Смоленская Русь. Княжич 1 (СИ) - Алексей Янов - Страница 57

К моменту началу строительства печей (доменной, пудлинговых, нагревательных, сталеварной) удалось изготовить множество дополнительного оборудования: прежде всего приводного, а также механические цилиндрические меха, огнестойкие керамические изделия (трубы, желоба, сопла и др.)

Сам завод, из–за дефицита гидравлических мощностей (речушки–то, скорее даже ручьи, мелкие), оказался разнесён на две соседние речки Ильинка и Городянка. Особых проблем в их запруживании не возникло. В плотинах, их перекрывающих, были проделаны специальные каналы для поступления воды в систему деревянных лотков, которые направляли воду к водяным колёсам, а вешнячный прорез в плотине служил для регулировки уровня воды, в том числе и для сброса излишков воды во время паводков. Образовавшиеся пруды быстро заполнились рыбой, которая теперь вместо вод Днепра, попадала в желудки рабочих. Дети местных тружеников днями напролёт удили рыбу.

На Ильинке разместили два «цеха»: первый – по «обогащению руды» (перед плавкой руда сортировалась, дробилась и промывалась для удаления пустой породы) и сталелитейный цех. Остальные металлургические производства разместили на речке Городянке, для чего её запрудили аж в трёх местах. Поэтому вырисовывающиеся предприятие, чьи производственные мощности оказались разбросаны по разным местам, совсем не соответствовало моим понятиям, как должен быть устроен завод. Но я понимал, что без применения паровых машин невозможно будет добиться компактности производства.

Перед началом строительства Авдий с мастерами под моим контролем изготовили глиняные модели металлургических печей.

– Никогда таких печей не клали, княжич, уж не обессудь, но я не поручусь, что вылепленная тобой печная …

– система, – подсказал я ему нужное слово зодчему.

– … ага,с и с т е м а будет работать. На словах–то у тебя всё лепо выходит, а как всё это кирпичом выложим …

– Не переживай Авдий, если выложите печи герметично (значение этого слова зодчий уже давно уяснил и даже сам его употреблял), то всё будет работать как надо. Правда придётся вам после каждого цикла внутреннюю облицовку печи поправлять.

– А без большого жара хорошего железа у тебя не выйдет …

– Всё так, Авдий, всё так …

– Ну, что же, если наша артель раньше Божьи храмы строила, то и печи твои мудрёные выстроим. Герметично! Но заработают ли они так, как ты мыслишь, я ещё раз повторю, не знаю!

– На том и порешим! План работ у тебя есть, делай своё дело, а я буду поглядывать за вашей работой, да подсказывать.

Посвятить свободное время только лишь одному строительству я не мог. Купцы, образовавшие недавно «СПТП» («Смоленское Паевое Торговое Предприятие») уже не терпеливо «били копытами». Они, делая вид, что приходят на приёмы к Изяславу Мстиславичу, а сами, то и дело, выискивали и подлавливали меня, приставая с одним и тем же вопросом « Когда зачнём бумажное, или мыльное дело?». Тянув время, я попросил их разделиться пополам, одна половина займётся мыльным производством, другая – бумажным. Около седмицы бояре с купцами делились, затем опять, с удвоенной силой начали мозолить глаза. Мы оформили наши отношения документально, приняв Устав и заверив учредительные документы у князя. Так образовалось два СП по производству мыла и бумаги. СП были паевыми товариществами, организовывались они по принципу 50% паёв у меня, 50% – у боярско–купеческой братчины. Как потом в этой братчине промеж себя они делили доли – я особо не интересовался.

Бояр, вошедших в СП по производству бумаги, я отослал пока подальше, пообещав заняться ими через неделю – полторы, как только разберусь с мыльным предприятием.

Когда все эти СП с боярами документально оформлялись у князя, я на недельку отправился в Гнёздово, чтобы всё подготовить для показа. Гнёздовские «химические мастерские» имели у себя соответствующее оборудование, приготовить в нём мыло – раз плюнуть! Я планировал боярам всё показать и объяснить, а уж строить печи с огромными чанами – это уже будет их забота! Когда они своими силами развернут производство, то я буду им лишь поставлять необходимые им для производства вещества.

В назначенный день и час явились, как в сказке «огнём горя двадцать два богатыря». К речному причалу прискакали 22 боярина, и они действительно горели, но не огнём, а нетерпением. Прибыли они не в одиночестве, а со своими мастерами, которых намеривались отрядить впоследствии на работу в СП.

Среди мастеров, прибывших вместе с боярами, каких только специалистов не было – гончары, гвоздочники, кожевники, лучники, древоделы, зиждители, каменщики, тульники, кузницы, котельники и даже мясники с пирожниками! Все они были или закупами или холопами, жили в боярско–купеческих подворьях, работали там же в мастерских, обслуживая боярское хозяйство, а также поставляя свою продукцию на рынок, естественно, с согласия боярина. Мне ещё подумалось, вот, где оказывается, квалифицированная рабочая сила зарыта!

Бояре подобрались разновозрастные и разной комплекции, а потому в лодью они залазили кто, кряхтя, а кто по–молодецки прыгая прямо с причала. По Днепру спускались меньше часа. Моё обширное Гнёздовское подворье нещадно дымило печными трубами, их было заметно ещё с реки. Дымный шлейф при перемене ветра иногда накрывал расположенный по соседству город, коптя луковки церквей.

У пристани бухты канаты быстро размотали дежурившие на Торгу речные ярыжки, принайтовали лодью к самому причалу и перекинули на неё сходни. Среди встречающих, как обычно, обтирался гнёздовский посадник и несколько местных бояр. Как только приплывшие смоленские бояре начали лобызаться со своими гнёздовскими коллегами, я тут же вскочил на подведённую дворянином лошадь и поскакал к себе на подворье. Гостей передал на попечение Петра. Мне нужно было убедиться, что для показа всё готово.

Бояре с купцами, узрев мои производства, лишь удивлённо качали головами. Мастерские в их подворьях и рядом не стояли с этой производственной площадкой. По размаху, разве, что крупнейшие монастыри, могли хоть как–то сравниться с увиденным ими здесь. С дороги я отвёл бояр в свой терем-пятистенок, пообедать. Не забыл о мастерах, прибывших с боярами, отослав их обедать в столовую находящуюся в бараке.

А затем повёл изнывающий от нетерпения народ в заранее отведённый закуток, рядом с мастерскими. Светить перед боярами и их мастерами пламенными печами и иным оборудованием в мои планы не входило. Мы, не стройной толпой, вошли под навес, и расселись по установленным здесь же лавкам, образовав периметр вокруг стоящего в центре чана с остывающем варевом. Во время моей последней поездки мы с рабочими уже успели отрепетировать весь этот не сложный производственно–рекламный процесс. Поэтому сейчас, мои люди сноровисто вливали, перемешивали, а я громко комментировал происходящее.

– В этом чане, – я встал с лавки и подошёл к привлекающей всеобщее внимание посудине. – Расплавленное и немного охлаждённое сало.

– Что за сало? – раздалось в унисон несколько голосов.

– Обычное свиное, без кожи и мясных прожилок, не солёное. Можно любое использовать, даже морского зверя (китовое), не это главное! Думаю, растопить сало ни для кого не составит труда и с этим всё понятно?

– Да! Понятно княжич!

– А в этом кувшине, – рабочие поднесли его поближе ко мне, – растворённая и подогретая в воде сода, если быть точнее едкий натр.

– Какой натр? Сода? – тут же со всех сторон послышались вопрошающие голоса.

– Да! Но не забивайте себе голову, соду для производства я вам буду поставлять, производить её вам не придётся!

– Мы готовы и соду делать! – сказал один из бояр, а остальные громко одобрили эту мысль.

– Знаю, что вы на всё готовы! Если хотите её производить – пожалуйста, закупайте морские растения, пережигайте их. Но, сразу скажу, это дело для вас будет хлопотным и не выгодным. Проще её у меня купить! Тем более, поставки соды на наше паевое предприятие будут бесплатными, своё я возьму на продажах мыла.