Первая после бога (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 52

[3] ЭРТ – энерго-резонансная томография, создающая трёхмерную проекцию органа, части тела и т.д. (несуществующая технология).

Глава пятнадцатая

Глава пятнадцатая

Врач прописал обильное питьё и тут как понеслось

Доктор Рейгер пребывал в сумрачном настроении, смотрел на Кассел хмурым начальственным взором. Тем самым, под которым подчинённому положено немедленно ощутить себя мелкой, а, главное, во всём виноватой сошкой.

Дира себя ни сошкой, ни тем более виноватой, чувствовать не желала. А хотела она битвы, крови и мяса врага. Новый зав её настроения, вероятно, улавливал. Поэтому и нервничал. Строить грозные физиономии он научился, а вот за собственными руками следить ещё нет – трогал без надобности массивный письменный прибор, двигал по столу.

– Вы вчера нарушили мой прямой приказ, доктор Кассел, – решился-таки пойти в атаку начальник.

– Разве? Когда? – безмятежно отозвалась Дира, покачивая тапочкой, висящей на кончике пальцев – баловалась.

На самом деле, вчера она нарушила целую кучу приказов, распоряжений и принципов. Прежде всего, собственных. И в данный момент её не высочайший гнев интересовал, а возможное появление господина Нейрора. Доктор ночь потратила на то, чтобы придумать ответ, способный заставить седого забыть про существование Кассел надёжно и с гарантией. Но так и не придумала. А потому не знала, чем новое свидание с Мартом закончиться может. Понятно, что ничем приятным. Но хотелось бы конкретики.

– Не выкручивайтесь, – поморщился Рейгер, о душевных терзаниях хирурга не подозревающий. – Мне доподлинно известно: вчера вы оперировали поступившую пациентку. Несмотря на то, что вам это было запрещено и департаментом, и мной.

– Вас ввели в заблуждение, – пожала плечами Дира. – В карте чётко указано: операцию проводил доктор Рейгер, исполняющий обязанности заведующего нейрохирургией. А госпожа Кассел лишь провела первичный осмотр больной и дала консультации. Как и положено по её должностной инструкции.

– Вы понимаете, чем грозит переписывание карт? – придушенным шёпотом спросил тот самый, временно исполняющий.

– Мне настоящую на место вернуть? – похлопала ресничками доктор, любуясь густым багрянцем, медленно, но верно заливающим физиономию зава. – Могу в любой момент. Кажется, её сохранили. Могу даже перед родственниками покаяться, если желаете и взять всю вину на себя.

Вряд ли нежному юнцу с драной задницей интересно, кто его мать оперировал. Но начальству об этом наверняка неизвестно.

– Поправьте, если я ошибаюсь, – прошипел Рейгер. – Но, по-моему, это называется шантаж.

– А по-моему это называется «спасти родное и горячо любимое отделение от больших неприятностей», – послушно поправила Дира. – Могу и по-другому назвать, но получится грубо. Давайте так, доктор Рейгер, – Кассел облокотилась о стол, наклонилась к заведующему, перейдя на заговорщицкий шёпот. – Мы друг друга не первый год знаем. И, честное слово, я всё понимаю. Составление штатного расписания, да ещё так, чтобы сразу все точки там, где надо расставить, дело хлопотное, ошибки случаются. Ну так скажите спасибо за помощь и разойдёмся, как в море корабли.

– Думаю, доктор Кассел, что мы с вами не сработаемся, – откидываясь на спинку кресла, отчеканил зав. – На вашем месте я бы уже начал подыскивать вакансию.

– Как хорошо, что я на своём месте, – порадовалась Кассел. – Но ваше мнение обязательно учту. А пока тут поработаю, можно? А ещё большая просьба имеется: разрешите мне иногда занимать свободную операционную. Естественно, только тогда, когда она никому не нужна.

– Это ещё зачем? – подозрительно прищурился Рейгер.

– Тренироваться буду, – честно призналась Дира. – Собственное мастерство оттачивать, повышать, так сказать, класс.

– И на ком же вы собираетесь… тренироваться?

Доктору очень хотелось ответить, что на пациентах. А лучше на крысах. Но, пожалуй, не стоило. Довести начальство до ручки и повысить собственное настроение – дело, несомненно, благое. Но она уже и так договорилась до прямой угрозы увольнения.

– На манекенах, – скромно опустив глаза, протянула хирург. – Мне по знакомству обещали сделать очень хорошие муляжи. Я ещё могу и интернов к этому привлечь. Будет им практика, – никаких интернов, естественно, Кассел даже близко к своим «тренировкам» подпускать не собиралась. Но сказать не всегда означает выполнить. – А нам дополнительные баллы от кафедры.

– А кроме этого существует хоть одна причина, почему я должен позволить вам очередное нарушение? – неприязненно спросил Рейгер.

– Конечно, – обрадовала его Дира. – Вы можете мне его позволить в качестве награды за спасение наших зад… эм… любимого отделения от неприятностей.

– И всё-таки подумайте о смене места, – постукивая пальцами по столу, посоветовал заведующий.

Это уже не угроза была, а прямое обещание: «Не работать тебе здесь, многоуважаемая доктор Кассел. По крайней мере, пока я начальственное кресло занимаю – не работать».

И это очень, очень плохо.

– Сочту это за ваше согласие, – заключила доктор. – Я могу приступить к своим прямым обязанностям?

– Только консультации, – то ли махнул, то ли в судороге дёрнул рукой Рейгер. – Допуск вам не я подписывал.

Ну и на том спасибо. Немедленное увольнение Дире не грозило. По крайней мере, до тех пор, пока нового врача на место Лангера не найдут. А за это время многое случиться могло.

– И зачем ты, душа моя, начальство злишь? – строго поинтересовалась леди Эр, когда врач из сиятельного кабинета вышла.

Секретарша весь разговор явно не только прекрасно слышала, но и видела – на то она и призрак.

– Разве это злить? – грустно вздохнула хирург. – Я планировала у него кусок печени выгрызть, а получилось только кровь немножко попортить. Нет в мире совершенства.

– Что-то мне подсказывает: нервничаешь ты, доктор Кассел, – призрак сдвинула очки на кончик носа, подозрительно врача рассматривая. – И, кажется, нашёптывает мне это жизненный опыт. Осмелюсь предположить, данная нервозность с мужчиной связана. Тем самым, который сюда утром наведывался.

– Каким ещё мужчиной?!

– Представительным таким, – охотно пояснила секретарша. – По виду военным, с тростью. Никого не напоминает?

– И что ему нужно было?

– Да, собственно, не так много. Вот, лютики принёс. Я их уж по собственному почину в вазу поставила. Ты же всё равно забирать не станешь, – леди Эр кивнула на замысловатый букет из роскошных нежно-розовых, кремовых и белых цветов. – А на словах велел передать, что оговорённые два месяц не побеспокоит. Но визитку – на случай, если что-то потребуется – оставил. Сказать, где визитка-то лежит?

– Не надо, – выдохнула Дира, тяжело на стол опираясь – от накатившего облегчения аж позвоночник обмяк. – Оставь себе. И если он ещё раз явится, скажи, что я померла.

– Шутишь? – неодобрительно поджала губы секретарша.

– Шучу, – согласилась Кассел. – Но ты всё равно передай. И знаешь что? Я ненавижу розы.

– Согласна. Мне тоже бриллианты куда больше нравятся, – кивнула Эр, возвращая очки на место. – Только почему-то не дарит никто. Да и при жизни не баловали. Всё-таки мужчины удивительно недогадливы. И это, надо заметить, отравляет радость бытия.

А вот тут Кассел правоту секретарши никак признать не могла. Повышенная догадливость мужского пола лично её бытие только усложнило бы. Пусть уж розы. С ними приёмная завотделением даже уютнее стала. Всё польза.

***

Проекция, таинственно подсвеченная оранжево-жёлто-красными переливами, смахивала то ли на ёлочную игрушку, то ли на ведьминский хрустальный шар, то ли на корзинку с нитками, в которую целую стаю котят запустили. Но ни на что серьёзное, научно-медицинское она не походила точно. Что не мешало Дире напряжённо хмуриться, тыча пальцем в паутинное переплетение сияющих шнурков и клякс. В этот момент доктор сама колдунью, пытающуюся разглядеть туманное будущее, напоминала.