Реинкарнация Тьмы (СИ) - Виноградов Максим - Страница 38

Анжела не отвела взгляд, рассматривая меня. Возможно, она поняла гораздо больше, чем даже я сам мог разобрать среди своих чувств и мыслей. Девушка едва заметно тронула губами мою щеку и отстранилась. Я ощутил, как на мою руку, держащую пулевик, ложится заклятье, оставляя после себя небольшое покалывание.

Я благодарно кивнул, Анжела отошла в сторону.

Все вокруг смотрели на меня, не отрывая глаз. Кто-то, как на героя. Кто-то, как на самоубийцу. Кто-то, как на идиота. Джон Кольт явно относился к последним.

— Аналитики просчитали ситуацию, — заявил он, — Если атакуем все вместе, с разных сторон, то у вампира нет шансов.

— А у девушки?

— Ну... Два шанса из ста — неплохой показатель в такой ситуации, — он сконфуженно пожал плечами.

Теперь я не смотрю на людей, мой взгляд устремился на пустырь, место предстоящей схватки.

— Зато если пойдешь ты один, у нее будет десять процентов на выживание, — тихо продолжает Кольт, — А у тебя только один, один разъединственный процентик.

— Шансы есть! — с преувеличенной бодростью заявил я, начиная движение.

— Удачи, Глеб! — мою руку тронула Хельга, — Знаешь, это странно, но я почти завидую этой девчонке!

Я усмехнулся.

— Не переживай, детка. За тобой я бы спустился в ад! А тут всего лишь один сраный вампир.

Оставив ошарашенную ведьму за спиной, я подошел к границе пустыря. Свободной рукой ухватил смертника и толкнул его вперед.

— Шевелись! — скомандовал я, потом помахал рукой, оглянувшись, — Ждите сигнала! И постарайтесь прийти побыстрее!

Смертничек был спеленут веревками с головы до ног, как младенец. В его рту кляп, на голове — мешок, чтобы опознать сходу не удалось. Свободными оставались только ноги ниже колена, которыми он смешно семенил, стараясь не упасть.

Одной рукой я держал пулевик, другой прихватил смертничка, направляя его в нужную сторону и помогая передвигаться.

Мы идем медленно и потому довольно долго. Марцианово поле — попросту большой пустырь, еще не освоенная пригородная территория. Здесь нет леса, только трава на земле, приправленной песком.

Время уже позднее и начинает сгущаться темнота. Я думаю про себя, что, возможно, стоило бы захватить с собой фонарь. Но потом вспоминаю про зелье истинного зрения, которое позволяет видеть в темноте, и успокаиваюсь.

Я толком не знаю, куда идти, просто двигаюсь к центру пустыря. Наконец, замечаю вдалеке силуэт девушки. Вампира нигде не видно и это заставляет меня понервничать.

Неужели он может стать невидимым для меня, несмотря на все выпитые зелья? Тогда весь план летит к дьяволу!

Кровосос появляется в поле зрения неожиданно, возникает возле девушки, словно материализуются из воздуха. Он стоит возле нее, одна рука лежит на шее жертвы, обхватив ее целиком. Все понятно — ему хватит легкого и быстрого усилия, чтобы сломать хрупкую шею жертвы, а то и вовсе голову оторвать.

— Стой! — командует вампир, когда расстояние между нами сокращается до десяти шагов.

Я послушно останавливаюсь, полностью повторив его позу. Только моя рука лежит на шее смертничка, ничем ему, впрочем, не угрожая.

— Ты пришел, хорошо! — говорит вампир.

Я молчу. Я смотрю на Розу. Девушка испугана до крайности, еле стоит, нелепо опираясь на обе ноги. Мне даже кажется, что она в трансе или шоке от пережитого ужаса. С трудом отрываю от нее взгляд и перевожу на вампира.

— Бросай пулевик! — кровосос указывает на мою руку, — Подальше бросай! А не то она умрет прямо сейчас.

Широким жестом отправляю оружие в полет. Продолжаю молчать. Вообще, говорить довольно затруднительно, когда во рту находится зелье, которое нельзя проглатывать раньше времени.

— Знаешь, человечек, вампиры чувствуют смерть, — с кривой ухмылкой заявляет кровосос, — Особенно, если гибнет кто-то из наших. Сегодня я почувствовал дыхание смерти, я слышал ее голос, видел ее тень. Вернер мертв, правда? А это просто приманка, не так ли?

С наслаждением проглатываю зелье и вдыхаю воздух полной грудью. Еще чуть и оно подействует.

— Я понятия не имею, что ты там можешь чувствовать, — с раздражением произношу я, — Но отличить вампира от человека ты вроде в состоянии? Или думаешь, у нас тут целый зоопарк кровососов?

Вампир в недоумении смотрит на смертничка и с шумом втягивает воздух через нос. Через секунду в глазах кровососа появляется изумление.

— Вернер? — его хватка на шее Розы чуть слабеет.

— Проверяй! — я толкаю смертничка по направлению к кровососу.

Он семенит ногами, спотыкается и летит на землю. Вампир на короткий миг теряет концентрацию, не знает, что предпринять. То ли помочь падающему и подхватить его на руки, то ли продолжать удерживать девушку. Рука на шее жертвы дернулась, ослабляя хватку.

Этого замешательства я и ждал.

Вскидываю руку в сторону, пулевик сам собой взмывает с земли в воздух и прыгает мне в ладонь. Спасибо, Анжела!

Почти сразу стреляю — вампира сносит пулей. Он не был готов, его сбивает на землю. Через секунду он опять на ногах, кровососа так просто не убить.

Но я уже рядом с девушкой. Теперь он для нее не опасен. Отбрасываю в сторону бесполезное оружие и издаю звериный рык. Выстрел — сигнал для подмоги, через две минуты они будут здесь. Но две минуты еще нужно как-то выжить.

Времени нет, почти совсем нет. Секунд тридцать от силы. Если после этого кровосос будет еще жив — мне живым домой точно не вернуться.

Я вырубаю свой мозг, включаю машину для убийств. Все, как учил Султан.

«Вспомни матерого волка, которого окружила стая собак. Он не пятится, не пресмыкается перед ними. Он бросается в бой, не надеясь на победу, желая только забрать с собой, на тот свет, как можно больше врагов. Именно поэтому, когда все псы мертвы, он уходит — окровавленный, еле живой, но с гордо поднятой головой.»

Я помню твои уроки, Султан, помню чему ты учил. Есть такое пограничное состояние разума, когда, собственно, разум уже не особо нужен. Отключается инстинкт самосохранения, уходит жалость, исчезает страх. Остается только холодная, расчетливая ярость и желание уничтожить своих врагов.

«На ринге может победить тот, кто сильнее или тот, кто техничнее. Но на улице зачастую побеждает тот, кто лучше готов морально. У кого есть характер бойца и воля идти вперед, не смотря ни на что.»

Да, это состояние не делает из обывателя сверхчеловека. Оно лишь позволяет реализовать тот потенциал, что есть в любом. Нужно лишь суметь выпустить своего волка на волю.

— Убить! — кричит вампир.

Я не понимаю, к кому он обращается, но это и не важно. Он несется на меня, я прыгаю ему навстречу.

Мы сшибаемся. Я не пытаюсь уворачиваться или блокировать удары. Мой расчет простой — перебить его, нанести бОльшие повреждения.

Голова — туловище, голова — туловище. Я с максимальной скоростью чередую удары, не обращая особого внимания на ответные действия. Бить в горло или солнечное сплетение не имеет никакого смысла — анатомия вампиров весьма своеобразна. Уязвимых частей на их теле почти нет. А впрочем, я не силен в этом вопросе, а разобраться, пожалуй бы стоило, учитывая специфику работы.

Он потрясен — не ожидал от меня такой прыти и силы. В этом и есть преимущество. Вампир отпрыгивает, а на меня внезапно обрушивается удар сзади. Разбираться нет времени — кровосос все еще жив!

Я падаю вперед, схватившись за ноги врага, мне удается повалить его на землю. Через секунду я оказываюсь верхом на кровососе и начинаю молотить его кулаками по лицу изо всех своих сил. Работаю кулаками, словно отбойным молотком. Он пытается закрываться, но мои руки находят дорогу к лицу врага.

Кулаки разбиты в кровь, перехожу на работу локтями. Вкладываю в удары вес всего тела. Лицо кровососа превратилось в сплошную кашу из плоти. Это хорошо — боли он, может, и не чувствует, но вот видеть уже точно ничего не может.

Чувствую, что меня кто-то бьет по спине, чьи-то когти впиваются в плоть, пытаясь оторвать от вампира. Игнорирую боль, отмахиваюсь рукой, не глядя.