Я – другой! - 4 (СИ) - Деев Денис - Страница 20

— Здрасте, у вас тут трубы подтекают. Стояки бы заменить надо, — сообщил он трем поджидавшим его в коридоре Арбитрам. Хотя не совсем Арбитрам, ошарашенная его появлением троица была облачена в золоченые доспехи, да и крупнее они были обычных серых. Это не обычные бойцы, это гвардия, о которой его предупреждали Люмины. Ну так и Гвоздя не за красивые глаза в золотое вырядили!

— Поехали! — разогнавшись в два прыжка, Гвоздь заскользил в подкате к гвардейцам, раскинув руки с пылающими клинками, намереваясь подрубить вражинам ноги.

Те, однако, ему такой возможности решили не предоставлять. Гвардейцы выхватили желтые, похожие на бронзовые, тесаки. Но это точно была не бронза, которую Клинки Ярости разрезали бы как теплое сливочное масло. Столкнувшись с волнистым лезвием тесака, клинки отскочили с резким звоном. «Бронза» оказалась тугоплавким материалом, способным выдерживать чудовищную температуру плазмы. Весь первоначальный план на бой Гвоздя полетел к чертям собачьим. Еще больше корректировок в этот план внес рубящий удар гвардейца, загнавший клинок в наплечник Гнева Полуденного Солнца.

— Структурные повреждения! Трындец руке! — взвыл Палыч.

Глава 19

Трындец не трындец, но левая рука доспеха шевелилась с трудом и скрежетом, а Гвоздеву и так приходилось несладко. Схватка перешла в фазу фехтования и Гвоздь мысленно отправлял Ли глубочайшие благодарности за то, что подтянул его в этом искусстве. В принципе Гвоздь со всеми своими генными улучшениями и в экзослекете ничем не уступал по боевым качествам преторианцу из личной охраны Председателя. Он был также силен, быстр и обучен. Но преторианцев было трое и ему ничего другого не оставалось, как перейти в глухую оборону с редкими контрвыпадами. Прыгая и крутясь мельницей, отражая удары гвардейцев, Гвоздев мог работать в такой манере часами, выжидая, когда его противники ошибутся. Но вся проблема была в том, что этих самых часов у него в запасе не было. Сволочной крисс, запустивший директиву «тринадцать-тринадцать», ждать пока Гвоздев отмашется от его телохранителей, не собирался. Поэтому Гвоздю пришлось рисковать самому. А кто рискует, тот всегда сделает ошибку. Рано или поздно.

Над лютой сечей кружили «пчелки», но силы их пробойников не хватало для того, чтобы проделать в броне преторианцев дыру. То одна, то другая, «пчелки» усаживались на гвардейцев, сверкала вспышка пробойника, и мини-робот, обломав иглу о непробитый доспех, сваливался на пол под ноги дерущихся. Понимая, что чуда не случится и крушить гвардейцев надо будет собственноручно, Гвоздев, отразив удар сверху, сделан глубокий нырок, целя в грудь гвардейца справа. Подловил. Достал. Пробил. Но не только Гвоздь.

Спину обожгла полоса боли от плеча до крестца. Выдернув клинок, глубоко погрузившийся в грудь преторианца, Гвоздев перекатился влево и… не смог встать.

— Хребет повредили! — испугал Гвоздева Палыч, — погоди маленько, я работаю над перераспределением сигналов.

Панику Палыч поднял зря, тесак перебил позвоночник не самому Гвоздю, а повредил центральный канал обратной связи. Руки-ноги у Гвоздева шевелились, но на него давил всей массой обездвиженный экзоскелет.

— Я-то погодю, да вот они годить не собираются, — Гвоздь с трудом поднялся на ноги. От его былой прыти не осталось и следа, а его противники, еще не знавшие о фатальном повреждении силового доспеха, медленно подходили, подняв тесаки.

Вдруг у одного из преторианцев подломилась левая нога. Из коленного сочленения его брони выбралась довольная проделанной работой «пчелка». «Пчелы» хоть и не имели внешнего управления, зато обладали коллективным разумом, и удачливая особь тут же поделилась со всем роем информацией о слабом месте в защите преторианцев. Ноги второго гвардейца были вмиг облеплены шевелящимися насекомыми. Вспышка под коленом и второй гвардеец безвольно опустил свой тесак.

Гвоздь с трудом прошагал мимо лишенных укушенных преторианцев, времени и сил, на то, чтобы их прикончить у него не оставалось. Он уже подумывал над тем, чтобы вылезти из брони, потеряв в защите, но обретя подвижность, как дверь в конце коридора открылась, и из нее высыпало сразу семь элитных бойцов в золотых доспехах.

— Насылаю на вас мор и чуму! — Гвоздев вытянул руку в их сторону. Но у мутантов чувство юмора, в отличие от Шоджи, было отрезано напрочь. Никак не отреагировав на реплику Гвоздя, они всей гурьбой ринулись в атаку.

А зря, умные люди прислушиваются к тому, что им враг желает сообщить, пусть и в шутливой форме. «Пчелки» почуяв прелестный «аромат» модов, накинулись на преторианцев как на торт.

Палыч обещание сдержал, к тому моменту, когда все преторианцы, растеряв боевой пыл, застыли истуканами, экзоскелет худо-бедно заработал. Обратная связь функционировала неидеально, руки у Гвоздева дрожали как с жесточайшего похмелья, но шевелились.

Если бы у крисса оставались бы охранники, он давно бы бросил их в бой. Однако новых волн преторианцев из двери не выбегало, поэтому Гвоздь сделал вывод, что его ждет встреча с инопланетной нечестью лицом к лицу.

Гвоздь зашел в зал со стеклянными черными стенами. Переход на инфразрение ничего не дал, материал стен оставался непроницаем. Там, где не срабатывают деликатные методы, надо применять радикальные и где-то даже варварские. Гвоздев всадил пылающий клинок в идеальную черную гладь. Ага, все нормально, за стеклом прятался обычный камень. А ну-ка попробуем здесь — успех! Через прорезанную щель хлынула синяя пенящаяся жидкость, с плазменного клинка Гвоздева повалил пар. Окрыленный успехом, Гвоздев продолжил резать стену, открывая дорогу настоящему водопаду. Когда прямоугольное окно было почти вырезано, давление выдавило стекло, и в зале грянул настоящий потоп. Гвоздь уцепился за край прорезанного отверстия. Напор воды был настолько силен, что не будь на нем Гнева Полуденного Солнца, Гвоздеву бы поотрывало пальцы на руках и никакая сверхсила бы его не спасла. Дождавшись пока извергающаяся из стены река ослабнет, Гвоздев запрыгнул в проделанное им окошко.

Синяя жижа доходила ему до пояса, но нырять и выискивать крисса на дне громадного аквариума ему не пришлось. Искомое чудо сидело прямо перед ним. В инфракрасном цвете корона из кораллов, растущая из головы пришельца горела и переливалась серией вспышек, идущих от корней к кончикам наростов. Сам крисс, вернее человеческая его часть, на появление Гвоздева никак не реагировал. Глаза причудливо мутировавшей химеры, смотрели куда-то поверх Гвоздя, рот ритмично отрывался и закрывался, не издавая ни звука. Позади него Гвоздь увидел мощный энерговод, который он заметил при входе в логово Люминов. Массивная энергопроводящая колонна подключалась к трону сетью тоненьких стебельков. И сейчас по ней пробегали яркие оранжевые всплески энергии с той же ритмичностью, с которой пылала корона существа. И что особенно не понравилось Гвоздеву — интервалы между этими вспышками быстро сокращались.

— Ну все, дядька, заканчивай свою иллюминацию, — Гвоздев подошел ближе и направил Клинок Ярости прямо в лоб существу.

И тут, наконец, крисс соизволил заметить появившегося в аквариуме человека. Он с трудом сфокусировал взгляд на лице Гвоздя. Его верхняя губа задрожала и ползла вверх, обнажая пожелтевшие зубы. Наверное, крисс хотел изобразить ухмылку, но она была больше похожа на торжествующий оскал. Изо рта чудища раздался хрип, и по его подбородку потекла слизь.

— Тьфу, мерзость! Я серьезно, прекращай сверкать! — клинок запылал ярким зеленым пламенем, его лезвие находилось так близко к коже крисса, что та начала покрываться волдырями.

Тварь в ответ лишь мерзко заухала, выплевывая комки слизи. Крисс был очень ценным «языком», наверное, самым значимым трофеем, который только можно было захватить на Мадагаскаре. Но животный испуг его бывших подручных говорил об одном — «коронованная» затеяла выдающуюся пакость и остановить ее надо было любым способом.