живой человек столь много знать. Они-то такого отродясь не ведали…

— Князь общается с князем о делах военных, огнищанин с огнища-нином — о делах житейских, купец с купцом — о торговых, а жрецы и волхвы — о различных знаниях, чтобы самим ведать и другим передать, — отвечал притчей Златогор, и в его зеленых кошачьих глазах мелькнули веселые бесенята. — Захотите — и вы станете такими же знающими да ведающими, как и я!

— Куда уж нам, — засомневались вои. — Уж лучше нам быть обык-новенными воинами. Наше дело копье да меч…

— И то верно… — согласился с их доводами волхв, сопроводив сло-ва едва скользнувшей по губам снисходительной улыбкой, — каждому свое. Так оно, пожалуй, лучше будет…

ТРУП В СТЕПИ

Степное путешествие стало привычным и закономерным делом, уже не вызывающим не восторгов, ни удивлений, как это было в начале пути. Путь медленно сокращался. До града Белая Вежа оставалось ру-кой подать. Казалось, ничего не предвещает каких-либо заминок и раз-влечений. Вокруг сплошное однообразие тучной степи.

А вот за день пути до Белой Вежи произошло событие, внесшее некоторое разнообразие в обычный поход. Причем, малоприятное и с далеко идущими последствиями.

Рыскавший впереди основной группы дозор случайно наткнулся на труп мужчины, убитого ударом ножа в спину. Даже не сам дозор, а увя-завшиеся за ним собаки, обнаружившие труп и поднявшие громкий лай, чем и привлекли дозорных к данному месту. Судя по внешнему виду, прежде это был родовитый муж, о чем говорила оставшаяся на трупе богатая одежда и сапоги из оленьей кожи, легкие и нарядные, которую носят только вожди или люди из их ближайшего окружения: сыновья, советники, военачальники.

Златогор, которому приходилось довольно часто врачевать людей, вставлять не место вывихнутые суставы, лечить травмы и раны, спе-шился и осмотрел труп. Он не только снял с него одежду, чтобы лучше обследовать тело, но и зачем-то упругим стеблем травы забирался в единственную рану под левым плечом.

Некоторое время о чем-то молча размышлял, то, поднимаясь, то, вновь склоняясь к телу, манипулируя тростинкой в ране и возясь над трупом больше того, что приличествует при таких обстоятельствах. На отдельных стебельках оставил замеры глубины и ширины раны.

— Что скажешь, волхв? — спросил Дажин тогда Златогора, окон-чившего осмотр тела, хотя и сам прекрасно видел, что тут произошло убийство, причем, не просто убийство, а предательское убийство. Место вокруг трупа не было истоптано, как бывает при поединках, других ран на теле кроме той, что стала причиной смерти, не было. Наличие одеж-ды на трупе и то, что труп не был предан погребению, а брошен посреди степи — прямо указывали на коварное убийство.

— А то и скажу, что Кривда побывала здесь, — отозвался Златогор, и его зеленые глаза замутились тоской и печалью, словно убитый был его близкий друг или родственник. Душа волхва протестовала против ко-варства и предательства. — И не просто Кривда, а коварная Кривда. Кто-то из близких, не иначе, лишил его жизни…

— Почему так?

— Потому, что убитый нападения не ожидал, доверял своему спут-нику или спутникам — это пусть следопыты нам ответят. Я в разгадке следов не силен. — С некоторой досадой в голосе на себя ответил волхв на заданный вопрос. — А следы должны сохраниться при условии, что убийство случилось после дождя. В противном случае будет куда труд-нее: прошедший ливень, скорее всего, следы смыл, уничтожил.

— Ратмир, распорядись, кто среди наших воинов, мастер в чтении следов, — отдал он приказание своему воеводе, выслушав веские доводы волхва. И воевода сразу же подозвал двух всадников и о чем-то с ними потолковал. Те спешились.

— Вот, Аслан и Мешо — опытные чтецы следов, — доложил Ратмир. — Говорят, что отыщут следы, если такие имелись.

— Пусть приступают да будут внимательны.

— Можно и собак использовать, — посоветовал волхв, — у них нюх получше любых глаз действует.

— Приступайте, вои, — повторил команду Ратмир. — Надо выяснить, сколько же было тут человек? Пешие ли, конные?.. Если нужно, то со-бак для гона следа используйте. Не помешают. Испокон веков собаки как в охоте, так и в поиске помогают…

— Да наш Аслан сам лучше любой собаки след берет, — загоготал кто-то из всадников, возможно, Громобой, обладатель мощного и низ-кого гласа, небольшой горой возвышающийся на своем пегом жеребце.

— Особенно, когда к жене своей в постель спешит, — поддержал зу-боскала товарищ, по-видимому, такой же зубоскал и пустомеля.

Но тут воевода так зыркнул глазищами, что смешки враз прекрати-лись, а названные им воины, опустившись на колени, стали пядь за пя-дью внимательно осматривать траву и землю вокруг покойника. Собаки остались без дела.

Пока следопыты искали и изучали следы, Златогор к уже сказан-ному добавил, что в убийстве, скорее всего, повинны близкие убитого.

— Чужой бы одежду взял, на богатство позарился. Ведь одежда и впрямь богата, не каждый князь такую носит… А ее не взяли. Значит, это дело рук своего, близкого человека. Только близкий человек побо-ится взять всем известную одежду из-за разоблачения.

— Резонно, — согласился он со Златогором. — А как думаешь, давно произошло убийство то?

— Не более одного дня и ночи. Скорее всего, после вчерашнего до-ждя. В противном случае птицы и звери уже бы разорвали его на куски. По-видимому, на это и рассчитывал убийца. Только случай тому поме-шал — мы проезжали рядом.