Солнечный страж (СИ) - Фир Мария - Страница 15

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Дорогие читатели! Поздравляю вас с наступающим Новым годом! Хочу поблагодарить вас за поддержку и внимание, за комментарии и лайки, всё это очень ценно и приятно! Сегодня я решила не делить главу пополам, а выложить целиком. Завтра, 31 декабря, публикации не будет, но уже с 1 января выкладка возобновится в обычном режиме. До встречи в новом году!

Глава 7.1

Ниира смотрела на меня сквозь заросли плюща, сплошь укрывавшего полуразрушенную беседку. Её лицо и руки были вытесаны из белого мрамора, но древний камень давно пошёл трещинами, которые теперь заполнял зеленоватый мох. И всё-таки, она была прекрасна — изящная фигура молодой женщины в ниспадающих до земли одеждах. Её взгляд был устремлён на запад, туда, где зародились первые эльфы, и ладони её были приветственно раскрыты, словно она хотела обнять каждого, кто пришёл с той стороны. Я осторожно убрала побеги плюща с её длинной шеи. Мне вспомнилось, как однажды в детстве я слышала разговор солдат на улице о том, что Высший совет издал указ повсеместно уничтожить изваяния эльфийской богини. Ниире сначала срубали голову, а затем крошили тело в мелкие осколки, чтобы посыпать мраморной крошкой размытые грязью дороги. Между тем, волшебники по-прежнему считали магию мистицизма и прорицания даром лунной богини, равно как дар огненной магии навсегда оставался связан с божеством солнца Ксаем.

Останки древнего города эльфов напоминали кости огромного скелета: обломанные арки вздымались над позвоночником главной дороги, как оголённые рёбра. Дырявый купол круглого центрального здания зиял глазницами тёмных окон. Слева и справа от поверженного великана из травы и кустарника проглядывали белые основания бывших домиков, заросшие круги колодцев, искрошенные дождями и ветром куски лестниц и плит. Позади города виднелось несколько уцелевших надгробий, стоящих вокруг обозначенной столбиками площадки. На неё и указал наш проводник.

— Здесь был портал, — нервно оглядываясь, сообщил нам Лейс. — Ваши маги из академий считают, что древние эльфы путешествовали между континентами при помощи этих устройств, но…

— Но? — попыталась продолжить я, аккуратно ступая по плотно сидящим в земле кирпичикам, между которыми пробивалась жёсткая упрямая трава.

Эльф бросил на меня быстрый взгляд и помотал головой:

— Нет, это неважно. Мы просто должны поскорее закончить здесь и убраться подальше. Это плохое место, знаете ли. Всякое может быть…

Я прогуливалась между покосившихся могильных плит и не чувствовала никакой угрозы — мой дар мягко согревал меня в области сердца, сквозь редкие деревья светило чуть трогающее щёки солнце. Это был один из последних дней, когда утренний иней ещё исчезал к полудню, а ночного тепла от костра хватало нашим телам до следующего привала. Но Роб всё равно постоянно сетовал на то, что мы вышли в поход слишком поздно. И Снори раз за разом принимался ворчать — мы обследовали уже третье из древнеэльфийских поселений, но ни одного портального камня до сих пор не нашли.

Мы с Лейсом работали вдвоём: вбивали между обветшалых кирпичей железный ломик и наваливались на него, выворачивая кладку и обнажая следующий ряд камней. Иногда нам попадались высохшие улитки или сонные ящерицы, однажды мы случайно расковыряли муравейник, но заветные кристаллы всё не находились.

— Кто он, этот твой Гаэлас? — спросила я, отряхивая ломик от комьев земли.

— Заткнись! — резко зашипел на меня эльф. В его больших глазах промелькнул неподдельный ужас.

— Ты чего? — недоумевала я, осмотревшись по сторонам. Тонкие осинки по краю развалин тихо мелькали серебристой листвой. Над головами перекликались лесные птицы — те, что не улетели зимовать в тёплые края. В десятке шагов от нас пыхтели, ворочая валун, Роб и Снори.

— У леса есть уши, к твоему сведению, — свистящим шёпотом сообщил мне Лейс.

— И белки-шпионы? — пошутила я, заметив на стволе сосны двух проворных зверушек.

— Дура, — заключил он и отёр пот со лба.

Как быстро человек привыкает к хорошему обращению! В былые дни мне доводилось по двести раз на дню выслушивать от Кьяры, какая я бестолочь, неумёха, дармоедка и скотина, а теперь невинное замечание ровесника-эльфа вдруг укололо меня в самое сердце. Я отмалчивалась до самого вечера, не задавая больше никаких вопросов. Когда поздний ужин закончился, и костёр почти прогорел, Лейс подсел ко мне и укутал нагретым у огня одеялом. Отсветы углей делали его глаза похожими на расплавленную бронзу.

— Он некромант, — тихо сказал эльф, прикоснувшись к моей руке.

— Ты боишься его? — прошептала я, пожимая его прохладную ладонь.

— Я подвёл его, — признался Лейс. — Но если мне удастся найти эти идиотские кристаллы, он хотя бы не убьёт меня. Возможно, даже простит мою оплошность.

— Как вышло, что ты так хорошо говоришь на нашем языке? — спросила я, поделившись с ним одеялом.

— Моя мать… — он осёкся, но потом снова заговорил, — я хотел сказать, моя приёмная мать нашла меня в лесу во время битвы. Я был очень слаб, но она выкормила меня и оставила у себя.

Я знала, что после войны Инквизиция тщательно прочёсывала города и деревни, выявляя не только магов с проклятой кровью, но и «нечистых» полукровок, а потому было странно слышать от Лейса, что он был воспитан человеческой женщиной. Эльф усмехнулся:

— Город западной границы — Трир, мы укрылись в его стенах… Ты не слышала о нём?

— Слышала только, что там находится одна из трёх магических академий, которую грозятся закрыть из-за каких-то государственных проблем, — припомнила я то, что почерпнула из обрывочных разговоров в «Усатом волке».

— О, да, — довольно усмехнулся Лейс. — Государственных тоже. Этот город построили люди, птицы и эльфы вместе. Золотые были времена. А теперь он неугоден Высшему совету тем, что несколько лет назад войска Трира с лёгкостью разбили отряды Инквизиции, которые заявились туда жечь и убивать. Правда, этот паршивец Гвинта успел казнить тамошнего графа, но это была едва ли не единственная потеря со стороны города. А граф Гермунд виноват сам — вылетел навстречу отряду без кольчуги и оружия. Дипломат хренов.

— Как же городу удалось устоять и победить, если правитель был убит? — невольно воскликнула я.

— Его жена подняла на ноги всех солдат и стражей, а ведь ей было тогда всего восемнадцать лет, как тебе такое? — Лейс прищурился. — За красивой женщиной даже птицы спустились с небес и полетели трепать инквизиторов.

— Я думала, генерал Гвинта не проиграл ни одного боя, — сказала я тихо.

— Кроме боя у стен Трира, — заметил эльф.

— Он потерял почти весь свой отряд, так и не сумев перейти мост, что отделяет крепость от леса. Лучники, маги из академии и птицы поскидывали всех ищеек в пропасть. Говорят, в той пропасти нет дна, она прямиком ведёт в сумрачный мир.

Мне хотелось бы съехидничать и посмотреть в ледяные глаза Вольдемара Гвинты «ах, как скверно, генерал», но вместо этого я представила летящих в небытие солдат, и стало страшно. Никому, даже инквизиторам, которых боялись обычные люди, я бы не пожелала такой судьбы. Матушка Евраксия говорила, что светлый дар растворяет любую ненависть в душе, в то время как дар тёмной магии наоборот — питается ею и стремится всячески аккумулировать из внешнего мира. Вот и сейчас, прикоснувшись к воспоминаниям, я не испытывала никакой злобы, только привычную тянущую грусть. Рамина, которой я как-то раз рассказала об этом своём свойстве, сделала вывод, что я попросту слишком глупа, а потому жизнь ничему не учит меня. Да, может быть это так и есть, но я твёрдо знаю одно — если злоба и ненависть когда-нибудь пустят во мне корни, то это буду уже не я, не Сония Диэль. Это будет другая девушка, которую я не желаю знать.

— Ты думаешь, мы найдём камни? — задумчиво спросила я Лейса.

— Найдём, — хмыкнул он невесело. — Люди говорят, что когда идёшь в лес по грибы, то трудно отыскать самый первый гриб, а потом они попадаются всё чаще. Здесь почти то же самое.