По темной стороне (СИ) - Огинская Купава - Страница 49

Чай, по крайней мере он заваривал просто мастерски, и булочки в его доме были свежие и очень вкусные, и кухня такая уютная, очень обычная… безо всяких скелетов и цепей.

— Успокоилась? — поинтересовался этот замечательный нечеловек, подливая мне чаю и с умилением глядя на то, как я с аппетитом доедаю вторую булочку. Первую жевала с трудом, рыдая и икая, а сейчас вот успокоилась, вкус распробовала и очень голодной себя почувствовала.

— ‎Уфпокоилафь, — подтвердила, с интересом разглядывая кухню. Любовь местного населения меня уже даже не удивляла, Шэйна можно было считать оригиналом хотя бы потому, что черный камень он заменил на насыщенное, очень темное, но с явным кофейным оттенком, дерево.

— ‎Тогда рассказывай.

— ‎А что тут рассказывать? — печально вздохнула я, протягивая ему руку над столом. — Поприветствуйте тьму, и вы сами все поймете.

Шэйн не поверил. Несколько секунд он в смятении всматривался в мое лицо, все больше поражаясь той уверенности, которую я испытывала.

— Да быть такого не может, — пробормотал он, ухватив меня за руку. Ладонь у него была теплая и такая… человеческая что ли. Широкая, шершавая, крепкая, успокаивающая такая.

— ‎Тэс гелар.

Тьме я уже даже не удивилась, зато Шэйн подскочил, опрокинув стул, на котором сидел, но не выпустив мою руку, и витиевато выругался на мертвом языке.

— Кто с тобой это сделал? — спросил он сразу же, как сумел изъясняться понятными мне словами.

— ‎Сектанты.

Море непонимания в серых глазах.

— Адепты.

И снова непередаваемый мертвый матерный язык и совершенно невероятное:

— Тебя нужно срочно благословить…

— ‎И вы туда же?! — я грохнула чашкой об стол, не обратив внимания на расплескавшийся чай. — Зачем благословлять-то сразу?

— ‎Чтобы выжечь из тебя эту дрянь, — ничуть не впечатленный моим возмущением, он протянул мне салфетку. Белую, что удивительно. Я так привыкла к черному, что несколько секунд просто разглядывала совершенно белоснежную ткань.

— А с ней жить я что, не смогу? Приспособилась бы как-нибудь.

— ‎Твое тело может не выдержать, и Таргот знает, что случится, если сила выйдет из-под контроля…

— ‎Так вы не обо мне беспокоитесь, да? Вы боитесь, что я вам катастрофу тут устрою и ваш увечный Излом окончательно крякнется. — самое забавное, что мне даже обидно не было. Чего еще я могла ожидать от незнакомого мужика, самой что ни на есть подозрительной наружности? — А что за Таргот такой? И почему он все знает? Раяр вот его тоже упоминал несколько раз.

Он собирался объяснить, я прямо чувствовала это, но, внимательнее ко мне присмотревшись, почему-то передумал.

— У Раяра спроси, пусть он тебя и просвещает, а я не нанимался детей плохому учить.

— ‎Я, вообще-то, не ребенок.

Шэйн закатил глаза, но, вместо того, чтобы сказать какую-нибудь гадость, вернулся к важному:

— Допивай чай, мы отправляемся в Светлую империю.

— ‎Ннне самая лучшая идея, — была вынуждена признаться я.

— ‎Почему?

— ‎Видите ли в чем дело, Раяр тоже считал, что нам нужно к светлым, и даже до храма меня дотащил, там и приготовления к благословению начали, и…

Я замялась, не зная, как ему объяснить, что я из храма сюда сбежала, и если он меня опять туда потащит, есть все шансы, что сбегу еще раз в какое-нибудь совсем неизвестное место.

— И? — поторопил он меня.

— ‎И, собственно, именно поэтому я тут оказалась. Благословляться не хотела очень… вот.

Признание мое произвело фурор. Шэйн медленно поднял опрокинутый стул, так же медленно с совершенно ошалевшим видом сел на него и только после этого выдохнул:

— Ты не могла переместиться самостоятельно. Сила не должна тебя слушать.

Смущенная его видом, я развела руками, чувствуя за собой какую-то вину:

— ‎Ну вот она я, здесь. Сама пришла.

— Человек никогда…

— ‎Слушайте, я же не просто человек, — возмутилась я, на короткое мгновение засомневавшись. А можно ли ему рассказать? Ну, а с другой стороны, Охотник сказал, что я теперь для сектантов непригодна, и мне очень хотелось ему верить, — я бракованный сосуд Рассах, вот.

— И что это значит? — нахмурился Шэйн.

- ‎Понятия не имею, мне так Охотник сказал. Я теперь бракованный сосуд Рассах, и сектантам… адептам больше не подхожу.

Недолго попрессовав меня тяжелым взглядом, но так ничего и не добившись, несколько угрожающе процедил:

- ‎Ясно.

Лично мне совсем ничего не было ясно, но я скромненько молчала, а Шэйн времени зря не терял. Нашептав что-то себе в кулак, он запустил в воздух вестника. Черная птичка, пару раз взмахнув крылышками, зависла на одном месте, будто бы разыскивая в пространстве адресата, а потом резко взмыла вверх, протаранив потолок и скрывшись с глаз.

— Ого… — несколько мгновений я просто очень внимательно разглядывала потолок, силясь разглядеть такой же дымный круг, что остался на стекле в замке моего кошмара после вот такого же сумеречного вестника, но Шэйн очень быстро меня отвлек.

- ‎А пока мы ждем Раяра, может, еще по чашечке чая?

- ‎Ааа мы ждем Раяра? — глупо переспросила я, чувствуя, что это чаепитие может оказаться последним в моей жизни. Еще неизвестно, что сделает со мной хищник после того, как я сбежала. Зная его гадскую натуру, почти даже и не сомневаюсь, что оправданий моих он слушать не будет… — А ничего покрепче у вас нет?

Шэйн удивленно на меня посмотрел, но туман уже тащил к нам бутыль темного стекла, в которой что-то очень привлекательно булькало. Следом за бутылью летели два бокала.

Сами долетели, сами наполнились, сами влетели в протянутые руки. Я честно старалась делать все так, как это делал Шэйн, но от неожиданности дернулась и оставила на столе несколько капель, которые тут же впитал туман, по ходу дела убрав и разлитый чай. А мне достался осуждающий взгляд сумеречного.

— Простите…

Глава пятнадцатая. Первая

К тому моменту, как Раяр все же заявился в домик к хозяину Сумеречной зоны, мы успели выпить полбутылки, а размякший Шэйн — даже пожаловаться на жизнь.

— Представляешь, ни одной живой души, — уже в третий раз за последние пятнадцать минут повторил он, щелчком пальцев подзывая бутылку. Окутанная туманом, та покорно подлетела, наполняя сначала мой, а потом и его бокал, — даже обычные животные не хотят селиться на моих землях, здесь выживают только монстры.

Я была очень благодарным слушателем. Сидела, молчала, сочувственно вздыхала и понимающе кивала, цедя вино.

И на задумчивое:

— Может, мне тоже стоит человека завести?

Отреагировала лишь тяжелым вздохом.

Приехали. И этот туда же. Плохо на местных монстров влияет знакомство со мной.

Появление третьего в нашей теплой компании я даже не заметила. Просто на кухне вдруг стало чуточку темнее, а Шэйн грустно вздохнул.

— Уже пришел, — смерив взглядом хищника, он кисло поинтересовался, — почему такой помятый?

Ответа на вопрос, разумеется, не получил.

Я, если честно, тоже была не очень рада видеть Раяра… дура я, что ли, радоваться такому злющему чудищу?

— Я разыскивал Яну по всему Излому, — глухой от злости голос чуть заметно подрагивал, кого-то прямо разрывало от гнева, — в то время, как ты ее здесь спаивал?

— ‎Справедливости ради, стоит заметить, что это она меня спаивала. — флегматично заметил Шэйн, поманив к себе бутылку. Не умел он хранить секретов и не посчитал нужным утаивать от моего кошмара кто именно был инициатором попойки. — Но раз ты тут, может, объяснишь, почему Яна считает себя испорченным сосудом Рассах?

Не знаю, чего я ожидала, но когда Раяр пододвинул свободный стул поближе ко мне, сел и отнял бокал, очень удивилась.

Я-то настраивалась на грандиозный скандал, а что получила?

— Иии, ты больше не злишься? — несмело уточнила я, невольно сжавшись, когда его рука опустилась на спинку моего стула.

— ‎Дома поговорим.

— А я тебя люблю, — три бокала вина (два с половиной на самом деле), страстное желание жить и как-то отменить это «дома поговорим», как выяснилось, творят чудеса. И пробуждают любовь.