Недостойная - Шнайдер Анна - Страница 17

– А-а-а… з-зачем? – прохрипел он, пытаясь укусить диванную подушку, но ткань скользила и не давалась. – Его вроде нужно, когда кости сращивают?

– Не только. Но в любом случае, архимагистр, восстановление энергетического контура – это вам не кости, которые за ночь срастаются, а за двое суток новые вырастают. Ваш организм сейчас работает на полную мощность, поэтому вам нужны и стимуляторы, и тонизирующие средства. Организму надо помогать, – заключила Эн. – Все, должно было пройти. Переворачивайтесь.

Берт медленно перевернулся – боль действительно уже затихала, и ужаснулся, увидев в руках девчонки несколько длинных игл.

– Это еще зачем?

– Боитесь? – Она лукаво усмехнулась.

– Нет.

– А чего тогда спрашиваете? Ясное дело, для вас. Ну-ка, ровненько лежите и не двигайтесь.

Через пять минут Арманиус стал похож на ежика. Иголки торчали отовсюду – из рук, груди, живота, ног… Даже в переносицу Эн ему иголку воткнула.

Но, слава Защитнику, подобная процедура оказалась неболезненной. Только неприятной.

– Все! – выдохнула девчонка, закончив втыкать иголку куда-то рядом с пяткой. – Теперь десять минут лежите и не двигайтесь, что бы я ни делала.

– Звучит угрожающе. А разговаривать?

– Только без фанатизма.

Эн достала какой-то флакончик из сумки, побрызгала Арманиуса его содержимым, а после села рядом и принялась растирать это содержимое по всему телу – словно узоры выводила.

Кожу слегка кололо – не больно, скорее приятно, и то ли дело было в прикосновениях прохладных пальцев, то ли в самом лекарстве, но Берт почувствовал, что начал возбуждаться.

«Этого еще не хватало…»

– Сегодня Совет, – сказал он просто для того, чтобы отвлечь самого себя. – Должен был состояться вчера, но Арчибальд перенес. Надеюсь, закон дорабатывает.

– Он собирался. – Эн кивнула. – А вы туда пойдете?

– Я не могу не пойти. Единственная причина, по которой кто-то из архимагистров может не пойти на Совет, – это смерть, причем собственная. Я, как ты видишь, жив. Значит, обязан быть.

– Туда ведь нужно переноситься.

– Да, я попрошу кого-нибудь из коллег мне помочь. Кстати… – Арманиус глубоко вздохнул, сдерживая очередную волну дрожи, прошедшей по телу. – Тебе самой было бы полезно поприсутствовать. Пусть посмотрят. Можешь даже пару слов сказать. Одно дело – слушать Арчибальда, принца крови, и совсем другое – одну из тех, для кого этот закон разрабатывается.

Эн явно задумалась.

– А меня с вами пустят? Я ведь не архимагистр.

– По протекции одного из советников – пустят. Пойдешь?

Она молчала, только продолжала свой издевательский массаж. Потом опустила голову, чуть покраснела и отвела взгляд.

– Извини, – пробурчал Арманиус.

– Не нужно извиняться. Это нормальная физиологическая реакция. Как раз именно она – показатель успешности процедуры.

– Я счастлив, – съязвил Берт. Ему чуть ли не впервые за последние много лет было неловко.

– Хорошо, – кивнула Эн и вдруг начала выдергивать иглы. – Я пойду. И вы можете никого не просить помочь вам перенестись. Я все сделаю.

– Ты?

Арманиусу было сложно представить, как работать с пространственными координатами, имея всего лишь две магоктавы. Даже с учетом амулетов.

– Я, я. – Она улыбнулась и встала с дивана, выдернув последнюю иглу. – Не волнуйтесь, у меня большой опыт, на скалу я нас не закину. Все, архимагистр. К которому часу мне прийти?

– Совет в семь, так что…

– В шесть. Договорились.

И она, быстро захлопнув свою сумку, почти выбежала из библиотеки, все еще алея щеками.

Нет, Эн, ты просто невозможная дура! Как будто в первый раз, честное слово. За три года сколько ты подобных мужских реакций наблюдала – не счесть, привыкла уже. Ничего особенного, физиология есть физиология. И если у людей начинают работать руки и ноги, то должны начать работать и половые органы. Просто безнадежные больные, как правило, вообще не замечают, что у них там что-то не работает, – после потери дара не до этого. А потом очень удивляются, смущаются, извиняются и… радуются.

Арманиус не обрадовался, скорее разозлился. А мне захотелось провалиться сквозь пол или убежать. А можно вместе – сначала провалиться, потом убежать.

В растворе, который я использовала в качестве массажного масла, присутствует перечная роза и львиный конопляник – мощнейшие мужские афродизиаки. И то, что архимагистр на них отреагировал, – прекрасно. Прогресс идет полным ходом.

Если бы мне еще не было настолько неловко… Кажется, последний раз я так смущалась, когда лечила Арчибальда. Но он был, по сути, моим первым вылеченным до конца пациентом, с ним все было внове, и мне тогдашней это было простительно. Да и принц отреагировал совсем не так, как Арманиус. Он удивился, а после, посмотрев на мое красное лицо, начал расспрашивать о составе масла, потом еще о чем-то… Я отвлеклась и забыла о смущении. Теперь же, наоборот, не могла забыть, как ни старалась.

Но я забуду. Сейчас приду в общежитие, приму душ, схожу на обед и к шести часам приведу себя в порядок. В конце концов, ничего особенного не случилось. Просто твое отношение, Эн, делает это случившееся особенным.

Я только в общежитии вспомнила, что забыла отдать архимагистру тетрадь со схемой лечения. Ну ничего, вечером отдам, после Совета. Если я там выживу, конечно. Хотя вряд ли это будет сложнее учебы в университете.

День пролетел быстро. Я только и успела, что помыться и пообедать, потом чуть почитала новую статью Валлиуса в «Медицинском глашатае», похихикала над любовным романом – и вот, настала пора вновь собираться к Арманиусу.

На улице была метель, и меня, пока я бежала к дому архимагистра через Дворцовую набережную, чуть не снесло колючим и каким-то злым снегом. Он раздраженно бил в лицо, щипал за щеки и даже залетал за шиворот, остужая шею. И яркий свет фонарей при такой погоде казался зловещим за пеленой снежной бури…

Арманиус уже ждал меня. Стоял в прихожей, опираясь на трость, одетый с иголочки, и даже в архимагистерском черном плаще из драконьей кожи. Хотя, наверное, на Совет полагается являться так, и никак иначе.

– Оставь верхнюю одежду здесь, – кивнул мне на шкаф. – Потом заберешь.

Я послушно повесила на вешалку зимнее пальто и, обернувшись, нервно расправила платье под взглядом ректора. Что было в этом взгляде? Я не смогла понять.

– Все нормально? – поинтересовалась с беспокойством. – Я точно нормально одета?

Шерстяное зеленое платье вроде было вполне приличным. Не роскошное, обычное платье, но мы ведь и не на бал идем. Впрочем, кто их, этих архимагистров, знает?

– Нормально. – Арманиус нервно дернул уголком рта. – Ты опять будешь пользоваться этой своей иглой?

– Конечно. – Я требовательно протянула руку. – Давайте координаты.

Ректор промолчал, только достал из кармана плаща бумажку с координатами и отдал ее мне. Я быстро пробежалась взглядом по данным, одновременно с этим вытаскивая из маленькой сумочки через плечо футляр с иглой.

Привычно вонзила артефакт под кожу на запястье, перетерпев пару мгновений боли. Бусина из горного хрусталя засветилась, и я, встав рядом с Арманиусом, начала строить пространственный лифт.

Помню, как преподаватель пространственной магии говорил нам, студентам-пятикурсникам: «Вы можете мечтать о том, чтобы переноситься мгновенно, по велению мысли, но пока это остается лишь мечтой. Перенос самого себя из точки А в точку Б – это сложный математический расчет».

Я всегда любила сложности, и этот предмет был у меня одним из самых обожаемых.

Шесть стен, в том числе вверху и внизу, чтобы закрыть лифт, скрепить их вместе, дабы не развалились при переносе, на каждую нанести координаты точки Б… Проверить все три раза – нет ли ошибок? Протестировать проходимость… Да, путь свободен.

– Возьмите меня за руку, архимагистр, – прохрипела я, сдерживая желание вытереть пот, льющийся по лбу и уже попадающий в глаза.