По темной стороне (СИ) - Огинская Купава - Страница 32

‎Кусать или не кусать… вопроса даже не стояло. Тут моя жизнь решалась, и я со всей ответственностью вгрызлась в мой кошмар.

‎Кошмар офигел, вздрогнул, дернулся и разжал-таки руки. Почувствовав свободу, я тут же его отпустила, потирая свои родные ребрышки.

‎- Ты меня укусила, — пробормотал он, неверяще глядя на самого зубастого и самого-самого бешеного человека, которого он только когда-либо встречал.

‎- А ты меня чуть не задушил, — не смолчала я, не оставляя бессмысленных попыток вытереть щеки. Слезы все лились и лились, и я никак не могла этому помешать.

Их было слишком много для одного горя, но вполне достаточно для всех тех потрясений и кошмаров, которые мне пришлось пережить в этом мире.

‎И Раяру предстояло выдержать их все. И слезы, и сопли, и очередные обнимашки.

‎Он отшатнулся, когда я потянулась к нему, но вырываться не стал и даже по спине неловко погладил.

‎- Ты же столько романов прочитал, — проворчала я, шмыгая носом, — и до сих пор не знаешь, как нужно девушек успокаивать?

Хищник промолчал, но поглаживания стали увереннее, ровно до моего следующего вопроса:

— Откуда в твоей библиотеке вообще женские романы?

Поглаживания прекратились, а его рука тяжело опустилась мне на голову, где и замерла.

— Большая часть романов осталась от моей… матери.

— ‎А остальные?

— ‎В свое время, когда она еще жила у меня, Айана очень увлекалась подобной литературой…

— ‎Она жила у тебя? — недоверчиво переспросила я, утратив всякий интерес к предыдущей теме.

— ‎Зимой, — подтвердил Раяр, — сначала я учил ее контролировать силу, а после… она говорила, что моему уделу очень идет снег.

— А потом что случилось?

— Мать уснула, и Айана получила свой собственный удел в полуночных землях.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где именно у них тут находятся полуночные земли. По всему выходило, что это, все же, обозначение местного севера. Ну и логично, должна признать, ледышечке на севере самое место.

Выдохнув, я подобралась поближе к Раяру, чтобы устроиться поудобнее, и тихо призналась, осторожно обняв его за талию:

— Знаешь, наверное, мы начали не с того.

— ‎Ммм? — кошмар напрягся, хотя явно старался расслабиться, но ничего у него не получалось, а мне было все равно.

Пусть только попробует меня съесть, я ему нос откушу.

— Расскажи мне что-нибудь о себе, а?

Наверное, довольно странно было задавать этот вопрос в разгромленной комнате, рядом с двумя мочалками — одна из которых чуть не откинулась, а вторая просто сильно испугалась, — невдалеке от трупов, что медленно и лениво подъедала тьма, но я задала.

Потому что пусть рассказывает, какой он со всех сторон положительный, и почему я должна его любить.

А в том, что он — не такой уж и безнадежный кошмар, я уже убедилась. Поломанный в детстве сильно, но не безнадежный.

Глава десятая. Сумеречная зона

Я любопытная.

Любопытная настолько, что отправилась исследовать новые коридоры, стоило только Раяру перетащить меня в свое крыло замка.

Оставаться в тех покоях, в которые так бессовестно нагрянули сектанты, мне было никак нельзя. Это было решено хищником и единогласно поддержано нами. Даже еще слишком слабый и не до конца пришедший в себя Бося одобрил решение моего кошмара.

Но где же мне жить, если не здесь? Вот в чем вопрос. И ответил Раяр на него весьма однозначно.

— Это твои новые покои, — не слишком радостно сообщил он, пока вызванные из-под потолка тени затаскивали мои вещи в гардеробную.

Обстановка в этих покоях не сильно отличалась от той, что была в предыдущих. Единственными отличиями было наличие еще одной двери, незаметной, черной, спрятанной за расшитой занавеской, ну и, пожалуй, непривычными были ненавязчивая, изящная роспись и тонкая вышивка.

— А там что? — бесстрашно сунулась я в дверь, за которой, как оказалось, располагалась очень мрачная и очень знакомая спальня моего кошмара. — О.

— ‎Это покои моей… приемной матери, — счел нужным пояснить Раяр, — она жила здесь.

— ‎А это? — кивнула я на дверь, которую все еще держала полуоткрытой.

— ‎Покои хозяина замка.

Ага, то есть, Раяр занял спальню своего приемного папки, а я буду жить в комнате его приемной мамки.

— Если тебя что-то смущает, то дверь можно запереть, ключ…

— ‎Ты за считанные секунды совершенно спокойно перемещался отсюда, — я снова кивнула на дверь, — в мои старые покои, которые, к слову, находятся довольно далеко. Так что запрем мы дверь или нет, для меня значения не имеет. А вот тебе стоит подумать, сможешь ли ты спать спокойно зная, что за стеной живет ужасная человечка, которая в любое мгновение может нагрянуть в гости.

Раяр некоторое время странно смотрел на меня, а потом просто кивнул. И все.

И непонятно было до чего он там додумался, но дверь так и осталась открытой.

Как знак того, что потомки Изначальной Тьмы не боятся всяких человечек. Типа, бесстрашные они.

Напрасно, кстати не боятся, я бываю очень страшной. Особенно когда, обследуя новые территории, случайно нахожу путь на кухню.

Кухня тут, конечно, была вполне обычная. Такая, какой я видела ее во всяких фэнтезийных фильмах. Большая, заполненная посудой, с огромным, жарко натопленным очагом и очень уютной, я бы даже сказала аппетитной суетой. Гремели крышки на больших кастрюлях, бодро стучали ножи по разделочным доскам, а нос щекотало от одуряющего запаха свежей выпечки… и все это в гробовой тишине.

Здесь не было людей, и не было этих сотканных из тьмы теней, что прислуживали Раяру. Только продукты, мечущийся туда-сюда темный туман, клубящийся и очень энергичный и… мамочка моя родная:

— К-кости?

Дося, в последнее время сопровождавшая меня в гордом одиночестве, пока Бося приходил в себя и все время спал, вопросительно курлыкнула.

Она решительно не понимала, что именно меня так поразило.

И действительно, что ужасного я нашла в костях, прикованных цепями к стене? Расположившись на высоте нечеловеческого роста (метра два над полом, быть может, чуть выше), запутанные в своих сетях, состоявших из некрупных, исцарапанных странными черточками (местный аналог клинописи, отдалено напоминающий мертвый язык) цепей, покоился отполированный, чистенький и вроде как даже довольный своим посмертием скелет.

Скелет!

Я не была уверена, что Раяр знает, кто обитает на его кухне, но точно знала, что скоро ему все станет известно. Уж я-то об этом позабочусь.

Дося, спешившая за мной по совершенно пустым сумрачным коридорам, призывно курлыкала, словно умоляя меня остановиться и подумать. Мочалка была уверена, что Раяр знает обо всем, что творится в его замке… а то, что толпу сектантов проморгал, так это все их освященные штучки виноваты. И моя кровь. Ослабленная защита замка пропустила их, уловив частичку меня, а хеликер довел до моих покоев, скрывая присутствие целой толпы лысых мужиков от Раяра и охранных плетений. Но уж про скелет на кухне он, разумеется должен знать. Вне всякого сомнения. Точно-точно.

А я в этом очень сильно сомневалась, все еще не сумев до конца понять странное, какое-то чуть вывернутое восприятие действительности темными.

Для меня скелет на кухне был вещью ненужной и даже неприятной, а для Раяра… для Раяра, судя по всему, нет.

По крайней мере, когда я ворвалась в его кабинет, с порога огорошив его невероятной новостью:

— На кухне труп!

Хищник очень удивился. Стоя у окна и любуясь унылым пейзажем — с самого утра за окном шел дождь, что лично меня очень угнетало — он беззастенчиво пользовался моментом и отдыхал. Послания все так же не могли достигнуть адресата, отчего этот самый адресат получал ни с чем несравнимое удовольствие.

— Что? — обернувшись на грохот моего вторжения, он выразительно поднял бровь.

— ‎Скелет на стене висит!

— ‎А, — Раяр равнодушно пожал плечами, будто я сообщила ему о чем-то совершенно незначительном, — это повар.