Василиса Премудрая. Нежная жуть в Кощеевом царстве (СИ) - Огинская Купава - Страница 29

Ивана видно не было и нельзя было сказать погребен ли он под каменными обломками, или сумел уползти раньше, чем его пришибло.

Побитые, тяжело дышащие змеи, с натугой прижимали к полу Кощея. Тому тоже досталось, но выворачивался он с молчаливой, устрашающей решительностью, в любое мгновение готовый вырваться из крепкого захвата.

— Не сдюжим, — простонал Горыныч.

— Должны, — отозвался Аспид, темная кровь его лениво вытекала из глубокой раны на плече, мерно капая на спину придавленного к полу Кощея.

— В прошлый раз легче было, — отдуваясь заметил Тугарин.

— То первая смерть была, сейчас вторая. — напомнил Аспид пока царь его молча пытался вернуть себе свободу.

— А я… — язык не слушался, я сипела, будто голос сорвала, очень хотелось свернуться клубком и немного поплакать, но я упрямо откашлялась и немного увереннее даже чуточку громче спросила: — Я могу как-то помочь?

— Можешь, — согласился Тугарин, — не путайся под ногами.

И я осталась сидеть на ступенях, покорная и тихая все еще переживающая страшный момент Кощеевой смерти. Совсем нереальной сейчас, когда он рычал в бессильной злости, вырываясь из крепких тисков змеиной хватки.

Как царя утащили из зала я не видела…или видела, но не запомнила. Было сложно понять, где я нахожусь и что вокруг происходит — осознание случившегося настигло меня и не жалеючи приложило о суровую реальность.

Там, на ступенях, меня и нашел Вой, что вместе со своими волками пришел разбираться с разрухой учиненной Змеями и Кощеем.

— Эй, царевна, — когтистая лапа осторожно похлопала меня по плечу, — живая?

— Я-то да, — ответила рассеянно.

Кажется Вой задавал еще какие-то вопросы, тряс за плечо, заглядывал в глаза. Я…сидела.

Сначала на ступенях в разрушенном зале, потом на лавке в доме Еловы, кажется, меня даже отпаивали чем-то горьким и остропахнущим.

Потом наступило утро.

Ворвалось далеким зычным рыком, обиженным поскуливанием и звоном металла. И еще тихим, задушенным шепотом, которым переговаривались надо мной взбешенная знахарка и неуступчивый Тугарин.

— Девочка должна отдыхать, — шипела Елова не хуже Змея.

— Я всего-то верну Василису в замок, в ее комнату, где ей ничего не угрожает, — отвечал Тугарин, и мне казалось, в моем вязком полубреду, что это под кроватью возятся ужи.

— Ей и здесь ничего не угрожает.

— Царевич, чтоб его карачун побрал, ей угрожает. Не нашли мы его тела под завалами, сбежал, бесово отродье.

Это была невероятная новость, заставившая меня сообщить о своем пробуждении.

— А оборотни? Почему не ищут? — прохрипела я, силясь открыть глаза. Глаза не открывались, я была отвратительно слаба и подавлена. Вот уж с чем с чем, а с потрясениями, что вчера приключились, справляться дядька меня не учил. Стрелять учил, верхом ездить учил, драться…пытался учить, а с чужой смертью мириться, да после оживлению не удивляться — не учил.

— Не могут найти. Заговорен он получше тебя, Горыныч его вчера и приметил только потому, что бежал, дурак, не прячась. — тут отозвался Тугарин. — Вставай, царевна, укрывать от ворога тебя будем.

— Княжна, — напомнила я, с кряхтеньем, все еще с закрытыми глазами, трудно поднявшись с жесткой лежанки, — вчера же выяснили уже.

— Да хоть кикиморой назовись, только Коша от проклятия избавь, — отмахнулся Змей.

— Я б помогла, — огрызнулась, несмело возвращая себе зрение — ресницы слиплись и болели, кажется я плакала ночью, — если бы знала как.

— Узнаешь, — пообещал Тугарин, — нет у нас больше права все откладывать. Расскажу тебе, только собирайся, не для чужих это ушей.

Елова даже не обиделась, она и сама не очень хотела знать все подробности, здраво рассуждая, что многие знания — многие проблемы. И судя по взгляду, которым она мой уход провожала, мои скорые проблемы виделись ей совсем уж непосильными.

Глава 9. О посильной помощи и щедрых дарах

Проблемы мои и впрямь оказались просто неизмеримы, а героический поступок, которого от меня ждали Змеи походил на самоубийственную глупость…

В библиотеке, куда меня привел хмурый Тугарин звенела напряженная тишина, пока я пыталась осмыслить услышанное, нервно раскачиваясь на стуле. Осмысление было трагичным.

— А теперь, пожалуйста, медленно, четко и простыми словами, — в конце концов попросила я, отчаянно надеясь, что скомканные объяснения Аспида поняты были мною превратно, — это была вторая смерть Кощея и после третьей он…что?

— Необратимо изменится. Ты видела, что стало с Кошем вчера, после смерти. Со временем он придет в себя…в этот раз. — послушно повторил Змей. — Марья прокляла его бессмертие и снять проклятие можно лишь одним способом: ты должна разделить свою жизнь с Кощеем.

Надежды не сбылись, все я правильно поняла с первого раза. А значит и не послышалось мне, что беда Кощеева заключается в этих смертях. Что первая смерть, Марьей принесенная, выпила из него тепло, остудила его чувства и вытравила из тела былую силу.

Что сделает с ним вторая смерть было страшно даже представить…но Змеи точно знали — третья смерть окончательно уничтожить их царя. Извратит его бессмертие, расколет его и изранит этими осколками Кощея, подменит монстром, что призвала своим проклятием Моревна.

И вся работа по спасению государя лежала на моих плечах…

— Это сложно, мы понимаем, — негромко признался Горыныч, он сидел на краю стола и на меня старался не смотреть.

Жалко ему меня было что ли?

— Но все равно хотите, чтобы я сделала что-то такое, чего сами не понимаете, да?

Тугарин, расхаживающий позади меня и очень этим напрягающий, устало проворчал:

— Потому мы не хотели рассказывать тебе все так скоро.

— Угу, вдруг бы все без вашего вмешательства как-нибудь получилось и я бы сама того не осознавая, с Кощеем жизнью своей поделилась да проклятие сняла. — язвительный мой выпад был встречен искренним:

— Я на это и надеялся. — Горыныч пожал плечами. — Вы неплохо ладили, рядом с тобой он оживал…

— Оживал… а я хотя бы выживу? — да, это было грубо с моей стороны, но я не хотела знать, какие грандиозные планы они строили за моей спиной, пока я их голодного царя пирожками подкармливала.

— Для тебя это не опасно, — уверенно сказал Аспид, посмотрел на меня, призадумался на мгновение и решил все же быть честным, — не должно быть опасным.

Тугарин добил меня искренним:

— Мы лишь знаем, что царевна должна разделить свою жизнь с проклятым, как это свершить нам не ведомо.

Удивительно просто…

— Итак, если я правильно поняла: злобная ведьма, не получив желаемого бессмертия, в сердцах прокляла Кощея и теперь после каждой своей смерти он все больше теряет себя. И чтобы снять проклятие и спасти его от участи, что страшнее смерти, мне нужно как-то разделить с ним свою жизнь, но как это сделать никто не знает, так? И никто не знает безопасно ли это для меня, верно? — я внимательно обвела взглядом закивавших Змеев, добавить что-то они не посчитали нужным. — Но я все равно должна это сделать.

— Мы тебя не заставляем. — поспешил заверить меня Аспид.

— Просим, — поддержал отца Тугарин.

Мне почему-то казалось, что именно таки заставляют и выбора не дают. Да и какой у меня мог быть выбор? Кощей был нечистью, я плохо его знала, но…просто так пройти мимо его беды уже не могла. И ощущение такое было, будто я сама себя по рукам связала.

— Это из-за меня его убили, — мрачно напомнила я, — за мной должок.

— Ты не виновата…

Горыныч был искренен в своем желании меня оправдать, но я не позволила:

— Виновата. Если бы я не сбежала из дому, ничего бы этого не случилось.

— Василиса, — мягко позвал меня Аспид, но я не хотела слушать о том, что они не видят во мне виновницы.

— Где Кощей сейчас?

Вопрос мой застал Змеев врасплох, они переглянулись и легко сошлись во мнении, что знать мне об этом сейчас нужды нет.

— Не стоит тебе его пока навещать. Кош…нестабилен. — высказался Тугарин, встав позади меня, даже руки на спинку стула положил, придавая весомость своим словам и прекращая мои нервные покачивания.