Степанида и 7 женихов (СИ) - Шкот НатАша - Страница 13

Степанида впервые видела красивую бороду и мужика, которому она настолько идет. Нос прямой, губ из-под усов не видно. Степка, к счастью, на них засмотрелась, поэтому смогла на ногах устоять. И одет мэр не в костюм полагающийся, а в гольф под горло и черные брюки со множеством карманов, такие обычно путешественники носят. Широкий ремень с бляхой, на ногах ботинки солдатские. Для завершения образа только топора на плече не хватало. «А может это и не мэр вовсе?»

— Здравствуйте! — голосом оперного певца поздоровался мэр, — проходите! До встречи, Антон! — это он олигарху сказал. «Значит все-таки мэр!»

— Амазонка! — еще раз попытался привлечь ее внимание олигарх Антон, — я Вас подожду, не против? — «наверно тоже колбасит бедолагу, то на «ты», то на «Вы».

— К-как хотите… — промямлила Степка и на негнущихся ногах прошла мимо мэра в кабинет. Когда поравнялась с ним, послышалось, что он с шумом втянул воздух.

«Блин, что делать, что делать? Ну почему у них такой шикарный мэр? Почему не дедушка с пузиком?»

Села предусмотрительно на дальний от стола стул, почти у самой двери. Глаза в пол опустила, руки на коленях сжала. А сердце грохочет, грудь вздымается, губы пересохли.

Собирая в кучу взбесившиеся эмоции подумала, может извиниться, завтра зайти? Ведь права была Лукерья, на олигарха, спустя сутки, она легче отреагировала. Но мэр не дал развить эту мысль, потому как присел у ее стула на корточки и участливо поинтересовался:

— Вам плохо? Может быть воды?

— Да! Нет! Да! В-воды, пожалуйста! — даже зажмурилась Степка.

— У меня в холодильнике есть холодная с газом? Хотите? — продолжал ласково «баритонить» бородатый мэр.

— Х-хочу… — промямлила Степка.

Через минуту ей протянули стакан с булькающей водой. Степка выпила, глаз не открывая, стакан вернула. Не помогло. Не та водица. «Не открывать глаза! Сейчас посижу, извинюсь, скажу заболела…»

— А кто Вы? — раздалось рядом и заскрипел соседний стул под могучим телом мэра. «Блин, какой мужик! В жизни таких не видела… Железный Дровосек! Мышцы наверное каменные…»

— Я… — сглотнула женщина, — жи-тель-ни-ца но-вая…

— Очень рад, очень рад! Скажите, Вам полегче? Может медсестру вызвать? — кажется мужик держал себя в руках лучше, чем Степанида.

— Н-нет! Ч-что Вы! Х-хорошо все… — а сама думает, чем это пахнет от него? Запах такой удивительный, шишками кедровыми, что ли?

— Это туалетная вода с кедровым ароматом, — ответил офигительный мэр. «Блин, я что, это вслух сказала?» — хочу заметить, что от Вас, новая жительница, тоже чудесно пахнет! — и такой-сякой, склоняется над ее волосами и носом зарывается! — хв-о-о-о-ей!

Степка застонала, чувствуя, как рушатся оплоты. А мэр, тем временем, взял ее маленькую ладошку в свою исполинскую и нежно пальчики перебирая, продолжал нюхать волосы. Вроде и ничего такого, а у женщины уже круги перед глазами, дыхание сбивается. Вторая рука мэра-Дровосека обхватила плечо, обжигая даже сквозь ткань пальто.

Спасло Степаниду от незамедлительного соблазнения чудо. В лице секретарши, влетевшей со словами:

— Никита Горович! Вам с района звонят-звонят… ой! — и за сердце схватилась.

И тут только они услышали, что на столе действительно трезвонит телефон! Степка с воплем:

— Извините! — вылетела из кабинета, боковым зрением полоснув по табличке на двери. «Честный Никита Горович» черным, да по белому.

«Горович? Как же отца зовут?»

Глава 8

«От волка бежал, да на медведя напал»

Выскочила Степка из дверей сельского совета, как ошпаренная. Щеки горят, глаза бегают, дыхание срывается. Словно смерти избежала.

И попала прямиком в объятия жениха номер три, олигарха, то есть! «Да что ж такое!» — едва не заплакала она. Решительно от рук мужчины освободилась, глядя в сторону и сказала:

— Антон! Простите, не знаю, Вашего отчества! Но, что это Вы сразу обниматься бросаетесь? — и столько строгости в голосе прозвучало, олигарх даже шаг назад сделал.

— Прости… те! Это был порыв! — начал оправдываться он, — я Вас ждал! А тут Вы бежите, румяная… Я подумал ко мне… Простите! — и так искренне, что Степка сразу сердиться перестала.

— Ладно, ничего… Так, как отчество Ваше? — а сама на ногти свои смотрит, взгляда упорно избегая.

Тяги безумной действительно не было. А если в глаза не смотреть, так вообще хорошо! Да, симпатию ощущала, но от страсти не падала.

— А давай… те, без отчества, а? — боковым зрением девушка отследила улыбку. «Ох, хорош!»

— Нет! Давайте с отчеством! Мы почти не знакомы! — заупрямилась женщина, понимая, что нелегко будет совладать с семью мужиками, надо как-то границу дозволенного очертить.

— Эх… ладно, Амазонка…

— И пожалуйста, давайте без прозвищ! Меня зовут Степанида Станиславовна, очень приятно, — и даже руку для пожатия протянула.

— Простите, если обидел! Имя у Вас какое… редкое! — но олигарх руку не пожал, а губами к ней приложился, — редкое и красивое! Вам подходит!

— Спасибо, — Степка руку на себя потянула, да он не отпустил.

— А меня зовут Грозный Антон Вадимович, раз уж Вы настаиваете… — олигарх руку женщины развернул и теперь к запястью губами прижался. Степанида едва глаза от блаженства не закатила.

— О, Грозный! Прямо, как царь! — вымученно улыбнулась она, — приятно было познакомиться, но мне пора…

— Степанида… Станиславовна, а наше с Вами свидание в силе? — губы олигарха переместились на внутреннюю сторону ладони, а это уже на интимные ласки походило, — женщина испуганно по сторонам поглядела и заметила, что несколько вездесущих старушек за ними зорко наблюдают.

— Отдайте руку, Антон Вадимович, — прошипела сквозь зубы, — на нас смотрят!

— Пусть смотрят! Я человек свободный! Имею право целовать руку очаровательной женщине! — и бросил быстрый взгляд из-под бровей влево и вправо. Как плетью махнул, старушки тот час продолжили свой путь, невероятно ускорившись для своего возраста. «И правда, грозный!»

— Я здесь человек новый, не хочу настраивать против себя местных жителей, — она все так же безуспешно дергала свою руку, — а бабушки, как Вам известно, это главная пропагандная линия! Не хочу заработать плохую репутацию!

Олигарх Антон нежно поцеловал пучки ее пальчиков и только тогда отпустил руку.

— Мои намерения относительно Вас, несравненная Степанида Степановна, простите, Станиславовна! Мои намерения самые серьезные и Вашей репутации не повредят! — и вот как после таких слов и нежностей не растечься от удовольствия? Степка и так едва держалась.

— Ну, я пойду, — от не знания, что еще сказать, промямлила она.

— Может быть Вас подвести? — предложил мужчина.

— Нет, что Вы! Спасибо, но мне в столицу…

— Тем более подвезу! Вы наверное на электричке ехать собрались? — возмутился он.

— Ну… да, иного же транспорта нет…

— Я Вас отвезу!

— Нет! Спасибо, не нужно! — Степка сделала несколько шагов в сторону, но олигарх вновь схватил ее за руку.

— Я настаиваю, зачем же трястись в грязном вагоне? — Степка позволила себе беглый взгляд в глаза мужчине, заметив в них нежность и заботу. Это было приятно. Никто о ней раньше не заботился.

А тут еще в висках заныло, а в голове прозвучали слова Лукерьи: «Слагалица должна быть ласкaвой, дары принимать, не грубиянить!»

«Так ладно, раз дары надо принимать, то будем принимать, да вот только на наших условиях!»

— Неприлично ездить с незнакомым мужчиной в автомобиле! — строго заявила она, — может Вам и все равно, но мне — нет!

— Хорошо! Тогда я отправлю Вас с водителем! — не растерялся олигарх. «Блин, он не грозный, он Решительный!» Но тут олигарх, как гаркнет:

— Петя! — из иномарки, припаркованной у бордюра, выскочил водитель в черном костюме, таком же, как у стоящих рядом охранников и в два прыжка оказался рядом, — доставить Степаниду Станиславовну, куда скажет! Сегодня — ты ее личный водитель! Задача ясна? — и каждое слово, как выстрел.