Степанида и 7 женихов (СИ) - Шкот НатАша - Страница 26

Замерли оба. Степанида испуганным галчонком глядела в его расширившиеся зрачки и не дышала. Впрочем, не дышал и он. Температура в комнате подскочила на несколько градусов. Холодно женщине больше не было.

Отказник опустил глаза и воззрился на полушария в своих ладонях. Переместил ладони удобнее, нежно сжал. У Степаниды подогнулись коленки и она снова опустилась в ванну. Мужчина подхватил ее на руки, не давая упасть, прижал к себе и решительно зашагал прочь. И все время, которое шел, не выпускал из своего плена ее взгляд. Степанида позабыла обо всем. О том, что он от нее отказался, о том, что он вообще дикий зверь и о том, что она совершенно голая.

Пришла в себя, когда ее бережно опустили на прохладные простыни. Мужчина выпрямился, стащил с себя майку, обнажив широкую волосатую грудь. Взялся руками за ремень. Степанида отмерла и вскочила на кровати, подхватил одеяло и попыталась прикрыться.

— Ты… что делаешь? — она не покраснела, она побагровела.

— Не бойся ты! — он словно обиделся, — я же говорил — не обижу!

— Ой, боюсь у нас разные представления о… — он протянул руки и сорвал с нее покрывало. Второй рукой провел под коленями и женщина снова рухнула на постель. Мужчина же тем временем расстегнул ремень и одну пуговицу на брюках.

Степанида бросила в него подушкой и поползла на противоположный край кровати, не учтя, что таким образом явила его взору свою самую выдающуюся часть. Мужчина взревел. Именно взревел и Степанида еще раз убедилась, что он и правда медведь. Именно такой рык она слышала тогда у реки и на своей поляне, когда поранила ногу.

Ее схватили за лодыжку и потащили назад. Она развернулась, хотела его лягнуть, но он упал сверху, прижал ее руки к кровати, заглянул в глаза и прошипел:

— Почему убегаешь? Ты же хочешь меня! Я чувствую запах… — и уткнулся носом в шею, потянув воздух носом.

— От-пус-ти! — захныкала Степанида, желавшая на самом деле совсем иного. Чтоб он ее не отпускал, а целовал, гладил и… кусал?

— По-че-му? — он резко развернул женщину на живот, задрал ее волосы повыше и стал целовать шею. Целовать и покусывать. Как в том сне. И так, как ей хотелось. Степанида дернулась всем телом, огонь забурлил в крови, сметая прочь все сопротивления.

— Ты… отка-зался… — пыталась воспротивиться, а сама нагнула голову, давая ему полный доступ к шее.

— Я потом… объясню… — его дыхание срывалось, показывая, что он тоже практически потерял голову, — прости… прости…

Его ладони накрыли ее разведенные в стороны руки и в пятую точку ткнулось что-то твердое и горячее. Как хорошо, что он не успел снять брюки, иначе все случилось бы прямо в эту секунду. Степанида громко застонала, теряя разум. Хотелось раздвинуть ноги шире, оттопырить попку и потереться ею о его выпуклость.

То, что она чувствовала — ни на что не похоже! Она даже с Грозным этого не ощущала, хотя поцелуй у реки был восхитительным и возбудил ее до безобразия.

В ней самой проснулся звериный инстинкт, хотелось зарычать, укусить в ответ, наброситься, свалить с кровати… запрыгнуть сверху и… сделать все по-своему. Но он был тяжелым и воплотить фантазии не представлялось возможным. Она застонала разочаровано и дернулась под ним.

— От-пуст-ти… — прохныкала.

— Уже нет… теперь нет… не смогу… ты моя… моя… — бормотал он покусывая и тут же зализывая чувствительные местечки на плечах и спине. Одна рука скользнула ей на поясницу, нажала на какую-то точку и женщина задохнулась от крика восторга, — вот видишь… ты моя… моя… не отпущу… — он поцелуями спускался ниже по спине, что-то шепча. Степанида хватала ртом воздух и не могла вздохнуть или хотя бы пошевелиться. Растворилась в ощущениях, разрывающих нижнюю половину тела. «Это что-то ненормальное! Я не могу этого чувствовать!»- кричал мозг, а тело не соглашалось и плавилось.

Губы добрались до той загадочной точки и она снова вскрикнула, а когда зубы прикусили кожу в том месте, а сильные пальцы сжали бедра, экстаз таки разорвал ее тело. Она ахнула, выгнулась в его руках и задрожала.

Кажется, он изумился даже больше ее. Потому как вновь оказалась лежащей на спине, а он уткнулся лбом ко лбу и тяжело дышал.

— Ты… кончила? — спросил совсем тихо.

Степанида зажмурила глаза и захотела провалиться сквозь землю. Но эти наглющие руки вновь принялись шарить по телу, сжимать грудь, гладить живот, сгибать колени, прижимая ее ноги к своему боку.

— Глазки открой… — продолжал шептать искуситель, — покажи мне свое удовольствие… я хочу видеть… давай…

Степка еще сильнее зажмурилась. Но тут его пальцы добрались до внутренней стороны бедер и она распахнула глаза. Он замер. Утонул в бушующем море ее разноцветных очей.

— Красивая… моя… — довольно прошептал и накрыл ее губы своими.

И Степанида поняла, что до этого она не целовалась. Никогда. Все, что до этого проделывали чужие губы с ее, было чем угодно, но не поцелуем.

Эти конкретные губы плавили ее рот своим, даря медовую сладость и терпкость лесной черешни. Они ласково перебирали дрожащие губки, согревая их горячим дыханием и даря трепет всему телу. Кровь стала по-новому закипать, словно не было минуту назад сокрушительно оргазма. Она обвила его талию руками, а бедра ногами и застонала прямо в рот, прогнув спину. Ответом ей был счастливый рык.

— Оп-па-па! — раздался знакомый каркающий голос, — я успела, аль нет?

Глава 14

«Нет такого дружка, как родимая матушка»

— М-а-а-ть! — прорычал мужчина и затрясся всем телом. Степка испуганно ойкнула и зарылась лицом в волосатую грудь.

— Не рычи на мать, — весело отозвался все тот же каркающий, — одевайтесь голубки, потолковать надобно! — раздался скрип двери и щелчок.

— Ты… ты… двери не закрыл? — Степанида стала отталкивать мужика от себя, да только безуспешно.

— Ш-ш-ш… — просипел тот, прижавшись к ее лбу, — дай минуту, пожалуйста…

За эту минуту Степка успела раза три покраснеть, раз пять побелеть, выругать себя разными словами, в которых преобладали высказывания про падших женщин. А мужчина все держал ее в объятиях и подрагивал, глубоко дыша. Женщина шевельнулась под ним. Он гаркнул на нее:

— Да замри ты! Мне и так тяжко! Не елозь!

— Я не еложу! — возмутилась женщина, но замерла. То, что явственно упиралось между ног, было все еще в состоянии готовности, — это маман твоя? — решила отвлечь разговором, — та, что ведьма болотная?

— Угу, принесла нелегкая! — отказник наконец откатился с нее, — лежи здесь! Я ее выставлю!

— А я знакомиться и не планировала! — отрезала Степка.

— Рано или поздно придется! — хмыкнул хозяин дома, поправляя одежду. Но хищный блеск из глаз не исчез. Степанида фыркнула.

Он вышел из комнаты, а женщина заметалась в поисках какой-нибудь одежды. Открыла первую попавшуюся дверцу шкафа и ей прямо в руки выпало полотенце. Женщина рухнула на кровать, держа в руках… то самое полотенце в лиловый цветочек, которое с нее стащил ветер по пути из бани.

Она уставилась на него, как на гремучую змею, а в голове взорвалась атомная бомба. «Да с кем же я чуть не переспала? Ой, дура…»

Скрипнувшая дверь сбила с мыслей и женщина уставилась на вошедшего мужчину. В руках он нес махровый халат и тапочки. Увидев полотенце в руках Степаниды понуро опустил плечи.

— Давай только без поспешных выводов, ладно? — заглянул в глаза просяще, что совсем уж не сочеталось с его жесткой внешностью.

— Ага, а ты мне сейчас все объяснишь… — пролепетала женщина и прикрылась полотенцем, — я хочу домой!

— Погоди! — он потер переносицу, — вот оденься, — протянул одежду, — мать хочет поговорить с нами обоими.

— О чем? — вскинулась женщина, но халат взяла и быстро натянула на себя.

— Сказала не уйдет, пока не поговорит с нами, — мужик присел на край кровати, — она много чего знает о… таких как мы… и пришла не поглумиться, давай послушаем, а?

— А ты потом расскажешь мне все о себе? Всю-всю правду? — в халате Степанида почувствовала себя увереннее.