Реинкарнация Тьмы (СИ) - Виноградов Максим - Страница 43

— Брукс! А вы не боитесь заразиться? — спросил я.

— Так я это... Ом... Эм... Имм...

— Иммунный! — подсказала Анжела.

— Точно! — подтвердил моряк, слегка склонившись перед заклинательницей, — Вы уж простите, не ожидал услышать женский голос.

— Ничего, — отмахнулась Анжела, — Расскажите, как все произошло. Что случилось с командой?

— Да как... Обычный рейс, обычный товар. Вышли из Гамбурга и вот, недели через две плавания — раз и все! Одним утром все проснулись вот такими — лежат, будто мертвые, говорят, только если спросишь. Едят, если заставлять. А уж об управлении кораблем и речи не идет.

Брукс погладил небольшую бородку рукой.

— Я уж поначалу думал, что это я свихнулся. Очень страшно стало. Но делать нечего, судно уже было посредине океана, обратно не повернуть. Пришлось взять себя в руки и вести корабль к ближайшему порту. Так тут и оказались. Да еще и своих кормить чуть не с ложечки приходилось, — он мотнул головой в сторону нижней палубы, — А то с голоду бы все померли.

Анжела удовлетворилась таким ответом, кивнула моряку и вышла чуть вперед.

— Дайте мне чуть пространства, я немного поколдую, — девушка развела руки в стороны, разминаясь.

— Как вам будет угодно, — Брукс поклонился еще почтительней, услышав, что перед ним маг.

Мы со штурманом отошли к левому борту, оставив изрядный кусок палубы свободным. Жаровня, оставленная Григорием, еще продолжала еле заметно дымить в сторонке, хотя ее действие, по видимому, заканчивалось.

Анжела встала в центре палубы и сделала несколько медленных оборотов вокруг своей оси. До моего слуха донеслись едва слышные слова заклятий, жестикуляция девушки становилась все яростнее и быстрее.

— Х-х-х-х-а! — выкрикнула заклинательница и раскинула руки в стороны.

От ее ног по палубе разлилась волна темного дыма, охватывая каждый встречный предмет и часть корабля. Не избежали этого и мы с Бруксом. Дым поднялся по моим ногам, полностью обволок тело и отступил, рассеявшись.

В первый момент я ничего не почувствовал, а потом проняло. Словно меня насквозь просветили и изучили каждую частичку.

— Ух ё! — выругался Брукс — Будто все внутренности наизнанку вывернуло!

— Так и есть, — согласилась Анжела, — Так работает заклинание поиска магии.

— И что ты можешь сказать? Нашла что-нибудь?

— Увы, — девушка на секунду задумалась, — Магии тут нет, только если...

— Что?

— Да нет, не может быть, — она повернулась ко мне, хоть я и не мог разглядеть ее глаза за маской, — Чтобы замаскировать заклинание, нужен маг сильнее того, кто ищет, на голову. Без ложной скромности скажу, что такое вряд ли возможно. О магах такой силы еще никто никогда не слышал. Так что магию я бы исключила.

На палубу поднялся Григорий, держа в руках кучу разнообразных колбочек.

— Как успехи? — поинтересовался я у него.

— Пока никаких следов, — он подошел к своей коптильне.

Склонившись, поковырялся в металлическом сосуде, и, не найдя там ничего интересного, выпрямился.

— Алхимией не пахнет, — сокрушенно заявил он, — Для верности нужно осмотреть зараженных.

Я повернулся к Бруксу.

— Можете привести одного из больных?

— Легко, — кивнул тот, — Все равно время дневной прогулки. Я вывожу их по одному, чтобы хоть чуть свежим воздухом подышали. А иначе так и будут лежать неподвижно весь день.

Он подошел к сходу и спустился вниз. Через несколько минут штурман вернулся, ведя под руку темноволосого человека среднего роста. Брукс провел его на палубу и отпустил руку. Человек немного постоял, потом его ноги подломились и он опустился, усевшись на настил.

Я подошел вплотную. В первый момент показалось, что мне изменяет зрение. Меня захлестнуло удивление вперемешку со страхом. Может, я тоже схожу с ума? Или это все какая-то глупая комедия? Шутка, хитроумный розыгрыш?

Не осознавая, что делаю, я поднял руки и, напрягшись, стянул с головы шлем, бросив его на палубу. Нет, зрение меня явно не подвело, я видел то, что видел. Вот только этого не могло быть, от слова совсем.

— Ханс? — пробормотал я.

Сзади раздался сдавленный вскрик Анжелы и звук соприкосновения двух костюмов, когда Григорий схватил девушку за руки, чтобы она не смогла стащить с себя маску по моему примеру.

Перед нами сидел Ханс, вернее тот, кем он бы быть, если бы в миг помолодел лет на десять, избавился от седины и морщин. И, конечно, если бы он был жив.

— Ханс, слышишь? Это ты? — я повысил голос, присаживаясь рядом с до боли знакомым человеком.

Никакого ответа. Больной даже ухом не повел, не повернулся в мою сторону.

— Простите, мистер, вы видно обознались, — мягко проговорил Брукс, тронув меня за плечо, — Никакой это не Ханс. Это наш матрос, Джон Доусон. И одели бы вы шлем-то. Еще заразитесь, не дай бог.

Я глянул на свою маску, но совет проигнорировал. Если зараза распространяется по воздуху, я уже вдохнул достаточно. Гораздо больше меня интересовал двойник Ханса.

— Эй, Джон! Джон Доусон! Ты знаешь, кто я? — громко спросил я, обращаясь к больному.

Тот соизволил обратить на меня внимание. Он повернул голову, безжизненный взгляд пробуравил мое лицо.

— Почему ты не оставишь меня в покое? — проговорил Доусон загробным голосом, заставив меня вздрогнуть, — Разве ты не видишь, я мертв? Дай мертвецу спокойно лежать в могиле!

— Но ты ведь разговариваешь? Значит ты жив!

— Очевидно, это не я. Я умер. Не понимаю, почему вы продолжаете мучить меня, вместо того, чтобы просто похоронить.

Он говорил своим жутковатым замогильным тоном, вызывающим невольную дрожь, и отвернулся прочь, устремив взгляд в никуда.

Я посмотрел на Брукса и он виновато кивнул.

— Не берите в голову, мистер. Они все так разговаривают. Поначалу жутко до оторопи, потом привыкаешь.

Я встал на ноги, выпрямившись. Задумчиво посмотрел на лже-Ханса.

— Значит, Джон? Где и когда его взяли в команду, сможешь вспомнить?

— Смогу, как же. При мне это было. Года два назад, в Диких Землях. Набирали матросов, тогда предстояло много черной работы. А этим ребятам любая работа по плечу, да и платить им можно на порядок меньше, чем работягам из Республики.

— Так, дальше... — подбодрил я штурмана.

— Ну и Джона, стало быть, тогда взяли. Признаться был он совсем потерянным, ничего не умел. Говорил и то с трудом, думали совсем дурачок, ан нет, со временем оклемался, исправился. То ли уж от природы такой повернутый, то ли травма какая, мы тут особо не разбирались.

— Ага. А почему же оставили в команде? Раз он такой дурак был?

Брукс нервно облизал губы.

— Тут такое дело, мистер. Хотите верьте, хотите нет, а только оказалось, что у Доусона есть свой талант. Очень он хорошо в людях разбирается. Бывало, придет к капитану новый матрос, весь из себя, и сильный, и лихой, и работящий. А посмотрит на него Джон, да и говорит: «Говно человек!». И, видишь ли, потом оказывается, что прав он, то еще говно! За то его капитан и оставил.

Я посмотрел на Анжелу, кинул взгляд на Григория. Получается, талант Ханса читать людей присутствует. Брукс принял наши переглядывания за признак недоверия.

— Можете не верить, но с появлением Джона все в команде стали лучше! Честнее что ли... Воровать меньше стали, обманывать... Так что не вру я, богом клянусь!

— Ясно. Ладно, Григорий, бери у него все нужные пробы, — я кивнул на Доусона.

Химик отошел от Анжелы, захватил из своей сумки какие-то пробирки и подступил к безучастному больному.

— Так что, это получается ваш знакомец? — округлив глаза спросил Брукс.

— Увы, нет, — быстро сказал я, чтобы Анжела не успела ляпнуть лишнего, — Просто очень похож на одного погибшего товарища, вот мы и обознались.

— А! Бывает такое! — штурман легко принял мою версию, — У меня и самого раз случилось! Иду, значит, по Берлину, глядь — да это ж Эдгар, друг мой, что в прошлом году кони двинул...