Ледяная старуха в Снежном замке (СИ) - Дашевская Анна Викторовна "Martann" - Страница 1

Анна Дашевская

ЛЕДЯНАЯ СТАРУХА В СНЕЖНОМ ЗАМКЕ

ПРОЛОГ

Мать раскрыла книгу и продолжила чтение с того же места, где остановилась вчера:

«Злая старуха заперла детей в железной клетке и ушла спать. У нее были мягкие подушки, пуховая перина и простыни, сверкающие белизной, а мальчик и девочка сели на охапку соломы и прижались друг к другу, чтобы было чуть теплее.

Девочка тихо заплакала, и брат стал утешать ее:

— Ну, не надо, пожалуйста, не плачь! Давай я обниму тебя, и ты согреешься.

— Она нас съест! Мама говорила, чтобы мы не ходили в пещеру, но мне так хотелось посмотреть, как просыпается ручей…

— Ну, мы ведь это увидели, правда? Значит, сходили не зря. Хотя, конечно, когда мы отсюда выберемся, я всегда-всегда буду слушать маму, — рассудительно ответил мальчик.

Его младшая сестра покачала головой.

— Как мы выберемся, если она заперла эту страшную клетку на большой замок?

— Мы хорошенько подумаем. Ну-ка, что у меня есть в карманах? — он порылся в кармане и вдруг воскликнул: — О, смотри-ка! Тут волшебное печенье!

Печенье было большое, с кусочками сушеных яблок, изюмом и корицей, и в темной комнате, где стояла клетка, сразу стало чуть светлее и теплее от этого запаха.

— Правда, волшебное? — девочка смотрела на брата доверчиво.

— Конечно, — сказал он с уверенностью, которой не ощущал. — Сейчас мы его поделим пополам, а потом попробуем открыть замок».

— Мама, это была Ледяная старуха? — перебил чтение маленький мальчик, лежавший под одеялом.

— Да, Ледяная старуха из Снежного замка, — кивнула женщина и потрогала его лоб, потом озабоченно покачала головой: температура никак не понижалась.

— А это правда, волшебное печенье?

— Правда.

— А ты умеешь такое печь?

— Умею, Кристиан.

— Испечешь мне? Я тогда сразу выздоровею… — он зевнул, и его глаза закрылись.

— Спи, милый, а я пойду делать печенье… — женщина отложила книгу и встала.

На кухне она достала муку, масло, изюм и все остальное, что было нужно для выпечки, и принялась замешивать тесто…

ГЛАВА 1

Окно кабинета выходило на трассу Белькот. Кристиан подошел к нему и отодвинул штору. День только начинался, в окно кабинета светило яркое солнце, и ему не хотелось отрывать взгляд от пейзажа, знакомого до мельчайшей черточки: сверкающая белизна, яркие фигурки на трассе, золотистое дерево, из которого построен соседний отель, разноцветные флаги в честь начала сезона.

Да, открытие сезона…

Снег выпал еще неделю назад, шестого декабря, и первые лыжники появились сразу же. Но официальный старт — сегодня. В полдень на площади Круазетт выступит мэр и перережет ленточку главного подъемника, вечером будет фейерверк и торжественный ужин во всех отелях. И он, Кристиан де Вир, тоже выйдет к гостям в отличном смокинге и белом галстуке, как все директора отелей на самом знаменитом горнолыжном курорте Галлии. Положение обязывает, знаете ли…

Однако до вечера еще очень много времени, и немало всего случится. И прежде всего, будет большой заезд гостей. Вчера прибыли всего три пары, давние и хорошо знакомые клиенты, они наведываются в Валь де Неж три-четыре раза за сезон. Кристиан знал, что ужинать в первый день они никуда не пойдут, и распорядился поставить им в каждый номер бутылку вина, блюдо с ветчиной и набором сыров и корзину фруктов. А с утра все шестеро встали на лыжи…

Вот сегодняшний заезд имеет все шансы быть проблемным.

Де Вир звонком вызвал свою бессменную секретаршу, мадам Фернье, и она мгновенно нарисовалась в дверях кабинета: высокая, худая, с гривой черно-седых волос и ослепительной улыбкой.

— Луиза, пригласите ко мне Буало и Фонтена, пожалуйста.

— Господин де Вир, Фонтен предупредил, что в ближайшие полчаса он будет готовить десерт для баронессы Штакеншнейдер, и просил его не беспокоить.

— Понятно. Скажите на кухне, что я жду его, как только он освободится.

Жерар Фонтен, шеф-повар отеля "Эден", был истинным виртуозом по части паштетов, антрекотов и суфле, царил над супом жюльен и профитролями и достигал невиданных высот, когда готовил утку. Все это было прекрасно, волшебно и очень повышало престиж отеля. Только вот для приготовления десерта для, Темный ее побери, баронессы Штакеншнейдер не годилось.

Камилла Штакеншнейдер приезжала в «Эден» дважды в год, на открытие сезона и в конце февраля, вот уже пять лет. Собственно, с тех самых пор, как она вышла замуж за Отто Штакеншнейдера, восемнадцатого барона. На момент бракосочетания невесте было семнадцать лет, а жениху — семьдесят. И нет, магами они не были, оба, так что жених не предполагал прожить еще двести — триста лет. По всей вероятности, брак оказался удачным, раз сохранялся и по сей день.

Беда была в том, что Камилла примерно каждые полгода увлекалась новой идеей — веганством, йогой, хиппи, эльфийскими практиками, гномьим самогоном… Хотя нет, период гномьего самогона продлился дольше всего, года два. Вот в те времена у Жерара Фонтена проблем с готовкой для баронессы не было.

Сейчас, по слухам, мадам Штакеншнейдер загорелась идей раздельного питания, поэтому шеф-повару предстояло изготовить десерт без масла, сахара и яиц… или хорошенько скрыть их использование.

В дверь постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, через порог шагнул Мишель Буало, глава службы безопасности отеля.

— Вызывал?

— Да, садись, — Кристиан махнул рукой в сторону кресел возле камина. — Хотел еще раз обсудить сегодняшний заезд.

Буало достал коммуникатор и открыл в нем записную книжку.

— Первым должен приехать господин Каррини с дамой. Дирижабль пришвартовался в Геневе полчаса назад, так что можно ждать их появления часа в два дня.

— Дама одна?

— Я спросил у службы приема в воздушном порту. Летела с ним одна, но кто помешает Каррини подобрать кого-нибудь в Геневе, по пути?

— Ладно, оставлю пока свободным номер рядом с его сьютом. Пошли дальше.

— Через полтора часа в Кристоль придет поезд из Лютеции, с ним прибывает Соня Мингард со свитой. Это означает, что в отеле они будут в три — начале четвертого…

За полчаса они прошлись по всему списку гостей, которые ожидались сегодня, и Кристиан вызвал старшую горничную, мадам Руссо, чтобы напомнить, что рояль в гостиной оперной дивы должен быть проверен настройщиком, а в спальне необходимы пармские фиалки.

Наконец, пожаловал и Жерар Фонтен с окончательным меню сегодняшнего торжественного ужина. Собственно, меню было разработано еще неделю назад, но утром выяснилось, что черную треску не доставили. Конечно, потом Кристиан оторвет голову поставщику, но программу пришлось перекраивать.

Де Вир дочитал записи Фонтена и уже открыл рот, чтобы сказать, что со всем согласен, кроме шоколадного фондана на второй десерт, когда в дверь кабинета влетела мадам Руссо, тащившая за руку бледную, как снег, девушку в форменном черном платье и белоснежном фартуке.

— У нас неприятности, господин де Вир!

— Что случилось?

— Та-ам труп! — молоденькая горничная побледнела еще больше и, кажется, собралась упасть в обморок.

Когда было нужно, Кристиан умел действовать очень быстро. Он успел, выскочив из-за стола, подхватить упавшую-таки горничную и усадить ее в кресло, потом выглянул в приемную и сказал секретарше:

— Луиза, срочно ко мне Буало, и дайте какой-нибудь нюхательной соли для Жюли.

Нашатырь нашелся в столе мадам Фернье, и порозовевшая Жюли, заикаясь, сообщила:

— Я пошла в сьют Бовари, который для мадам Бонпьер забронирован, чтобы там все проверить. Вы ж знаете, ей особое мыло нужно класть, собачью корзинку поставить и вообще…

— Да-да, конечно, продолжай.

— Ну, вот, зашла в ванную комнату, а там…

Тут девушка снова заревела, и Де Вир взглянул на мадам Руссо.