Опасные планы (СИ) - Федорова Екатерина - Страница 30

— Есть ещё кое-что. — Объявила я. И замолчала, прогнувшись. Подумала с ужасом — как бы ты не стал моей привычкой.

Потому что Ранда, похоже, так и не избавилась от своей привычки к тебе…

— Я весь внимание. — Пробормотал Скевос.

— Твой отец сказал, что наш брак аннулировал наш контракт. Конечно, с вирусом вроде бы все решилось. Но Даль, Скев? Ты поможешь мне попасть туда? Потом, когда тебе надоест со мной… — Тут я хотела сказать «играться», но вовремя прикусила язык и заметила округленно: — Быть?

— Обязательно. — Сказал он как-то быстро, мимоходом.

И навалился, подгребая под себя.

— Хватит слов. То, что делает меня мужчиной, не любит ожидания. И болтовни вместо дела. Если так пойдет и дальше, мне самому потребуется Пафиус.

Он торопится, мелькнула у меня мысль. Слишком торопится, значит, и тут что-то зарыто.

Но сказать не хочет. Хорошо бы спросить об этом старшего Калириса — если мы еще встретимся. Господин Энир был на удивление откровенен со мной…

А потом эти мысли исчезли под губами и руками Скевоса. И под тяжестью его тела.

Завтракали мы действительно неспешно. На кухне, залитой ярким светом. Скевос за долгим завтраком вытянул из меня всю историю моей жизни — вплоть до Санечки.

И хохотал так, что даже переборки, по-моему, подрагивали. Хотя многое я приукрасила, а о многом вообще умолчала. Но ему хватило и этого.

— Хватит. — Сказала я наконец оскорблено. — Скажи лучше, что стоит в твоем полетном плане? Куда ты сейчас летишь? На Архелау, как я поняла, вы хотели отправиться часов через тридцать после собрания. После него прошло часов двадцать, не больше. Но ты явно куда-то собрался…

— Осваиваем новые термины? — Скевос вскинул бровь. — И знания? Первая и главная новость — «Быстрая» на Архелау не вернется. Отсюда мы отправимся на Зейтул. На тот самый прием, о котором я когда-то говорил. Но на этот раз никаких прыжковых каскадов. Идем не спеша, прыжок за прыжком. Никуда не торопимся, чтобы прийти за несколько часов до приема у Кволера Брегансы, кер-лидера всего Зейтула.

— Зачем? — Я глотнула из кубика, стоявшего передо мной, кисло-сладкой жидкости, похожей на сок. — Только не говори, что опять не спишь ночами — и все думаешь о том, кому бы продать ваши новые челноки. Хотя…

Я замерла, глядя на него. Докончила медленно:

— Или они тоже что-то в себе таят? Ещё один дар, приносящий беду?

— У тебя слишком богатое воображение, Наташа. — С насмешкой заметил Скевос. — Нет, все не так страшно. Мой полетный план изначально составлялся так, чтобы я прошелся по наименее развитым мирам. По задворкам Галактики. Алиданум, Фогенс-Лул, Архелау…

Он приподнял свой кубик, отхлебнул, задумчиво рассматривая меня с той стороны стола.

— На всех этих мирах имелись кланы, дравшиеся за власть. И вероятность того, что кто-то из них захочет получить секретное оружие Альянса, была велика. На Зейтул надежд не было с самого начала — но челноки и в самом деле нужно кому-то продавать. Раз уж мы их создали. Прикрывающий маневр нужно выполнять до конца… Однако теперь, после случая на Архелау, цивилизованные миры забеспокоились. Мне пришло открытое приглашение с Зейтула. Составленное из очень вежливых фраз и доступное для прочтения всем остальным мирам. Со мной хотят побеседовать о том, что случилосьна Архелау. Таким образом, мы летим с дипломатической миссией — жаловаться на преступный произвол регул-вренов Архелау, негодовать на их жестокое обращение и даже пытки, заверять, что другим цивилизованным мирам ничего не грозит…

Я его перебила:

— Мы?

— Увы, да. — Легко сказал он. — Ты — та самая госпожа Калирис, имя которой в последнее время так часто мелькало в инфосетях разных миров. Спутницу капитана Альянса обработали вирусом, временная жена капитана Калириса была захвачена Грейсиану вслед за ним… так что в приглашении есть и твое имя. Кер-лидер Зейтула хочет как минимум посмотреть на дочь саря планеты Китеж.

Скевос хохотнул и добавил:

— И мне все-таки нужно сбагрить кому-то челноки. Хотя бы твой.

Я сидела, молча глядя на него. Сказала негромко:

— Ты хочешь дать мне ретровирус не из-за чувства вины. А потому, что опасаешься вести на прием к Брегансе женщину, обработанную вирусом. Не ради меня. Ради них.

Скевос отставил в сторону свой кубик, потянулся через стол, поймал мою руку.

— А если все сразу, Наташа? Глоток свободы для тебя, польза для Альянса… и маленькое искупление для меня?

Его пальцы погладили мое запястье. То ли случайно, то ли намеренно — но это оказалось запястье левой руки. Той самой, где под кожей пряталась информ-капсула.

— Мне с тобой хорошо, Наташа. Очень хорошо. Но ничего этого не было бы, позволь я тебе делать то, что хочешь ты. И вирус мне помог. А теперь его не будет. Мир?

— Временный. — Согласилась я. — Как и наш брак. И — Даль. Обещаешь, что после всего поможешь мне попасть туда?

— Да. — Сказал он. Правда, с короткой заминкой. — Сделаю все, что смогу.

Мы оба замерли, глядя друг на друга. Губы Скевоса кривились в легком намеке на улыбку, пальцы скользили по моему запястью. Рисовали круги вокруг бугорка на коже, под которым пряталась бусинка информ-капсулы…

Потом он убрал руку, сказал протяжно:

— Пора. Время становиться свободной, Наташа. Но помни — свобода вещь эфемерная. И нестойкая. Не рискуй понапрасну, чтобы снова её не потерять…

Он вышел из кухни первым, не оглядываясь. Шагал размашисто, быстро — и мне, чтобы не отстать, пришлось за ним почти что бежать. Придя в медотсек, замер у изголовья медробота. На лице тут же заиграли зеленоватые отсветы…

Я, косясь на него, стащила с себя комбинезон. Легла в медробот, прикрываясь руками. Простынки на этот раз никто не дал.

Да и ладно, подумала я. Скевос уже повидал меня в разных видах и без, изучил вдоль и поперек, так что ничего нового не увидит…

Он подошел, посмотрел внимательно, наклоняясь над капсулой медробота. И, облокотившись одной рукой о край внутренней полости, погладил по щеке.

— Я тут подумал… наверно, мне следует попросить прощения. За все. Но я такой, какой я есть. Такой, каким должен быть.

— Сын своего времени? — Выдохнула я.

И, поймав его ладонь, прижала к своей щеке. Сказала торжественно, стараясь не сбиваться на насмешливый тон — и все-таки сбиваясь:

— Бедное дитя своего времени. Так и быть, прощаю тебя. Только в следующий раз, когда будешь душить чужую свободу в угоду себе, любимому, не будь так уверен в собственной правоте, хорошо?

Скевос ухмыльнулся.

— Беспокоишься о своем будущем?

— И о нем тоже. — Согласилась я, отпуская его руку. — Начнем?

— Какое нетерпение. — Пробормотал он, отступая. — Что ж, начнем.

Прозрачная крышка капсулы медробота потекла вверх, затуманивая его лицо.

Легкое шипение. Кусачие уколы на запястьях. Мой путь к свободе.