Нити судьбы (СИ) - Королькова Наталья - Страница 40

— Нет, — опешил парень. — А что надо было?

— Покажи, — попросила и Матвей, раскрыв ладонь, продемонстрировал Лунберту иллюзорный камень, но в руки, когда одногруппник потянулся за ним, его не дал.

— Хочешь такой же? — осведомилась у Лунберта.

— Хочу, — и парень дерзко и даже с вызовом посмотрел на меня.

— Пойдем, — движением головы указала ему на лестницу. — Матвей отпусти его.

— Элла, до первого занятия осталось совсем мало времени, — парень заботился обо мне, а мне было совершенно не до занятий.

— Мы постараемся успеть, пошли у нас мало времени, — это я уже Лунберту сказала и, не оглядываясь, выйдя на лестничную площадку, стала подниматься.

— Элеонора, а если он за вами не пойдет? — услышала в ухе тихий голос Нэйтона. — Предупреждаю, если вы отдадите камень Лунберту, то я на вас обижусь, а камень у парня отберу, подкараулю после занятий и отберу.

— Куда мы идем? — Лунберт догнал меня, расчет на жадность оправдал себя, парень купился.

— Надо найти тихий и спокойный закуток.

— Ты не шутила когда говорила о камне? — Шагая рядом, Лунберт покосился в мою сторону.

— У меня будет к тебе одна просьба, — я намеренно не стала отвечать на вопрос.

— Прыгать с крыши не буду даже ради иллюзорного камня, и не проси.

— Если ты спрыгнешь, то камень отдавать будет уже некому. — Мы дошли до небольшого вестибюля, рядом с которым расположились кабинеты преподавателей, которые на данный момент уже находились в аудиториях. Положив ладонь на грудь, покрутила в руках медальон, включая в нем записывающее устройство.

— Так что ты хотела?

— Тебя. — Видя шокированное лицо Лунберта, поняла, что мой ответ прозвучал неоднозначно.

— Я, конечно, польщен, но прости, ты не в моем вкусе, — глядя на меня парень издевательски усмехнулся.

— Ты тоже не в моем. Не льсти себе, ты мне нужен только лишь, как источник информации.

В одно мгновение Лунберт напрягся и готов был сорваться с места, только я его опередила. Ударив парня в солнечное сплетение, заломила ему руку.

— Если я не получу ответы на свои вопросы, то готовься сдохнуть здесь и сейчас. Глюцироген, который ты мне вчера подбросил, если в равных пропорциях перемешать его со снотворным приводит к летальному исходу.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — Лунберт все еще пытался восстановить дыхание после моего удара.

— Ответ неправильный. — Продолжая заламывать парню руку, я достала из кармана шприц и ввела Лунберту под лопатку все его содержимое.

Громогласный вой сирены, оповестил о начале занятий.

— А-а-а, — взвыл парень от боли, но его крик заглушила сирена.

— Если будешь хорошим мальчиком, то я введу тебе противоядие, а нет, то у тебя еще есть время прочитать молитву и покаяться в грехах.

— Элеонора что ты ему ввела? — Забеспокоился Нэйтон, он же как-никак теперь соучастник. — Элеонора.

Вот вроде Нэйтон работает в департаменте безопасности, и наверняка уже не первый год, спрашивается, зачем задавать вопросы, на которые я ему в силу обстоятельств не отвечу и пусть он хоть оборется.

— Отпусти меня, — взмолился Лунберт.

— Обещаю, что отпущу сразу же, как только получу исчерпывающие ответы на свои вопросы. Зачем ты вчера подбросил мне в сумку глюцироген?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Неужели? — я чуть сильнее заломила парню руку. — Надо же, как у тебя память отшибло. Так я тебе ее освежу. Вчера, в столовой, когда ты поспешил оказать помощь Марлионне, ты, оказавшись рядом со мной подбросил мне в карман глюцироген, я это видела, к тому же на колбе остались твои отпечатки.

— Ты ничего не докажешь и ты не могла этого видеть.

— Видела. А доказывать мне ничего не надо, я здесь лишь для того чтобы совершить возмездие. Такие как ты не должны жить. Через час может чуть позже кто-то из учителей обнаружит твой труп, а я уже буду далеко отсюда. Чувствуешь, как у тебя начинают леденеть конечности? Через несколько минут ты их и вовсе ощущать перестанешь.

— Элеонора, что ты творишь? Что ты ему вколола? — Вопросы обеспокоенного Нэйтона в очередной раз проигнорировала.

— Тебя арестуют.

— Для этого вначале необходимо доказать мою вину.

— Матвей подтвердит, что видел нас вместе.

— Матвей будет молчать, думаешь, что он за просто так получил от меня иллюзорный камень. А даже если он и скажет о том, что видел нас, то, что с того? Я этого и отрицать не собираюсь, скажу, что мы с тобой поговорили и разошлись, а после у меня разболелась голова и я поехала домой, а твоя душа, Лунберт, к тому времени уже покинет бренное тело. Приблизительно минут через десять, тебя уже ничего не будет волновать, тревожить и заботить. Так зачем ты мне вчера подсунул глюцироген? — ухватив парня за волосы, оттянула его голову назад. Мышцы у него в теле уже окаменели, так что его можно было не держать, он уже даже ходить не мог, не то, что бегать.

— Это не я, — все еще упирался парень.

— Не ты так не ты. В таком случае, всего хорошего, приятно было пообщаться. — Я отошла от Лунберта на несколько шагов.

— Ты куда? — он даже уже головой пошевелить не мог.

— Домой. Ты через несколько минут уже и говорить не сможешь, так что, какой толк рядом с тобой время терять?

— Подожди, — запаниковал парень. Ну, наконец-то.

— Зачем ты подбросил мне глюцироген?

— Всего лишь хотел отомстить за то, что ты прилюдно унизила Марлионну.

— Никто никого не унижал, она всего лишь упала.

— А еще я ненавижу выскочек, а ты, не успев прийти, стала показывать, что ты лучшая.

— Ну, да, особенно вчера, когда проспала все пары. Ладно, с этим разобрались. Откуда у тебя эта гадость? Где ты ее взял?

— Если скажу, они меня убьют.

— Если не заметил, то ты уже наполовину труп. Говори быстрее, а то я не успею ввести противоядие.

— Я встречаюсь с Теодором по субботам в клубе. — Лунберт назвал адрес.

— Это он заставил тебя распространять глюцироген в академии?

— Он не заставлял, он платил.

— Кто кроме тебя еще этим занимается?

— Не знаю, но как-то раз видел рядом с Теодором низкорослого белобрысого парня, он учится в нашей академии на последнем курсе, — Лунберт говорил все медленней, растягивая слова, похоже, что язык у него уже практически не шевелился.

— Опиши мне Теодора.

— Около сорока, темноволосый, среднего роста, представительный и рядом с ним постоянно находится охрана.

— Что-то особенное?

— Он ходит с тростью. — Лунберт умолк. В принципе я узнала от парня все что хотела, так что можно было уходить, тем более что ближайшее время он ни одного слова произнести не сможет.

— Так бы сразу, а то ничего не знаю, — я отключила свой диктофон, а вместе с ним и запись изображения.

— Что с ним? — Мирослав меня напугал, я даже за сердце схватилась.

— Да ничего страшного, витаминный коктейль неправильно ввела вот у него все мышцы и свело. Не беспокойтесь, уже через несколько минут его мышцы придут в норму и он отправится на занятия.

— А ты?

— А я домой, голова у меня сегодня что-то разболелась. Всего хорошего. — И я поспешно скрылась с места преступления, оставив Лунберта на попечение Мирославу.

— Элеонора, — активировался Нэйтон, давненько его не было слышно, целых пять минут молчал. — Я за последние несколько минут постарел лет на двадцать.

— Так меньше подслушивать надо, и сразу же помолодеете. — Выйдя из здания академии, решила не вызывать такси, а прогуляться по городу, мне необходимо было обдумать дальнейший план действий, но вначале надо было отделаться от Нэйтона.

— Я же не ради себя старался, — нашелся с ответом василиск.

— Так уж и быть, для поддержания вашего здоровья, вколю и вам витаминчиков, могу даже двойную дозу, мне не жалко.

— Мне себя жалко. Элеонора, вы куда сейчас направляетесь? Почему вы не остались на занятиях?

— Нэйтон, как вашу аппаратуру с себя скинуть? — Попытка снять с шеи записывающее устройство успехом не увенчалась. Было ощущение, что маленький черный кругляш сросся с кожей. — Не срезать же мне ее теперь с себя.