Корона Ксилара - де Камп Лайон Спрэг - Страница 18

– Клянусь бронзовой мошонкой Херикса, это же почти через полгода! – воскликнул Джориан.

Судья Флолло пожал плечами.

– Ничего не могу поделать. Время, как утверждают философы нашей Академии, невозможно растянуть. Конечно, если вы сумеете договориться между собой, никакого суда не потребуется. Мастер Джориан, поручительства госпожи Гоании вполне достаточно, чтобы оставить вас на свободе в ожидании суда. Но вы должны понимать, что если вы не явитесь и мы не сумеем вас поймать, наказание понесет она.

Джориан и Абакарус обменялись враждебными взглядами.

Чародей заявил:

– Это еще не последнее мое слово, мастер Джориан!

– И мое тоже, – ответил Джориан.

Двумя ночами позже, когда Джориан уже погасил свечу в комнате, которую делил с Карадуром, и вытянулся под одеялами, он неожиданно обнаружил, что в комнате находится кто-то посторонний. На фоне темноты возникла светящаяся фигура. Сперва она была такой тусклой, что Джориан посчитал ее обыкновенным фотизмом – световым пятном, которые возникают перед закрытыми глазами. Она колебалась и испускала тусклое голубоватое сияние, напоминая силуэт человека в капюшоне. Под капюшоном, где должно было находиться лицо, ничего не было видно, кроме черноты. Затем послышался заунывный голос: «Плати долги! Плати долги!»

– Карадур! – окликнул Джориан. – Проснись! Ты видишь то, что вижу я?

– Что? – Престарелый мальванец сел в кровати и зевнул. – Ох, да, вижу. Это так называемый сумрачный призрак, насланный на нас Абакарусом. Он явно не собирается ждать до месяца Дракона, когда суд вынесет решение.

– Плати долги! Плати долги! – причитал призрак.

– И что с этим можно сделать? – спросил Джориан.

– В сущности, только заплатить Абакарусу требуемую сумму.

– Нет, так не годится. Даже если бы я хотел, у меня нет семисот пятидесяти ноблей. На что способны эти призраки?

– Эти существа обитают во Второй Реальности. Их легко вызвать, и они безвредны, поскольку в нашей Реальности не принимают материальной формы. Не обладая разумом, они тем не менее подчиняются командам чародея, как натасканная собака. Существо это нематериально, и твой меч пройдет сквозь него без сопротивления. Во Дворце Познания в Иразе как раз проводились исследования, каким образом эти призраки, не имея вещественных органов речи, все же создают в нашей Реальности колебания воздуха, составляющие членораздельную речь.

– Плати долги! Плати долги!

– Однако, – сказал Джориан, – это чертовски неудобно. Я жду не дождусь ночи, которая последует за нашим воссоединением с Эстрильдис. Но только себе представь, как эта тварь со своими стонами появится как раз в тот момент, когда мы с ней готовы будем утолить взаимную страсть!

– По крайней мере, – ответил Карадур, – сумрачный призрак поможет тебе придерживаться воздержания, на которое тебя подвигла добродетель.

– К черту воздержание! Он что, будет продолжать так всю ночь?

– Плати долги! Плати долги!

– Нет, – сказал Карадур, – после нескольких часов он утомится и исчезнет – до следующей ночи.

– Плати долги! Плати долги!

– Призрак, ты мне надоел! – прорычал Джориан. – Заткнись и убирайся!

Он залез с головой под одеяло, но стоны и причитания «Плати долги!» не давали ему заснуть еще несколько часов.

Поскольку мельница Лодегара простаивала из-за отсутствия зерна, на следующий день Джориан отправился к Гоании.

Он сказал волшебнице:

– Я не люблю убивать людей, но в свое время проткнул не одного негодяя. Если только Абакарус мне попадется... – Он схватился за эфес, прикрепленный к ножнам проволокой с печатью.

– Даже не думай об этом, мальчик! – прикрикнула Гоания.

Джориан улыбнулся.

– Я все время представляю вас моей любимой тетушкой. Но почему бы мне не вытряхнуть немного опилок из этой большой куклы?

– Потому что полиция Великого Герцога не спускает с тебя глаз, хотя ты и не подозреваешь об этом. Ты закончишь свои дни на плахе, не говоря уж про неприятности, которые доставишь своим друзьям.

– Ну что ж, не найдется ли у вас тогда какого-нибудь контрзаклинания против сумрачного призрака?

Гоания задумалась.

– Да, я могу вызвать из Второй Реальности точно такой же призрак, чтобы изводить Абакаруса. Но подумай хорошенько! Во-первых, это будет стоит тебе денег, хотя я могу оставить долг на твоей совести до тех пор, пока ты не будешь в состоянии заплатить. Во-вторых, Абакарус – опытный волшебник. Он может окружить свой дом защитным экраном вроде того, каким ксиларцы окружили дворец.

– Будет ли утомлять Абакаруса создание и поддержание такого экрана?

– До некоторой степени. Они поглощают психическую энергию.

– Тогда во что бы то ни стало нашлите на него сумрачного призрака! Пусть он повторяет: «Забудь свои домогательства!»

Гоания согласилась. На следующий день она сообщила Джориану:

– Как я и предполагала, едва мой призрак начал беспокоить Абакаруса, как тот выставил экран вокруг своих помещений в Академии. Когда вечером он направился домой, призрак последовал за ним, повторяя свои слова; но, добравшись до дома, Абакарус снова защитился от него экраном.

– Может ли он сотворить личный экран, который бы все время окружал его?

– Нет. Эти экраны должны быть прикреплены к земле или к зданию.

– Ну тогда пусть призрак досаждает ему, когда он ходит из дома в Академию и обратно.

На следующий вечер Джориан слонялся на морозном воздухе неподалеку от Философского корпуса Академии. В окнах башни доктора Абакаруса мерцали странные голубые огни, которые говорили Джориану, что чародей еще не ушел домой. Наконец огни погасли, и вскоре доктор Абакарус вышел на улицу.

Спрятавшись за деревом, Джориан следил, как волшебник идет по дорожке, потряхивая обширным пузом. Вскоре рядом с Абакарусом появился сумрачный призрак, похожий на того, что досаждал Джориану, и начал завывать: «Забудь свои домогательства! Забудь свои домогательства!»

Абакарус обернулся. Джориан не видел выражения его лица, поскольку почти полную тьму рассеивал только свет звезд и тусклый огонь масляной лампы на крюке рядом с главным входом в здание. Но заклинатель сделал какие-то жесты, и рядом с Джорианом появился хорошо знакомый ему призрак, причитающий: «Плати долги!»

По тропинке в это время проходила толпа студентов. Они остановились, и Джориан услышал, как один из них сказал:

– Великий Зеватас, это же поединок волшебников! Должно быть, очень интересно посмотреть!

– Если они только не разнесут всю Академию вдребезги, – пробормотал другой.

– Я не боюсь колдунов! – заявил третий. – Сейчас я вам покажу! – Юноша подобрал камень и швырнул им в призрака Джориана. Камень беспрепятственно пролетел через фантом и ударил Джориана в грудь.

– Эй! – взревел Джориан, хватаясь за бесполезный меч. Он бросился к студентам, которые рассеялись и исчезли. Когда Джориан вернулся, Абакарус тоже пропал. Джориан направился к «Серебряному дракону», а призрак маячил у него за спиной и стонал: «Плати долги!»

В течение следующих двух недель посланный Абакарусом призрак продолжал изводить Джориана, а одновременно призрак, вызванный Гоанией, при любой возможности досаждал Абакарусу. Как узнал Джориан, чародей был вынужден изменить свои привычки. Раньше он работал по ночам, теперь же вставал с рассветом и возвращался домой на закате, чтобы его, не защищенного экраном, не застали ночью врасплох.

Джориан обратился к другим средствам в психической войне. Он нанял мальчишек, чтобы те на стенах философского корпуса написали «АБАКАРУС – ВЫМОГАТЕЛЬ». Нанял он также нищего, чтобы тот разгуливал по территории Академии с плакатом такого же содержания. Когда полиция попыталась арестовать нищего, на защиту старика кинулась ватага студентов и устроила небольшой бунт, под прикрытием которого нищий улизнул.

Когда Абакарус подал на Джориана иск за моральный ущерб, Джориан подал встречный иск, сформулированный в точно таких же выражениях. Судья Флолло кисло поглядел на обоих спорщиков и сказал: