Белая роза пустыни (СИ) - Карелин Андрей Дмитриевич - Страница 37

– Спасибо, – иронизирую я. – Это вместо поддержки.

– Ладно, не обижайся. Давай ещё разок.

Опять вылезаю на доску, пытаюсь поднять парус, и опять я в воде. О Клулху стараюсь и не думать, хватит уже всего бояться. На четвёртый раз у меня что-то получается, и я даже умудряюсь поднять парус. Стою на доске, обнажённая, держусь за парус, и меня уносит ветер – всё быстрее и быстрее. И вот я уже чувствую, как водичка журчит под ногами.

– Я еду на сёрфе, у меня получается! – Как же приятно ласкает ветерок моё обнажённое тело!

– Молодчинка, умничка, – кричит сзади Артём. И как я его с такого расстояния слышу?

– Как тут остановиться? – кричу ему.

– Парус опусти!

Ну, опустить – это громко сказано. Я бросаю парус, и теперь он типа якоря

Артём подплывает ко мне и поднимается на доску, ложится на то же самое место, где только что лежала я.

– Поднимай парус, – говорит он. А я «слушаюсь и повинуюсь».

Мы летим всё быстрее и быстрее, навстречу ветру, поворачивать я пока не умею, да и не надо – море-то бескрайнее. Как же круто, я так горжусь собой! Хоть что-то у меня получается.

– У тебя неплохо выходит, – говорит Артём.

– Спасибо, – отвечаю я. – Как тут повернуть?

– Бросай парус. На скорости у тебя может не получиться.

Мимо нас опять проплывают дельфины.

Наигравшись с парусом, я опять лежу на доске и зачерпываю ладошкой воду. А Артём ведёт виндсерфинг в бухту приключений, где на дне лежит обещанный затонувший корабль.

Бухта довольно мелкая, здесь вокруг скалы; догадываюсь, как затонул корабль. Хотя по факту причина-то совершенно другая, но мне нравится представлять себе кораблекрушение в лунную ночь посреди скал, от этого так и веет приключениями.

Здесь какой-то заповедник или что-то в этом роде, людей почти что нет. Зато мелко, относительно мелко, нет этой пугающей чёрной бездны, а есть ласкающий взгляд жёлтый песочек, и вода прозрачная, как стекло. Мы плывём на сёрфинге, хоть Артём постоянно поправляет меня, типа, не плывём, а «ходим». А ещё он говорит, что плавает говно. Но я в эти дурацкие приметы не верю. Ну ладно, пускай будет «ходим», мне что, жалко, что ли?

По факту корабль оказался не тем, что я предполагала, это какой-то катер, довольно небольшой, может, даже двухместный. Он просто затонул посреди бухты и лежит на мелководье, весь обсаженный крабами. А сколько разговоров было!

– Здесь особенно классно с аквалангами нырять, такие виды! – говорит Артём.

– Охотно верю, – радостно улыбаюсь я. Не поверите, но я сейчас такая счастливая! Всё в моей жизни хорошо. Всё вокруг меня любят, и я всех люблю. Возможно, в будущем меня ожидают какие-то потрясения, но сейчас я не могу даже заставить себя об этом думать. Просто я счастлива. В груди приятно щекочет, мне так хорошо и спокойно – не передать!

– Ну что, возвращаемся? – говорит Артём. – Ты ещё не проголодалась.

– Да не особо, – отвечаю.

– Вы с Толиком такая красивая пара! Знаю тебя пару часов и не могу представить себе другую девушку рядом с ним.

– Спасибо, – говорю я, но думаю при этом другое.

Зато я могу представить с ним другую, и довольно легко. Мне кажется, я только отвернусь, а Толя уже флиртует с другой… Ладно, не будем о плохом. И почему я решила, что он мне будет изменять? Сашка никогда мне не изменял, даже мыслей таких не было, наверное, но это не точно. Но Толя не такой, как Сашка. Сашка честный-честный, а у Толика глазки бегают. Но какие же у него глаза, какие руки и какой пресс! Я даже мокрая, чувствую, как мокрею.

– Держись! – снова кричит Артем и резко заваливает парус. Доска накреняется и зачерпывает воду, которая обдаёт меня с ног до головы, а я ведь уже подсохла. Но Артём перехватывает парус и меняет галс… или как там этот курс называется. Мы возвращаемся назад.

Возле самого берега, Артём спрыгивает с доски и вытягивает сёрф на песок. А я держусь за доску так, будто собиралась сразу сойти на сушу, чтобы ножки не замочить.

– Помочь? – на берег выходит Толик, он без футболки (что не странно, он постоянно без неё ходит). Без футболки и в плавательных шортах (ну это типа шорты которые можно мочить, там ещё рисунок проявляется, когда они мокрые).

– Ю-у-у-уля, ты ли это, тебя подменили? – смеётся он.

– Что? – Я не понимаю, в чём суть.

А Толик смотрит на Артёма и ухмыляется:

– Как тебе удалось уговорить её раздеться? Она та ещё «мисс стеснительность».

– Ха! – ухмыляется Артём. – Думаешь, если тебе удалось, то больше никому не удастся?

Такие замечания заставляют меня краснеть, а я же без тоналки, и это сразу видно.

Неожиданно появляется Татьяна, ухмыляется:

– А Тёма – эксперт в этих штучках, он одним взглядом раздевал девушек, когда ты, Толь, ещё пешком под стол ходил. Трусики со свистом слетали.

– Так я и сейчас ничего, – заявляет Артём.

– Ага, – меняется в лице Татьяна. – Когда жена не видит. За ним нужен глаз да глаз. Поэтому я везде за ним таскаюсь и никуда его не отпускаю, – смеётся она.

– А ещё потому, что любишь меня и жить без меня не можешь. – Он подходит ближе и целует её. Это так романтично! Смотрю на Толика; неужели он не догадается меня поцеловать? Но нет, похоже, у него что-то другое в голове.

– Идём купаться, – косится он на меня.

– Да я как бы накупалась, – мямлю в ответ.

– Идём со мной. – Он протягивает мне руку. Ну как тут отказать? Как ему вообще можно отказывать? Я, судя по всему, еще долго держалась.

– Ага. – Встаю, стыдливо сжимаю ножки, чтобы писюлечку не так сильно было видно. Я всё ещё немного стесняюсь.

– Чуть не забыл, – говорит Толик и снимает с себя шорты. Теперь мы все вчетвером голенькие. Хотя Артём и Татьяна совсем на эту тему не парятся, да и Толя, похоже, тоже, только я стесняюсь. Не знаю, чего я такая стеснительная.

Толик радостно обнимает меня, прижимает к себе и гладит по волосам, а потом поднимает меня на руки, я даже взвизгнуть успеваю, и мы оказываемся в воде.

– Дальше не тяни меня, мне и так по шею, я едва на носочках стою,– шепчу ему.

– Дальше не буду. – Мы стоим по шею в воде (Толе по грудь), друг на друга смотрим.

– Отпустишь меня? – спрашиваю.

– Ни за что! – Он целует меня в губы, и я растворяюсь в этом поцелуе. Инстинктивно тянусь рукой к его члену, хочу почувствовать, как он встаёт.

– Ну не здесь же, – говорю, чувствуя эрекцию.

– А где ещё, здесь же дикие места, никто нас не увидит?

– Никто нас не увидит, – повторяю и целую его в ответ. Я никак нацеловаться с ним не могу – такой это кайф.

Мы отплываем метров на десять, и я спешу назад, к берегу, а Толик делает заплыв баттерфляем (или кролем) и возвращается ко мне, лежать в волнах на берегу.

– Не хочешь… – шепчет он и целует меня в коленку, потом – в ляжку, потом – всё ниже и ниже, пальчиками растягивает мои «лепесточки».

– Только давай куда-то спрячемся. – Смотрю по сторонам в поисках укрытия. Не хочу, чтобы Артём и Таня случайно увидели, как мы занимаемся любовью.

– Подожди меня здесь, – говорит Толя и встает. Я вижу его мощный эрегированный член, а у меня даже язык заплетается и губы стягивает, когда я на него смотрю. Так и хочется его потискать, помять и поцеловать. Но приходится держаться.

Ложусь на мокрый песок, улыбаюсь и закрываю глаза.

– Тебя долго ждать, – шепчу я в ответ, но не ожидаю ничего услышать. Как же мне хорошо сейчас, как я счастлива!

«А что если ты беременна?»

«И пусть, – отвечаю я сама себе. – Мне всё равно».

«Это же вся жизнь под откос».

«И в чём ты пытаешься меня убедить? – спорю сама с собой. – Рано или поздно это случится, значит, так и должно быть».

Я лежу несколько секунд, и мне кажется, что время замерло, оно остановилось на этом пляже под шипение волн. Я закрываю глаза, вокруг всё такое яркое, такое красивое, такое сияющее! Мое тело отдыхает, а мозг занят какой-то наркоманией.

Но тут я слышу стук и резко открываю глаза – так, как когда засыпаешь и снится, что падаешь с кровати. Вот так и сейчас. Приподнимаюсь на лопатках и поворачиваю голову. Я вижу Толика, он тащит на железном прицепе настоящий водный мотоцикл. А я и не заметила его в лагере.