Болтливой избы хозяйка 2 (СИ) - Шкот НатАша - Страница 80

— Если раны посыпать солью, они дольше сохранятся свежими! — сдавленно пробормотала она, — это я к тому, что теперь из дому точно ни ногой!

— А вот это правильно! Пока не разберемся, что нахрен происходит, сиди дома! — рыкнул Гор, — твою мать, как же руки чешутся-то! — он снова принялся метаться по кухне со зловещим выражением лица, — так, стоп! — внезапно замер посреди комнаты и медленно так повернулся лицом к соседу, — вы говорите видели своими глазами хапунов?

— Так, как сейчас тебя!

— Н-но, погодите! Их же обычно не видно?!

— Точно, Гор! — тут с места, как ужаленная, подскочила Степка, — помнишь мы читали, что хапунов видят только жертвы и… звери?

— Вот и я о том, какого хрена вы тоже их видели?

Присутствующие переглянулись. Версию происходящего неожиданно выдала Лукрья.

— Так, а чаво, теперича усех хапуны того… этого?

— Вавку те на язык! — буркнул на нее Егорыч, — накаркай ишо!

— А это вариант! — задумчиво сказал сосед, — мы реальная проблема для выполнения их заказа. Значит надо устранить и нас заодно.

— Так, все, мальчики! — Степка опрокинула в себя вторую рюмочку и не закусывая заявила, — я решила! Дружно сидим дома! Лукерья нас прокормит, комнат хватает! Кстати, Антон, спасибо, ремонт шикарный!

— Пожалуйста, Амазнка! На втором этаже вышла чудесная спальня с гардеробной и отдельным санузлом. Я ее полностью переделал, подумай, может все-таки туда вернешься?

— Может и вернусь. После хапунов мне, кажется, уже ничего не страшно. Так что, как вам мое предложение?

— Фиговое предложение! — кто бы сомневался, что лесник ответит именно так, — я бы еще за юбку невесты не прятался!

— Не обижайся, Степушка! Но пересидеть не получится, — Петр удивительным образом даже отказывал ей так, что расцеловать его хотелось, вежливо, с нежной улыбкой и мольбой в глазах, — и лучший способ решить эту проблему — нанести ответный удар!

— Согласен! — Гор для придания своим словам важности даже по столу кулаком приложился, от чего графин и рюмки подпрыгнули и жалобно застонали.

— Ты думаешь о том, о чем и я? — Антон приподнял бровь, — сходим в гости к лохматым коротышкам?

— А запросто! Куда идти?

— Ну, не запросто, Гор! Не горячись! Давайте спланируем для начала, — возразил сосед, — итак, что мы знаем про хапунов?

— Они воняют, — сказала Слагалица. Эти слова вырвались сами собой. Она хотела сказать, что не хочет их отпускать, но вспомнив наказ Лели о том, что нельзя мешать мужчинам делать мужскую работу, едва сдержала истерику. И вместо этого сказала первое, что пришло на ум о хапунах, — еще они страшные. И… ядовитые?

— Так. Верно. А еще, они стали размножаться среди людей. Половина из нападающих были переводняком.

— Да, водитель был очень похож на человека. Его выдавали только жуткие глаза и запах.

— А еще, эти твари не хотели сдыхать. Их даже из калашей вырубало только на время, — вспомнил Антон.

— Они с деревьев падали, как шишки, — добавил Славик.

— А место помните? — поинтересовался Митя, — можем им устроить внезапную встречу.

Степанида смотрела на своих женихов широко распахнутыми глазами и от страха едва дышала. Сотни слов рвались наружу. Не пустить, накричать! Закатить истерику, предъявить ультиматум. Но слова замерли в горле сухим комом, а в глазах предательски защипало.

И тут у Антона зазвонил телефон.

— Алло, слушаю, Петя, что там у вас? Что??? Как сгорели? Как??? Твою ж мать!

«Кто не знает силы своего врага, тот погиб»

— Антон, что??? — нетерпеливо выкрикнули Петр и Степанида, когда олигарх отнял телефон от уха. На что полным разочарования и досады голосом, Грозный проскрипел:

— Все трое… — он выругался чередой отборных матов под нос, — сгорели. Петя Соловей спустился в подвал, чтоб отнести им пожрать, а там три горсти пепла. Даже костей нет.

— Уверен? Может побег?

— Да какой нафиг побег, Петр Ильич? — отмахнулся Антон, — могли бы сбежать, давно б сбежали. Устранили болтливых свидетелей, вот что произошло!

— Боже мой… — Степка зажала рот руками и задрожала, — если сгорели, значит это… огневик их?

— Так кто сгорел-то? — прогрохотал Гор, — ничерта не понял?

— И я не понял… — подключился Митя.

— Антон, ты как, сам расскажешь, или я? — сосед с олигархом переглянулись и Грозный кивнул.

— Давай ты. Если что-то забудешь, я добавлю, — Антон налил себе рюмку водку и опрокинул не закусывая. Затем перевел взгляд на Степку, нахмурился, налил и ей, — пей, Амазонка! Прорвемся, что ты в самом деле так побелела…

— Короче так. Помните нападение двоедушников? Организаторы же тогда сбежали. А Петя Соловей их поймал и привез Антону. Предводителя Некифора и Стасика, прежнего жениха Зои.

— Некифор, это тот жуткий дедок со змей на голове? — спросила Степанида.

— Он самый. Черт знает, как Соловей их нашел, сбежали те далеко. Как-то погрузил в машину и привез.

— Хреновая новость, — прервал его Гор, — значит никакие они не организаторы, а подельники. Которых убрали, дабы не болтали.

— Они болтали, — не согласился Антон, — не сразу, но Петя Соловей развязал им язык. Точнее не так. Оба Петра сработали в паре…

— И что же тогда они рассказали? — Степка от нетерпения даже на стуле заерзала, — что же вы раньше молчали???

— Степушка, мы не молчали. Просто не успели еще. Так вот, что довелось узнать… Двоедушников на Антона натравила ведьма…

Повисшую тишину, пока все пытались переварить, что сказал сосед, расколол вскрик Лукерьи:

— Охоньки, обезжилили! Вот так вестушка! А я ведала! А я баяла! — взахлеб кричала она, словно боясь, что ее перебьют и высказаться не дадут, — Не можно было доилице лесниковой доверяться! Гадюку в домике привечали! Стыдоба-то какая!

— Что? Что ты кричишь? — Степка заткнула уши руками, — оглушила!

— Ты… про кого это, пустомеля? — перебив Степку, зло прошептал Гор.

— Об мамке твоей, об ком исчо? — припечатала клецница, — аль не она у нас ведьма-зелейница?

— Да я тебе язык вырву за клевету! — лесник подскочил на месте да так и застыл, не зная в какую сторону бежать.

— Вот прямо осоромлюсь со страху! — съехидничала Лукерья, — излови сперва!

— И изловлю! — Гор подобрался весь, сконцентрировался и через пару мгновений медленно повернулся в сторону печки, словно видя что-то, чего не видят другие.

— Ой-ой, гляди из гащей токмо не выпрыгни… — продолжала издеваться Лукерья, а потом вдруг заверещала, как резанная, когда Гор резко прыгнул в противоположную сторону.

— З-злокоман! Да штоб… тебе в жупел свалиться! — в заикавшемся голосе Лукерьи прозвучал истинный страх.

— Почти словил, балаболка черноротая! — процедил сквозь зубы лесник и повернулся в другую сторону, растопырив ладони.

— Стоп! Перестаньте! — Степанида вскочила с места, свалив стул, — да вы что, сдурели?

— Ты Стеша, как хочешь, но клеветать на мать я не позволю! — Гор повернулся лицом к хозяйке, глаза его сверкали гневом.

— Да, хорошо, конечно, успокойся, пожалуйста! — Степка миролюбиво подняла руки, — Лукерья! Ты что себе позволяешь? Нельзя же никого обвинять без доказательств! Мало ли ведьм на свете существует?

Но прежде чем Лукерья успела что-то ответить в свое оправдание, заговорил Антон:

— Ведьма местная, — сказал он, не глядя на Гора, — по крайней мере, так они сказали…

— Да бред! Мало ли что козлы наблеяли! Кому вы поверили? — лесник походил на затравленного зверя, у которого в любой момент слетят тормоза, — мать всю жизнь только добро делала! Нахрена ей хотеть твоей смерти?

— Ну, допустим у твоей матери был повод меня не любить… — Антон шумно выдохнул и поднялся на ноги, — меня, а теперь и Степаниду…

— Эй! А меня-то за что? — опешила Слагалица.

— Все просто. Земля… — Антон бесстрашно подошел к озверевшему леснику и молча протянул ему какие-то бумаги, — смотри сам.

Гор выхватил бумаги из рук Грозного, сел за стол и долго их изучал.