Первая после бога (СИ) - Снежинская Катерина - Страница 21

Кассел понимала, прекрасно понимала. И трагедии века действительно не случилось. Всего лишь повсеместная практика повышения заработной платы. Находились врачи, в нагрузку к своим прямым обязанностям, становившиеся ещё и представителями фармкомпаний. Причём чаще всего солидных, своей репутацией дорожащих. Да и кто по доброй воле станет на неприятности нарываться, связываясь с сомнительными лавочками? Помрёт ещё пациент, не отмажешься.

Так вот, представительство это носило абсолютно ненавязчивый характер. Многие родственники сами спрашивали: не надо ли больному чего-нибудь особого? Ну а как не надо? Надо! Препаратик один, жутко действенный. По сути же, аналог уже назначенного средства, только раз в пять дороже и в красивой упаковке.

В результате все довольны. Пациент получает эффективное лечение, правда, чаще всего не «препаратиком», а лекарствами «от больницы». Потому как существуют стандарты, назначения, зафиксированные в карте, есть списываемые из больничной аптеки препараты. И, понятно, присутствие чудо-средства нигде не предусмотрено. Родственники тоже не ропщут – помогли больному, чем могли и даже чуточку больше. Фармкомпании так же не внакладе, ведь, как известно: курочка по зёрнышку клюёт. Ну и врач, получивший вполне легальную, пусть и небольшую, прибавку к честно заработанному, доволен.

Правда, некоторые люди, узнав о таком альтернативном лечении, почему-то возмущались. Денег им, что ли, жалко?

– В данный момент меня интересует только две вещи, – объявила Дира, вдоволь налюбовавшись кислой Ирошкиной физиономией. – Первое: почему гордость империи тебя на месте не грохнул? И второе: почему не потребовал лечащего врача заменить?

– А откуда он узнал, тебя не интересует? – обиженно надул губу красавец.

– Не-а, я и так знаю. Меньше надо призракам хамить.

– Да им вообще в больнице делать нечего! – взвился Шеллер, имеющий на духов собственный, и немалый, зуб.

Правда, до истоков ировой фобии пока никому докопаться не удалось, хотя о причинах такой нелюбви ходили легенды, вплоть до совершенно неправдоподобных. Например, самой популярной среди сестёр была версия о покончившей с собой брошенной возлюбленной, с рыданиями являющейся к изменнику по ночам. Но скорее всего, эту байкой можно считать интерпретацией истории с дочкой главврача. Которая на самом деле один раз приходила-таки к красавцу ночью – дежурил он. И не с рыданиями, а со здоровенной палкой, подобранной в больничном парке.

– Вот и я говорю, – кивнула Кассел. – Проще надо быть – люди, глядишь, и потянутся. Но стучать не будут точно. Давай-давай, понимаю, исповедь дело нелёгкое, но рассказывай, как на духу. Как ты сам-то в призрака не превратился.

– Да почти превратился, – буркнул Шеллер, стыдливо отворачиваясь. Кого другого он, может, и сам бы пристукнул. Но перед Дирой героя можно и не изображать. Помощь её опять же лишней не станет. – Пообещал в следующий раз… Много пообещал, в общем. И, представь себе, заявил, что драконов посередь тайма не меняют! Мол, другой врач ему не нужен, а я теперь пакостить поостерегусь!

Кажется, последнее Иро возмущало даже больше, чем угроза сотворить с ним разное. Нет, всё-таки умилительнее застенчивого вора только вор, в своей честности не сомневающийся. Гибка ты, совесть человеческая, куда там языку!

– Ладно, пойдём, глянем на твоих звёздищ, – Кассел, посмеиваясь, подхватила рыжего под руку, выводя его из кладовки. – Торжественно клянусь принять самое деятельное участие в посрамлении противника. С дальнейшим позорным его изгнанием из стен родной больницы. У нас есть только одна законная звезда – и это ты. Самозванцем здесь не место. А…

Ну, естественно! Кто бы мог подумать, что под дверью их та самая, потенциально позорно выгнанная звездища и будет поджидать? Да никому такое и в голову не придёт! Даже младенец скажет: никакого закона подлости в природе не существует.

Правда, случаются иной раз странные закономерности.

***

Ни в какой люкс Дира, конечно, не пошла. А воспользовавшись тем, что бугай, прихватив побелевшего Шеллера за пуговицу, что-то ему тихонько втолковывать стал, бесстыдно смылась. Настроение у доктора уж больно хорошее было, успеет испортить. Да и пациент, в силу вполне объективных причин, никуда не убежит.

Правда, и в ординаторской отсидеться хирургу не дали. Перехватил-таки её подлый интерн по дороге к вожделенному чайнику и – ну чем Хаос не шутит? ¬– может даже и праздному журнальчику. Вместо: «Здравствуйте!», «Как я рада вас видеть!» и «Расскажите скорее о ваших подвигах!» – кудрявое чудо за руку поволокла куда-то слабо сопротивляющуюся Кассел. Судя по невнятному лепету и выпученным глазам дивы в отделении как минимум вулкан рванул.

А на самом деле никакого извержения и не случилось. Очередная шутка богов, не более. Ну или глупость – это как посмотреть. То, что восемнадцатилетний лоб решил на детские качели влезть, глупость, конечно. То, что верёвки под его немалым весом порвались – закономерность. То, что он затылком да ещё и спиной о дерево приложился – случайность. Но ничего фатального не произошло. Его и в отделении-то оставили для перестраховки. Трагедия не в этом.

Сопровождали оболтуса двое – мужчина и женщина. Судя по заполошности, невменяемому взгляду и бурному заламыванию рук, женщина приходилась больному родной матерью. Мужчина преимущественно молчал, потому определить степень их родства сходу не удалось.

Маман, нарезав по приёмнику положенное число кругов и даже не успев окончательно допечь регистраторов с эвакуаторами, решила действовать. В такой ситуации люди чаще всего делают одно из двух: или достают из-под земли какого-нибудь редкого специалиста, или желают кровь сдать, а то вдруг не достанется? Эта выбрала второй вариант.

В подобных ситуациях объяснять, что никто немедленно её кровь пациенту переливать не станет, бесполезно. Лучше уж действительно отправить в пункт. Процедура несложная, банк крови постоянно нуждается в пополнении. А пусть даже иллюзия помощи родственников успокаивает куда эффективнее валерьянки.

И в этот раз всё прошло гладко. Кровь пара сдала, спокойно уселась ждать врача, который ушибленного оболтуса принимал. Санитарочка из пункта приёма принесла заполненные бланки, попросив регистратора потом ввести данные доноров в общую базу – положено так. Задёрганная сестра, за стойкой стоящая, только глянула на бумажки, проверила правильность заполнения. А тут и врач крикнул, что с парнем закончил, и если сопровождающие захотят, то он может с ними и пообщаться.

Дожидающийся мужчина это услышал и поинтересовался: ни об их ли ушибленном речь идёт. Регистраторша подтвердила – о нём. Мол: «Ваш племянник переведён в палату и к доктору…». Про доктора родственник слушать не стал, а неожиданно резко поинтересовался, с чего дама решила, будто мальчишка ему племянником приходится?

Ну, как почему? Да вот же справка из «вампирского» пункта. Группа крови, резус, альфа-, бета-, гамма–магкомплексы у обоих доноров одинаковые. А у парня совсем другие – она же сама СЭПовский сопроводительный лист передавала, точно помнит, склерозом не страдает. Не в инцесте же приличных людей уличать, да и вообще…

Вот на этом: «…да и вообще» – голос регистраторши, сообразившей, что дело не чисто, совсем на невнятное мямленье съехал. Ну а мать мальчишки, грохнувшаяся в обморок, окончательно подтвердила: да, трагедии быть.

Когда интерн приволокла Кассел в свободную приёмную, драма только обороты начала набирать. Багровеющий лысиной мужчина орал, брызгая в ярости слюной, размахивал кулаками и обещал всех засудить. Дежурный по смене весьма умело прикидывался в углу штативом под капельницу, завотделением мрачно грыз дужки очков, раздражённо потряхивая седой гривой, а регистраторша тянула что-то про возможные ошибки.

Ситуация, конечно, так себе. За то, от кого, когда и с какой кровью люди рожают, медики не в ответе. А вот за разглашении конфиденциальной информации, да если за дело опытный адвокат возьмётся…