Боевой ограничитель (СИ) - "Lone Molerat" - Страница 36

Эмили прошла вглубь комнаты, безуспешно стараясь не наступать на остатки мерзкого пиршества супермутантов. Те кости, которые хрустели под её подошвами, не были похожи на человеческие — скорее, на собачьи… Господи.

Она опустилась в грязное кресло и уронила голову на руки.

— Мисс Данфорд, я уверен, ваши друзья справятся, — осторожно окликнул её Артур. — Они хорошо вооружены. У мутантов просто нет шансов.

А у меня — есть? — чуть не выкрикнула она. Но сдержалась. Незачем спускать на бедного мальчишку своих демонов.

— Не думал, что окажусь здесь при таких обстоятельствах, — Квинлан, близоруко щурясь, склонился над развороченным лабораторным стендом. — Тут велись крайне любопытные исследования двадцать лет назад. Проект «Чистота», правильно?

Эмили кивнула.

— Жаль, — скриптор вздохнул. — Жаль, что проект закрыли. От бюрократов и перестраховщиков вреда больше, чем от Анклава.

— Как вы меня нашли? — угрюмо спросил мальчишка.

— Старейшина решил, что ты отправился в «Хьюбрис комикс», — Квинлан снисходительно усмехнулся. — Но я-то тебя знаю, Артур.

— Так в чём была моя ошибка?

— Во-первых, ты не очистил логи на терминале старейшины. А во-вторых, мы оба накануне слышали, как Сара Лайонс просила у отца разрешения отправить Прайд на зачистку Мемориала. И как она огорчилась, не получив разрешения.

— Дело не в страже Лайонс, — буркнул мальчишка, заливаясь краской. — Мисс Данфорд, я тут нашёл какие-то голодиски. Возможно, ваш отец их оставил? Давайте их прослушаем.

— Здравая мысль, — кивнул Квинлан. — Но, думаю, это личное дело мисс Данфорд, когда и в какой компании их прослушивать.

Артур протянул Эмили два голодиска в треснувших корпусах. Она повертела кассеты в руках — ни подписи, ни отличительных знаков, но что-то же там было?

— Эмили, хотя бы в общих чертах — неужели ваш отец сумел создать аналог модуля терраформинга? — взволнованно спросил Квинлан. — Я читал его старые отчёты — он двигался в этом направлении, но всё упиралось, по большому счёту, в отсутствие ГЭККа. И раз он решил возобновить работу после стольких лет, у него появились какие-то идеи?

— Понятия не имею, — Эмили даже рассердиться не смогла — настолько неподдельным был интерес рыцаря. — Спросите доктора Ли в Ривет-Сити.

— Обязательно спрошу, — серьёзно кивнул скриптор, поправляя очки в массивной оправе. — Эмили, а вы сами…

Он резко замолчал при появлении Харона и Кирпич.

Что-то было не так — Эмили поняла это сразу.

— Чисто, — Кирпич опустила раскалённый миниган на пол, старательно отводя глаза. — Теперь точно всё. Трое были в ротонде, один — в служебном тоннеле. Харон нашёл какие-то записи, тебе, наверное, будет интересно…

— Записи? — Эмили подняла взгляд. — И всё?

— Нет, не всё, — тяжело сказал Харон. — Идём.

На ватных, негнущихся ногах она последовала за ним.

Ты хотела свободы, папочкина дочка? Ты её получила. Теперь-то тебе все дороги открыты, теперь некому осудить тебя за грехи. Тебе хорошо? Тебе нравится?

У темноты был мамин голос.

— В этой комнате, — Кирпич нахмурилась. — Малая, может…

Эмили шагнула за порог.

Его она увидела сразу. Невысокий человек в заляпанном кровью лабораторном халате, наброшенном поверх комбинезона. Он лежал навзничь у фильтрационной панели, неестественно запрокинув голову. Редкие рыжие волосы прилипли к шишковатому черепу.

— Эмили, это?.. — спросила Кирпич с ужасом.

— Это не он, — сказала она с облегчением. — Да. Не он.

И расплакалась. Слёзы против воли катились по щекам, крупные и горячие, и остановиться она не могла…

— Ну слава богу! — выдохнула Кирпич.

— Если я могу чем-то помочь, мисс Данфорд, только скажите, — горячо выпалил Мэксон. — От имени Братства…

— Иди уже в Цитадель, истребитель мутантов, — Кирпич взъерошила волосы мальчишке, и тот густо и мучительно покраснел.

— Артур, полагаю, нам и правда пора, — прокашлялся Квинлан.

— Я вас провожу, — Кирпич заторопилась к выходу. — А то у вас одна лазерка на двоих, а про броню так и вовсе лучше промолчим. Квинлан, чур, с вас боеприпасы к минигану.

*

И они остались вдвоём.

— Всё в порядке, — Харон осторожно поддержал Эмили под руку, помогая спуститься со скользких ступенек ротонды. — Видишь, его здесь нет. Значит, он успел уйти.

— Значит, успел, — эхом откликнулась Эмили, вытирая слёзы рукавом куртки — уже грязным. — Артур нашёл какие-то записи…

— В ротонде они тоже были. Я собрал, сколько смог.

— И, как назло, их не на чем прослушать, — она устало закрыла глаза. — Значит — опять в Ривет-Сити, да?

— В подвале есть компьютер, — Харон говорил тихо, будто кто-то мог их подслушать. — Кажется, рабочий. Проверишь?

*

Он жил здесь, поняла Эмили, едва переступив порог крохотной подвальной комнатушки. Мутанты ничего тут не тронули — и от этого, пожалуй, было ещё больнее. Всё в этом месте напоминало о папе. Неровное мерцание монитора, разбросанные по столу чертежи и листки из блокнота, исписанные до дрожи знакомым убористым почерком, стайка немытых кружек рядом с кофемашиной, скомканное одеяло в изножье кровати. В Убежище он всегда был таким аккуратным — получается, только ради неё. А сейчас, когда отцовский долг свалился с его плеч, он наконец-то смог побыть собой…

Эмили горько улыбнулась. Не нужна была ей эта чистота и порядок. Как не нужны были и ложь во спасение, и вся эта великая, но бессмысленная жертва. Она изо всех сил притворялась перед папой светлым человечком, маленьким солнышком, не знающим ни злости, ни обиды, — он с не меньшим упорством отыгрывал роль идеального отца. А потом вся эта ложь рухнула на них, искалечив обломками.

Она оглянулась — но, конечно, Харон уже ушёл, чтобы дать ей возможность побыть наедине с призраками. Не то чтобы она так уж искала эту возможность…

— Ну, здравствуй, пап, — проговорила она, проводя рукой по пыльной клавиатуре. — Вот и свиделись.

Ответа не было. Точнее, был — в лежащей на краю стола стопке кассет, к которым так страшно было прикоснуться.

Эмили села на кровать, подтянула к себе одеяло и зарылась в него лицом. Оно должно было пахнуть папой. Но не пахло.

*

Харон вернулся только через полчаса, когда она, с красными от слёз глазами, сидела в кресле, обхватив руками колени.

— В ротонде я нашёл что-то вроде лабораторного журнала и ещё несколько кассет, — гуль заглянул в комнату. — Посмотри, вдруг там есть что-то важное. А я поищу что-нибудь ещё.

— Харон, да не уходи, — горько усмехнулась Эмили. — Тут нет ничего настолько личного.

— Удалось что-то выяснить? — спросил он.

Эмили пожала плечами. И нажала на кнопку воспроизведения.

Из динамиков сквозь помехи донёсся весёлый звонкий голос женщины:

— Тесты не дали окончательного результата, но Мэдисон и я уверены, что всё дело в системе вторичной фильтрации. Мы собираемся провести повторную калибровку оборудования и ещё раз прогоним тесты завтра, так что… Джеймс, ну пожалуйста, я работаю. Ну не сейчас…

— Это мама, — Эмили дрожащими пальцами вытащила кассету из привода. — Знаешь, если бы меня взялись судить, обвинителю следовало бы начать с этой записи. Они были счастливы. Здесь, на Пустоши, в этом аду — счастливы, понимаешь? А потом родилась я — и всё полетело к чёрту. Мама умерла, проект свернули…

— Эми, не надо, — она и не знала, что голос Харона может быть таким. — Тут было что-то другое? Не для обвинителя?

— Было, — коротко кивнула она. — В тех записях из лаборатории. Он живой. В Убежище Сто Двенадцать — или на пути к нему.

— Это далеко?

— Не знаю пока. Понимаешь, Харон, я, может, ужасное сейчас скажу — но… я не уверена, что хочу его искать. Правда. Мне довольно знать, что папа жив — но мне нечего ему сказать. Во-первых, никакие извинения не искупят вот это, — Эмили до боли сжала в ладони кассету с голосом матери. — А во-вторых…

— Давай меняться, — Харон осторожно вытащил диск из её пальцев. — У меня есть целая коллекция записей по проекту «Чистота». И бутылка скотча. Вроде, неплохого.