Я – другой! - 3 (СИ) - Деев Денис - Страница 21

Палыч дал увеличение изображения и Гвоздев смог увидеть радушного хозяина. Невысокий, коренастый. Смуглое лицо, явно латиноамериканского типа. Из-под белой шляпы с широкими полями выбивались черные с легкой проседью кудри. Нос картошкой, живые карие глаза с интересом рассматривающие Гвоздева. Ноги в остроносых сапогах с небольшими каблуками субъект в шляпе закинул на стол.

— Ты молодец, амиго! Смелый! — незнакомец поднял бутылку с мутной зеленоватой жидкостью внутри, — давай выпьем за смелость!

Незнакомец взял со стола два небольших хрустальных стаканчика и щедро плеснул в них пойло из бутылки.

— Это текила, амиго! Настоящая текила из Мексики, — добавил он, видя, что Гвоздь приближаться не торопиться и оружия не опускает.

— О! Ну это в корне меняет все дело, — ответил Гвоздев, закидывая за спину «Катюшу» и готовясь чуть что активировать клинки, — если это текила из настоящей Мексики, то я готов поговорить с тобой, амиго.

Гвоздев подошел к столу и взял предложенный стакан. «Твою ж за ногу», — пронеслось у него в голове, — «забрало-то у доспеха цельное и не откидывается».

— Меня зовут Пабло, — незнакомец приподнял шляпу, — как Пабло Пикассо. Ты знаешь кто такой Пикассо? Вооот. Можешь, кстати, меня так и называть. Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис и Пикассо. Мы с ним полные тезки, ты представляешь?

— Андрей Гвоздев.

— Русский? — кусты бровей Пабло поползли на лоб, — здесь? Ты чего забыл здесь, амиго?!

— Долгая история.

— Так мы не торопимся, — жестом приглашая за стол, сказал Пабло, — совсем-совсем не торопимся.

Ласка смогла докричаться до Гвоздева только через час, да и то потому, что Палыч добросовестно выполнил указание и выключил режим радиомолчания.

— Гвоооздь, Гвоздиик! Ты вообще живой? Гвоздь, ты чего молчишь, зараза! Я переживаю! Вдруг ты умер? Опять молчишь? Да чтоб ты сдох, гвозденышь мерзкий! — донеслось из раскрытого доспеха.

— Паблик, я на секунду, — тяжело встал из-за стола Гвоздь и подошел к Гневу Полуденного Солнца. Текила его почти не брала. Ген падальщика, успешно боровшийся с токсинами устранял и последствия от алкогольного опьянения. Внезапные собутыльники приканчивали уже вторую бутылку, а в голове лишь приятно шумело, походка и голос Гвоздя оставались твердыми.

— Алло, Ласка? Ты чего там одна на пляже сидишь? Дуй к нам — тут наливают!

— Чегооо? Я тут волосы из головы дергаю, думаю, что я тебя на смерть послала, а ты…

— Палыч, вырубай связь, — сказал Гвоздев и вернулся к столу, — продолжай Паблик, интересные ты вещи рассказываешь.

Ласка заявилась через полчаса, как раз к тому моменту, когда от барашка осталась ровно половина, а Гвоздь не то чтобы встать и поприветствовать девушку, дышать мог только через раз из-за плотно набитого брюха. Девушка выкатилась на контрольную полосу, грозно размахивая пистолетами, а над ее плечом парил ощетинившийся стволами «Лунь».

— Эй! Мы здесь! Да уберите ты оружие. Знакомься — Паблик, — представил Ласке своего нового друга Гвоздев, — вот такой мужик! Мясо готовит — пальцы обглодаешь.

Пабло поднялся из-за стола и поклонился, сняв свою ковбойскую шляпу.

— Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис и Пикассо. К вашим услугам, сеньорита.

— Паблик, доставай третий стакан.

Пабло выудил из кожаного футляра требуемое.

— Присаживайтесь, порфавор.

Но Ласка за стол садиться и не подумала.

— Я не пью, — не смотря на всю учтивость Пабло, из глаз девушки продолжали сыпаться искры гнева, — алкоголь это гадость, которая разрушает тело!

— Вот кто бы говорил, а? — попытался урезонить девушку Гвоздь, — у самой в тушке чего только не понапихано, а она за тело переживает. Выпей, не ломайся. Текила высший класс!

— Хам! — Ласка задрожала от злости, — скотина пьяная.

— Я скотина трезвая. Не хочешь — не пей. Иди, прогуляйся и взрослым не мешай, — Гвоздь повернулся к Пабло, — так как, говоришь, прибыль делить будем?

— Прибыль? Какую прибыль? На складе товар остался? — мигом забыв про прошлые обиды, спросила Ласка.

— Я тебе говорю — Пабло мужик тертый, он нас срисовал, как только мы высадились. Он моды из Китая возит в Латинскую Америку. Там на них лютый дефицит, потому как развал еще похуже, чем у нас творится. У него ангар был, кстати, под крышу заставлен.

— А теперь? — упавшим голосом спросила девушка.

— А теперь пусто.

— Ты смотрел?

— Зачем? Я Пабло на слово верю. Но ты если хочешь — сходи, погляди.

Ласка было дернулась с места, но Гвоздь тут же добавил:

— Только это будет невежливо. По отношению к хозяину.

Девушка уселась обратно и приуныла.

— Не вешай нос. Даже хорошо, что так получилось. Грабанули бы мы Пабло один раз и все. Но одноразовый куш, это для мелкой уголовницы хорошо. А мы теперь кто?

— Нищие, — буркнула Ласка.

— Мы теперь — организация. И постоянный доход для нас важнее. Стабильность это ключ к успеху. И Пабло нам эту стабильность и предлагает.

Ласка перевела взгляд на Пабло.

— Ком пэрмисо, я расскажу вам нашу идею, сеньорита, — сказал тот и плеснул в стакан Ласки немного текилы.

— Давай уж, — сказала та, берясь за стакан.

Глава 17

— А где вы берете муть? — раз в двадцатый задавал один и тот же вопрос Пабло.

— Паблик — это не важно. Твоя задача в чем состоит? Взял у нас товар, увез к себе в Бразилию…

— В Мексику, — поправил Гвоздя тот.

— Да хоть в Буркина-Фасо. Сколько доз сможешь забирать каждый месяц?

Пабло долго не думал.

— Миллион, — и глядя на вытянувшееся лицо Гвоздева добавил, — амиго Андрей, муть это даже не хлеб. Ты можешь не покушать, но попробуй, пропусти прием мути и дьявол запляшет по венам, выворачивая тебя на изнанку. У моих родителей было шесть детей и трое из них умерли от недостатка мути. Мексика съест миллион доз и не подавится.

— Я не понимаю… зачем детям ставить моды, если потом их невозможно обеспечить мутью?!

— В Мексике работает госпрограмма по поголовной установке всем детям. Мы, амиго, страна рабочих рук. А кому нужны рабочие руки не улучшенные модами? Первое сердце ставят всем малышам, а дальше крутись как хочешь.

— Нехилая мотивация, чтобы крутиться, — согласился с мексиканцем Гвоздев, — а мы еще в мое время на поголовную вакцинацию жаловались.

— В твое время? — спросил Пабло, не поняв, о чем говорит Гвоздь.

— Забудь, — Гвоздев не собирался посвящать Пабло в детали своего появления на Земле, — Миллион, говоришь? Столько сразу мы поставить не готовы…

— Ничего. Бизнес надо разворачивать не спеша. Да, сеньорита?

Ласка, услышав волшебное слово «миллион», преданно закивала. «Миллион» вообще действует на людей магически. Будь это миллион бонов или миллион правых тапочек.

— Да-да. А у вас еще есть эта вкусная зеленая штука?

— Конечно, сеньорита, — Пабло вытащил из под стола приятно позвякивающий ящик и выудил из него очередную бутылку текилы. Из указательного пальца мексиканца выехал тонкий блестящий стержень. Стержень за секунду раскалился добела и Пабло срезал горлышко бутылки, — простите, не люблю возиться с пробками.

Пабло налил порцию текилы в протянутый Лаской стакан.

— Я смогу забирать у вас муть по цене в тридцать процентов от ее рыночной стоимости. Треть идет мне, еще треть я перечисляю в фонд мексиканских сирот.

— Достойное применение деньгам, — Гвоздь не стал оспаривать предложенную Пабло долю. В конце концов, речь идет о таком опте, который Мефодий мог еще и не потянуть в производстве.

— А какое замечательное прикрытие, — рассмеялся Пабло, — транспорт фонда ходит по всему миру, собирая гуманитарные грузы. И в них редко кто заглядывает для проверки. Вам надо будет доставить муть до Гданьска, сможете?