Любить дракона (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 22

-Ваша репутация… - пояснил он, - Она пострадает…Вы ведь были одна с молодым мужчиной…

-Да кому нужна эта репутация! – взорвалась Тиль, она вскочила и закружила по комнате, - Была у меня эта репутация, и что? Меня просто продали, понимаете, продали, как вещь! И если бы не Рик…

Она остановилась у окна, обхватив плечи руками, чтобы успокоится. Её била дрожь, на глазах появились слезы. Она тот час же смахнула их и упрямо, как в детстве, добавила:

-Я всегда говорила, что мне безразличны слухи. На самом деле – нет, это унизительно, но Рик… Рик не должен понести наказание за вину других.

Князь кивнул, тяжело поднялся и, подойдя к журнальному столику, плеснул из графина в бокалы янтарную жидкость. Один бокал он протянул девушке:

-Держите!

-Что это, - она поднесла бокал к лицу, вдыхая знакомый тонкий, слегка резковатый аромат солнца, дуба и сладкого винограда, - Коньяк?

Он кивнул:

-Думаю, нам обоим это не повредит.

Тиль слегка пригубила напиток и отставила бокал, вспомнив, что с утра ничего не ела. Бросив быстрый взгляд на часы, стоявшие на каминной полке, она спохватилась:

-Мне, пожалуй, пора.

-Где вы остановились?

-Я планировала сразу после того, как… поговорю с Ричардом найти гостиницу.

Князь недовольно покачал головой и вновь позвонил в колокольчик. Лакей тот час же возник в дверях.

-Приготовьте для мадмуазель фон Дерек голубую спальню, - тоном, не терпящим возражений, приказал хозяин дома, - И накройте ужин в малой столовой.

-Я не голодна, - возразила Тиль, дождавшись, когда слуга выйдет, - И мне бы не хотелось стеснять вас…

Князь понимающе кивнул:

-Я прошу вас остаться здесь хотя бы ради моего сына. Завтра нам предстоит сражение, ставкой в котором будет его жизнь…

Вечер все тянулся и тянулся. Мрачное настроение хозяина передалось и слугам. За ужином Тиль едва различала вкус блюд, накладываемых в тарелку слугами. Её мысли постоянно возвращались к Ричарду, сидящему в камере. Она знала об ужасных условиях, в которых зачастую содержат узников, и почему-то сильно сомневалась, что даже наследнику князя фон Эйсена будут предоставлены какие-либо преференции. Поведение Лотара Амстела говорило скорее об обратном. Князь наверняка тоже думал о чем-то подобном, в задумчивости ковыряя вилкой в тарелке. Несмотря на самообладание, с которым он держался, его руки дрожали.

-Что вы знаете о драконах? – он вдруг прервал молчание. Девушка тщательно сложила приборы на тарелку и пожала плечами:

-Практически ничего.

Он кивнул и начал говорить:

-Наш народ делится на кланы. Серые, красные, черные, синие и зеленые. Пять стихий: земля, вода, воздух, огонь, металл, пять кланов. Все важные решения всегда принимаются советом пятерых высших драконов, предводителей кланов. Когда-то давно мы воевали с людьми, они почти истребили нас, поскольку в отличие от вас мы не слишком плодовиты, и наши дети растут гораздо медленнее, их легче убить, пока они маленькие и не могут обратиться в драконов. Потом нашелся какой-то умник среди людей и такой же среди драконов. В результате они заключили мир. Мы смешались с людьми, и в человеческой ипостаси нас невозможно отличить от вас. Но мы – драконы, и мы гораздо сильнее, именно поэтому нам под страхом смертной казни не разрешается сражаться с людьми, только если они не вызовут нас на бой ритуальной фразой… Беккер вряд ли произнес её, и Амстелы будут упирать именно на это.

Он замолчал.

-Почему Амстелы так ненавидят вас? – спросила Тиль.

-Это давняя вражда. Началась когда-то из-за спорных земель. Сейчас она подкрепилась завистью, дети Фернанда Амстела не смогли летать.

-Как это? – удивилась девушка, - Драконы же летают.

Князь улыбнулся:

-Стать драконом и взлететь можно, если твои помыслы чисты, а сердце свободно от зависти и злобы. Только тогда у ребенка, который войдет в период обращения, появятся крылья за спиной. У Фернана трое сыновей. И все трое могут обернуться лишь в змей.

-А женщины?

-С ними сложнее. Любовь может подарить им крылья… Впрочем, когда с женщинами было все просто? – фон Эйсен взглянул на часы, висевшие в нише напротив окон, - Уже поздно. Пора спать. Суд состоится ровно в полдень. Мы выедем в девять.

Он позвонил в колокольчик и приказал слуге проводить Тиль в спальню, где её уже поджидала служанка. Девушка готовилась к ахам и охам, но служанка молча помогла ей переодеться и так же молча удалилась.

Глава 10

Затушив свечи, Тиль легла в кровать, но сон все не шел. Она долго рассматривала стены своей комнаты, обитые голубым шелком с узором из цветов, белые резные панели, украшенные позолотой, камин из белого мрамора, тщательно протопленный к её приходу, а мысли все возвращались к Ричарду, который находится в тюремной камере, в кандалах и раненый. Она не могла забыть его взгляд, когда он шагнул в коридор. Ей казалось, что щека все еще хранит тепло его руки. В этот момент Тиль особенно ненавидела свой затхлый городишко, и толпу, вырастившую трех бездельников, которые только и знали, что нарываться на неприятности. Вдобавок, она чувствовала вину за то, что невольно оказалась причиной всего. Не склонная обычно к самобичеванию, девушка прекрасно понимала, что согласись она выйти замуж за Ганса, всего этого могло и не быть. В перерывах между размышлениями, она забывалась коротким тяжелым тревожным сном, который быстро заканчивался. Едва забрезжил рассвет, Тиль поспешно вскочила, умылась холодной водой и причесалась. Выложив из дорожного сундука все платья, она очень придирчиво осмотрела их. Сначала она выбрала зеленое, но к нему у Тиль была лишь весьма вычурная шляпка с тремя завитыми страусинными перьями, которые фривольно ниспадали на плечи, что могло быть расценено как легкомыслие. Голубое муслиновое, скорее, подходило для дружеского вечера с танцами, зеленое в темную клетку было слишком простым. Наконец её взгляд упал на платье, предназначенное для верховой езды. Сшитое из темно-серого блестящего шелка, оно состояло из широкой юбки и жакета, под который одевалась белая с кружевным жабо рубашка. Наряд завершали темно-синие высокие, до локтя перчатки из лайковой кожи и цилиндр с вуалью, который она по здравому размышлению, заменила достаточно скромной шляпкой из синего же бархата. Волосы она заколола на затылке. Даже не посмотрев на себя в зеркало, она спустилась вниз. Очередной лакей, встреченный по пути, проинформировал, что милорд завтракает в малой столовой. Тиль легко нашла туда дорогу. Князь сидел на том же месте, что и вчера. Девушка вообще заподозрила, что он не выходил из комнаты, хотя сегодня на фон Эйсене был слегка старомодный костюм из серого бархата, расшитый серебром. Как правило, такие костюмы надевали придворные на церемонию представления ко двору своих отпрысков. Серебряная тяжелая цепь на груди с изображением головы дракона с глазами-изумрудами завершали наряд.

-Я смотрю, вы тоже решили встать пораньше? – при виде девушки князь грустно улыбнулся, - Напрасная жертва.

-Мне не спалось, - призналась Тиль.

-Мне тоже – кивнул он, - Я всю ночь думал… Это безумие. Я не должен был просить вас идти со мной.

-Я сама так решила, - возразила ему Тиль.

-Если бы не моя настойчивость... – он, тяжело вздохнув, помолчал, затем продолжил, не смотря на нее, - Я не могу просить вас губить свою жизнь из-за призрачной надежды на спасение моего сына. Поймите, чтобы не решил суд, вы все равно будете опозорены в глазах высшего света.

-Но если я не пойду с вами и не скажу то, что должна, я буду опозорена в своих собственных глазах, - девушка подошла к окну, и невидящим взглядом посмотрела сквозь стекло. По улице проехала карета. Чья-то служанка, возвращаясь с рынка с корзиной зелени, остановилась, заигрывая с лакеем из дома напротив. Мальчишка в огромном картузе пробежал мимо, торопясь исполнить поручение хозяина. Две дамы, медленно фланировали по улице, обмениваясь приветствиями со знакомыми. Тиль вздохнула.