Белая роза пустыни (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 39

– Не вынимай, – шепчу я, когда чувствую, что он уже на подходе, ещё чуть-чуть – и кончит.

– Опасную игру ты затеяла, – улыбается Толя. Какая же у него красивая улыбка!

– Хочешь быть со мной – не вынимай, – стискивая зубы, хриплю я. Я и сама уже едва не кончила, мне хочется двигаться ему навстречу, хочется максимизировать удовольствие.

– А если ты залетишь?

А у меня уже писк в ушах, я не могу сейчас думать:

– Не знаю, и что тогда?– испуганно качаю я головой.

– Так что, вынимать? – заметно ускоряется он.

– Давай. – Я широко открываю ротик и высовываю язык. А он резко вынимает свой член, прижимает к моему лицу и кончает. Ярко-белая горячая сперма растекается по моим губам, по моему языку, по моей груди. Не выпускаю его члена из рук, вожу им по своему лицу, по своим губам, глотая яркие, сверкающие на солнце капли спермы.

– Тебе нравится моё личико, мои губки, – надуваю губы, – мои глазки? – Часто-часто хлопаю ресничками.

– О-о-очень! – томно вздыхает он и прижимает член к моей щеке. А я стону от наслаждения.

Он уже давно кончил, но я не выпускаю из рук его член; наверное, ему неприятно, но мне так нравится его трогать. Мы лежим на подстилке и гладим друг друга. Он гладит мои коленки, а я играюсь его яичками. Никогда не думала, что мужские яички могут так меня заинтересовать. Наконец, я чувствую, как его член опять наливается кровью.

– Ну что, давай ещё разок? – говорит он.

– Давай, – радостно улыбаюсь я и оттопыриваю попочку.

Он подходит ко мне сзади, мнёт мои ягодицы, целует их, трясёт, разминает, растягивает, разглядывая мою «щёлку», пока его член встаёт. А мне так приятно! Наконец, он прижимается ко мне членом, и за секунду его головка проскальзывает в меня. Он делает несколько обратно-поступательных движений и спрашивает: – Не хочешь перевернуться?

– Нет, – говорю, – мне так приятно! У меня опять от наслаждения опять закладывает уши. Не уверена, что так у всех, но у меня именно так. Чувствую, как он всё сильнее и сильнее прижимается к моей попочке, и оттопыриваю её всё сильнее. Мне так приятно, ничего не хочется, ничего не надо.

Чувствую его руки на своей попке, на бёдрах, на талии. Мне везде приятно, где он меня гладит. Наконец, он догадывается взять меня за стопу и сжать пальчики, вообще меня там потискать. Это особое место. Смотрю на него вполоборота и улыбаюсь.

– А как ты догадался? – говорю.

– Ничего сложного. – Он целует меня в ножку. Это так сексуально, так возбуждающе! И не надо жёстче. Мне и так всё нравится.

– Можешь подольше, – говорю.

– Ага, – отвечает он и отпускает мою ножку, – могу хоть целый день.

– Класс! Класс! Класс! – радуюсь я и прижимаюсь стопами к его заднице.

Он кладёт мне руки на плечи и нежно массирует их, ни на секунду не прекращая трахать меня. У меня голова кружится – так мне кайфово!

Небо, вода, песок, морская глушь и секс с любимым. Океан необузданного секса. Всё так спокойно и размеренно, как будто время остановилось. Мне хочется, чтобы этот момент длился целую вечность.

Он тихо кончает и слезает с меня, а я поверить не могу, что всё закончилось. Я всё ещё качаюсь на волнах любви и наслаждения.

«Только бы в меня, только бы в меня!» Как же мне хочется ощутить в себе его жидкость! Это какое-то нездоровое желание, надо с ним надо что-то делать. Может, показаться психиатру? Тем более, у меня есть знакомая психиатр.

– Ты кончила? – спрашивает он.

«Соврать или сказать правду? Соврать или правду?»

– Да. – И, немного подумав, добавляю: – Нет. – И, ещё немного подумав: – Догадайся.

– Да я уже всё понял. – Он опускает он глаза. – Ты только с девочками кончаешь.

– Прости, Толенька, – немного смущаюсь я. – Надеюсь, ты не в обиде?

Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается.

– Да как я в обиде могу быть-то? – Целует меня в губы, в сосочки и в грудь. – Я люблю тебя больше всего на свете. Для меня счастье – это просто к тебе прикасаться.

– Правда? – улыбаюсь я, у меня немного слипается левый глаз – такое иногда бывает от избытка чувств.

– Кончено, правда. – Врёт, наверное.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу в ответ – Ты, куда, кстати, кончил? Не в меня?

– Догадайся, – ухмыляется он.

========== Глава 29 ==========

– Вот же гад! – улыбаюсь ему.

– Да не в тебя, не в тебя! Испугалась она! – Толик закатывает глаза.

– Что-о-о?! Это я испугалась?! Да я же сама тебе это предлагала, меня таким не запугать. – Я уже путаюсь в показаниях.

– Ну да, на пике возбуждения ты иногда такую пургу несёшь! – смеётся Толик.

– Я знаю, – шепчу в ответ, – Просто всегда хотелось попробовать, как это, когда кончат внутрь.

– Попробуешь ещё? – улыбается он. – Правда, потом придётся ходить девять месяцев беременной. Дальше – роды, а это больно. А потом восстанавливаться ещё, кормить грудью. Грудью кормить тоже больно, на первом этапе.

– Стой, стой, стой, стой! Я не поняла: а грудью-то кормить, почему больно?

– Не знаю, мне Танюха рассказывала. Говорила у неё соски кровили первые дни.

Меня аж передёргивает от таких подробностей.

– Ну-у-у, и что ещё она рассказывала? – А мне реально интересно, мамка-то мне ничего особо не говорила. Ну, родила, ну, вырастила, ничего особенного, у всех так. Хотя, с другой стороны, странно такое дочке рассказывать.

– Говорила восстанавливаться потом тяжко, долго и мучительно, первые дни не ходишь, первый месяц – постоянные боли, три месяца – постоянный страх за ребёнка, он же головку ещё не держит.

А я при упоминании о детской головке аж расплываюсь в улыбочке. Господи, как приятно в груди!

– Э-э-эй, ты чего? – толкает меня в плечо Толик.

– Да ничего, – отмахиваюсь я.

– Вижу, что ничего. Размечталась она!

– Ну и что, что размечталась? Помечтать уже нельзя?

– Ты что, рожать собралась? – Он сдвигает брови.

– Да не знаю я… а тебя что, пугает такая перспектива?

– Меня? Да ни в жизнь! – ухмыляется Толя. – Не мне же рожать!

– А-а-а, ну да, – усмехаюсь я. – Но ты же меня не бросишь? – Заглядываю ему в глаза, типа, хочу услышать правду.

– Посмотрим на твоё поведение.

– Поведение? – переспрашиваю. – А какое, по-твоему, у меня должно быть поведение, если мне постоянно будет больно, если меня постоянно будет тошнить, ноги отекать и голова болеть? Сексом, опять же, заниматься нельзя.

– Но это если доктор запретит.

– Ну да, – улыбаюсь, – если запретит.

Господи, о чём мы говорим?! О родах. Мы знакомы пару недель, встречаемся пару дней. Мы бы ещё имена детям начали выбирать!

Толя ложится на песок рядом со мной и закидывает руки за голову.

– Ты это серьёзно? – спрашивает он.

– О чём ты?

– Да обо всём, обо всём, о чём ты наговорила: о беременности, о родах, о детях. Ты серьёзно хочешь детей?

– Ну да, я же девочка, это естественно, куда ж без этого, – пожимаю плечами я.

– А как же учёба, как же карьера? Ты вообще-то работать собираешься?

– Ага, – говорю я. – В салоне красоты. – И смеюсь. Мне сейчас так хочется смеяться, мне так хорошо!

«А что если я и вправду беременна?» Мечтательно закрываю глаза.

– А-а-а, ну да, в салоне красоты. У тебя настоящий талант.

– Спасибо.

– Нет, реально, ты отлично красишься. Раньше я считал, что девушки просто тратят время впустую, но то, что делаешь ты – это настоящий шедевр. Других красить, наверное, легче, чем себя?

– Конечно, – вскидываю брови я.

Толя смотрит на меня несколько секунд и целует, а рукой он гладит меня по животику; мне так приятно. Обожаю, когда он нежно касается моего животика.

– С тобой так легко! – говорит Толик. – Ни истерик, ни скандалов, ни качания прав, ни выяснения отношений, – смеётся он.

– Не люблю скандалов, – улыбаюсь я.

– Я тоже. – Он целует меня в носик.

– Так ты меня не бросишь? – смотрю на него в упор. Неужели я думаю, что после стольких расспросов он наконец-то скажет правду?