Свободные отношения (СИ) - Дюжева Маргарита - Страница 31

Мне хочется орать: да оставь ты платье в покое! Не трогай! А то руки оторву!

Вместо этого осипшим голосом произношу:

— Покрутись.

Лисовая неуверенно топчется с ноги на ногу и начинает поворачиваться вокруг своей оси. Сзади красиво открыт верх спины. Задница плотно обтянута темной материей. Конечно, можно было бы подкачать, покруглее сделать, но и так очень даже ничего. Ножки ровные, еще бы на шпильки тонкие заставить ее забраться — вообще супер было бы.

Кто-нибудь может мне объяснить, какого хрена она все это прячет? Скрывает под невыразительной блеклой одеждой с китайского рынка? Это выше моего понимания. Любая, имея в своем арсенале такие буфера, стремилась бы подчеркнуть их, извлечь максимум пользы из того, чем природа наградила.

Любая, но только не Варя. Эта продолжает стесняться сама себя, прикрываться, натягивать ткань на грудь.

— Ты очень красивая, — произношу искренне, не таясь разглядывая ее фигуру.

— Спасибо! — снова скованная улыбка, и Лисовая делает шаг в сторону кабинки.

— Ты куда?

— Переодеваться.

— Зачем? — смотрю на нее в полном недоумении. Я хочу, чтобы сегодня вечером она была в этом платье!

— Неудобно, — Лисовая жмет плечами, — не вздохнуть, не пошевелиться.

А ты не прыгай, как коза-дереза и не дыши как паровоз!!!

— И вот это, — пальцем на свою грудь указывает, — неприлично. Все наружу.

Да все мужики в радиусе километра твои будут! Может я даже поревную, для разнообразия.

— Варь, ерунду не говори! — Очень красиво и ничего неприличного нет! Справедливости ради скажу, что платье действительно красивое и ни капли не пошлое и не вульгарное. Все в нем как надо. Я видал куда более откровенные наряды. — Все. Мы его берем. Прямо в нем и поедешь!

— Ром, — произносит с укором, — ты сам не видишь, что все вываливается?

Вижу! Мне это нравится!

— Не преувеличивай, ничего у тебя не вываливается, — произношу категорично и иду на кассу, оплачивать.

Варя мне в спину чего-то причитает, но я не слушаю, потому что все решил.

Она пойдет в этом платье. Точка.

Из бутика выходим в полном молчании. Я раздражен, но вместе с тем испытываю какое-то ненормальное возбуждение, и изо всех сил пытаюсь не пялиться на ее открытую грудь, а Варька красная, как вареный рак идет следом, не оставляя попыток хоть немного, хоть на сантиметр подтянуть выше край ткани. У нее не выходит. Я злорадствую.

Нечего! Пусть выползает из своей норы, и хоть на один вечер скинет с себя привычную шкурку серой Мышки.

Ресторан недалеко, через две улицы, поэтому добираемся до него за пару минут. Я помогаю ей выбраться из машины, галантно подаю руку

Варька тихо смеется и доверчиво льнет ко мне. Такая милая, ласковая, что опять совесть за яйца кусает. Правда не сильно, скорее для виду, чтобы не расслаблялся.

Сам ужин проходит в приятной обстановке. Наш столик в стороне от остальных людей, поэтому Варвара постепенно успокаивается, перестает судорожно дергать несчастное платье, лишь изредка прикасаясь к вырезу рукой, чтобы убедиться, что ее прекрасные титьки не вывалились полностью на всеобщее обозрение.

С ней как всегда хорошо. Можно расслабиться. Не строить из себя самого умного, самого пи***того. Можно просто общаться, смеяться. В такие моменты я ее просто обожаю, за то чувство внутреннего умиротворения, которое она дарит, за свет, которым она так щедро делится, не требуя ничего взамен.

Вечер без спиртного. Я за рулем, а Варе даже бокала вина не заказываю, памятуя о том, во что она превращается, когда выпьет. Нам и так здорово.

Потом едем домой, и в машине будто на высоковольтной линии. Гудит, сверкает от напряжения.

Я хочу ее, и судя по тому, как загадочно блестят у Мышки глаза — она тоже завелась, почувствовала притяжение, искру.

Если у нас все получится, так как мне этого хочется — я буду каждый день ей новые платья покупать и по ресторанам выгуливать.

Едва переступаем через порог, как я на нее набрасываюсь. Жадно впиваюсь в губы, подталкиваю к стенке, наваливаясь сверху. Варя отвечает на поцелуй, но когда пытаюсь забраться ей под юбку, упирается, хватает меня за руки, пытаясь остановить.

— Чего? — смотрю на нее мутным взглядом, а у самого сводит внутренности от нетерпения.

— Пойдем в комнату.

— Не хочу! — снова тянусь к ней, но она уворачивается.

— Рома, тут неудобно.

Все удобно! Вон Ирка как вопила, когда посреди прихожей натягивал… Бл**ь.

Некстати нагрянувшие воспоминания снова породили приступ самоедства, и совесть, злорадствуя, снова высунула свой нос из норы, в которой она пряталась.

Немного стушевался…и отступил. Отпустил. Пошел у нее на поводу.

В результате вечер, на который я так рассчитывал закончился как обычно — сексом в кровати, на простынях. Да, было живее, чем обычно, Варька была отзывчива, как никогда. Но все равно не то. Не так. Я хотел по-другому.

— Варь, поднимись ко мне в кабинет, пожалуйста, — просит Неманов по телефону.

— Что случилось?

— Ничего. Рабочие вопросы.

— Хорошо. Сейчас буду, — отвечаю, в недоумении потирая бровь. Он никогда прежде не вызывал меня к себе. Рабочие моменты мы обсуждали обычно вечером, за ужином или после.

Видать действительно что-то важно. Поэтому торопливо собираюсь и бегу к нему.

Пробегаю мимо солидной Роминой помощницы, стучусь в дверь и дождавшись быстрого «да», захожу внутрь.

— Привет, — улыбаюсь искренне, — ты чего хотел…

Рома не дает закончить. Подходит к двери, запирает ее на ключ, берет меня за руку и ведет к своему столу. Я ничего, не понимая, следую за ним, гадая, чего такого важного он собирается мне показать, и к чему такая секретность.

То, что происходит дальше, просто не укладывается в голове.

Неманов без слов разворачивается, впивает в мои губы так, что теряю связь с реальностью. Хватаюсь за широкие плечи, чувствуя, как слабеют и подкашиваются ноги. Он подхватывает меня под зад и усаживает на стол, предварительно сметая с него бумагу. Растерянно смотрю как белые листы, взметнувшись, живописно разлетаются по полу.

— Рома, — шепчу, внезапно потеряв голос, — ты чего?

— Ничего, — нагло тянет низ юбки кверху, — хочу тебя. Здесь и сейчас.

Пока я моргаю, удивленно глядя на него, он задирает подол до самой талии и бесцеремонно накрывает рукой промежность.

Его прикосновение отрезвляет, словно ушат ледяной воды.

— Ты чего??? — шиплю, испуганно гладя на дверь, — у тебя в приемной помощница сидит!

— Она за это деньги получает, — невозмутимо отвечает и снова пытается прикоснуться. На этот раз я на чеку, перехватываю его руку, а сама ноги плотно сжимаю, ограничивая доступ к телу.

— Так нельзя!

— Почему!

— Да, потому что нельзя! — отпихиваю его от себя и соскакиваю со стола. Где это видано, придаваться разврату, когда за стеной другой человек сидит? А если заподозрит чего-то? Если, не дай Бог услышит, чем мы тут занимаемся??? Это же потом стыда не оберешься!

— Варь, ты как ребенок! — Неманов тоже понижает голос, — почему бы не попробовать! Адреналин, азарт. Да и дверь заперта!

— Это неприлично! — сердито грожу пальцем. То, что дверь заперта, это тоже лишний повод для сплетен! Как он этого не понимает.

— Кто тебе такое сказал?

— Это я сказала! — своей выходкой он меня откровенно разозлил. Совсем разум потерял, если такое предлагает. Ладно, понимаю дома, но здесь!!! Уму не постижимо.

— Хватит глупостями страдать! — он пытается схватить меня за руку, снова к себе притянуть, но я сопротивляюсь. В серьез. Без шуток. Отталкиваю от себя его руки.

Наконец Неманов это понимает и останавливается. Смотрит так, что у меня внутри все сжимается. Недобрый взгляд, нехороший. Но мне все равно. Я не собираюсь под него прогибаться и делать то, что считаю недопустимым. Пусть хоть испепелит своими глазищами!