Сети на дракона (СИ) - Пожарская Анна - Страница 20

Вечер манил ароматами свежей листвы и горных цветов. Еще не успело улетучиться дневное тепло, и ласковый, приносящий вечернюю свежесть ветер не пробирал холодом, как месяц назад. Красота, да и только!

Сидя с миской похлебки у костра, Тивой никак не мог отделаться от мыслей о жене. Жаль было оставлять Леяру, когда все только начало налаживаться. Когда равнодушное раздражение уступило место интересу и его хвостатик смирился с постелью без отвара богини. Пусть ничего не получилось с первого раза, не страшно! Еще немного, пара ночей, и лед растает окончательно. Супруга будет стонать в его объятиях от удовольствия и бежать в спальню по мановению руки.

Вспомнил ее теплые губы и улыбнулся. Осторожно сжал миску, подумав о груди драконицы. Бессознательно погладил большим пальцем глиняный бочок, представляя темный, задорно вздернутый сосок. Ухмыльнулся мысли о ногах Леяры, обнимающих его торс, и ноготках, царапающих спину в тот самый момент, когда скрученные тугим узлом мышцы пульсируют, одаряя удовольствием. Покачал головой: ничего, хвостатик, дай только срок, и ты сама выльешь ту гадость, что подарили в храме.

Лагерь уже успел погрузиться в сон, когда Тивой покончил с трапезой. Наследник ловчих дошел до ручья и вымыл миску — к чему беспокоить остальных, если нетрудно сделать самому, — и отправился к себе в шатер. До рассвета оставалось мало времени, а туннель отнял много сил и следовало отдохнуть.

Добраться не успел — воздух разрезал громкий звук сигнального горна. Похоже, горные маги придумали что-то новое, если решились нападать в темноте. А потом заслезились глаза: враги пустили в ход едкий туман. Стараясь не дышать, Тивой обратился к браслету: самое время принять вызов!

Привычные ловчие быстро заняли позиции: кто-то готовил атакующие артефакты, кто-то уже поднимался в небо на птицах. Остальные, повинуясь приказам командиров, двинулись на неприятеля. Главная задача Тивоя была простой и сложной одновременно. Он выстраивал щит. Для всех. Горные маги не зря носили свое название: в отличие от ловчих, волшебной силой у них владел каждый воин, и бороться с ними без защиты от чародейства было не только глупо, но и опасно. Следовало обеспечить людей хотя бы элементарным.

Сын князя уселся на ближайшее бревно и закрыл глаза. Потянулся сознанием к браслету. Медленно выдохнул, приноравливаясь к колебаниям энергии, и мысленно нашел артефакт щита. Создал его много лет назад, и тогда уже ясно читалось: волшебного предмета такой мощи еще поискать. Помнится, с трудом поглотил его браслетом даже не сразу после создания. Понадобилось несколько попыток, но сейчас артефакт подчинялся беспрекословно.

Тивой задержал дыхание и прошептал приказ. Перед внутренним взором поплыли привычные картины. Его воины в небе, на земле, в засадных ямах. Тысячи внимательных глаз, ловких рук и верных умов. Будто рачительный садовник, прячущий ценные цветы на зиму под тканью, маг окружал каждого щитом. Заклинание ползло сухопутной черепахой, и иногда казалось — время стоит на месте, но это было иллюзией. Артефакт исполнял приказ быстро и безошибочно. Ловчие встретились с горными во всеоружии.

Установленный щит не требовал дополнительной подпитки. Тивой поднялся на ноги и поспешил к птицам, чтобы, оседлав свою, принять участие в бою. В руках еще не было твердости, сильные заклинания выматывали, но наследник ловчих надеялся, что полегчает раньше, чем птаха поднимется в небо.

Горные, кажется, побаивались пожирателей огня. Среди них высотных всадников было куда меньше, и ловчие вовсю использовали преимущество в воздухе. Происходящее внизу напоминало копошение кроликов в загончике, из которых хозяин выбирает основу для бульона. В подсвеченном магическими огнями пространстве каждый норовил двигаться так, чтобы не стать добычей безжалостной руки. Тивой натянул перчатки, достал из кармана седла колючую ядовитую сеть и направил птицу к месту столкновения. Никогда не лез командовать после создания щита, все указания давал перед боем, и сейчас спокойно присоединился к одному из боевых клинов.

Разумом завладел привычный азарт. Повинуясь приказу, Тивой пикировал на врагов и атаковал, без остановки сбрасывая и возвращая к себе сеть. Полного поражения цели не требовалось, хватало нескольких царапин, чтобы на неделю-другую вывести воина горных из строя. Яд на шипах действовал почти мгновенно, но уже давно не убивал — семь лет назад слуги лазурной богини нашли антидот — хотя и трепал врагов знатно.

Увлекшись нападением, Тивой не сразу заметил, что ему на хвост сел горный всадник. Ускорил птицу и направился выше. Враг не отставал. Наследник ловчих выругался и, дернув птаху, резко пошел вверх, скрываясь из поля зрения врага. У княжеского сына самый быстрый пожиратель округи, поймать его та — еще задача. Навис над врагом сверху. Исхитрился и скинул на горного сеть. Всадник покачнулся и потерял управление, привычная птица пошла на снижение. Тивой кинулся вдогонку: не стоит дарить оружие врагам. Подлетел и приманил сеть специальным артефактом. Ухватил, довольный собой.

Жгучая боль прошила плечо. Наследник ловчих еще успел крепче сжать сеть, заметить впившуюся в руку стрелу и удивиться, что той удалось пробить щит, а после все кануло в беспросветную тьму.

***

Леяра пробудилась задолго до завтрака. Без Тивоя не спалось. В одиночестве особенно остро чувствовалось, что комната чужая. Драконица ощущала себя гостьей, которую пустили переночевать, и только. Облачилась и решила прибрать парадную одежду. Расправила снятое накануне наспех платье, вывернула брошенные тут же штаны и куртку мужа. Погладила ткань и улыбнулась. Цветные вставки на костюме супруга и ее одеянии были сшиты из одной и той же материи. Со стороны, видимо, сразу читалось, кто чей спутник. Забавно, что не заметила этого знака внимания вчера. Надо бы поблагодарить мужа. Пусть по-своему, но Тивой старается наладить отношения.

А потом вспомнила о его нежном рукопожатии с женщиной в коридоре, и веселье улетучилось. Залезла в кармашек на поясе и достала кулон. Посмотрела на свет. Камень и камень, только отчего-то не верилось, что Тивой мог носить такой. Во всех украшениях супруга чувствовались мужской характер, решительность и твердая уверенность. Кулон же больше походил на девчачий: мало того, что камень в форме слезы, так еще и цвет почти сиреневый. Немужской. Такой к лицу юной особе, а не наследнику ловчих.

Вгляделась. Может, в украшении есть что-то, не заметное сразу, поэтому муж его так ценит? Хищно сверкнули грани, и Леяре показалось на мгновение, что она попала в лабиринт из синего полупрозрачного стекла. В голове предупреждающе зашумело: «Стой на месте!», и драконица испуганно оглянулась. За спиной тоже была стена. Сквозь синеву Леяра могла разглядеть очертания комнаты, но выйти наружу не получалось. Будто в клетку угодила, стекло не выпускало обратно.

Ударила по преграде, но стена не заметила ее смешных попыток пробиться. Леяра сделала несколько шагов и остановилась в испуге. Отражаясь в гранях, пространство вокруг изменялось до неузнаваемости, угрожало бесформенными темными контурами и кружило голову. Захотелось кричать, но из горла вырвался только хриплый стон. А потом вдруг перестало хватать воздуха, и Леяра поняла, что ослепла. Гладкие стены приблизились, отнимая воздух, и на ощупь драконице показалось, будто вокруг холодные бортики склепа.

Сердце взбесилось, разгоняя по жилам драконий жар. Кровь ударила в лицо, а руки стали липкими от выступившего пота. По спине будто провели чем-то шершавым. «На драконов не действует человеческая магия!» — напомнила себе Леяра, но успокоиться не смогла. Тьма вокруг пробуждала самые жуткие страхи.

Скользнула руками по холодным гладким стенкам, пытаясь нащупать выход. Тщетно! Как в кокон затолкали… Снова ударила по стеклу. На этот раз вложив всю драконью мощь. Послышался хруст, и воодушевленная Леяра ударила еще. Попала! Зазвенело разбитое стекло, и ладони прошило болью от впившихся осколков. Отошла на полшага, уперевшись спиной в противоположную стену, и что было силы ударила слабое место саркофага плечом. Кажется, поцарапала лицо, споткнулась о край, но выбралась наружу. Падая, ударилась головой обо что-то твердое, и к тьме в глазах добавился холодный мрак в сознании. Чернота вокруг сделала немыслимый поворот и стала непроницаемой.