Вечность спустя (СИ) - Манило Лина - Страница 5

А Яна сглотнула, пытаясь запретить себе смотреть на широкую спину, покрытую мелкими капельками воды, на хорошо очерченные, развитые мышцы, перекатывающиеся при малейшем движении под загорелой кожей. Был ли Андрей тогда, пятнадцать лет назад, таким же красивым, или шальная память играет с ней в злые, невыносимо жестокие, игры?

— У меня сегодня выходной, а Остапов ещё вчера уехал, — нашла в себе силы ответить, пользуясь тем, что Андрей не видит её лица. — Он, знаешь ли, не большой любитель шумных компаний и ночёвок в чужих домах.

— И ты, значит, решила вернуться сюда с чашкой ароматного кофе... зачем?

Андрей и сам не мог ответить себе, зачем продолжает это пустое общение, совсем ему ненужное. Яна, при всей своей привлекательности, развлечение максимум на пару ночей. Да, он хотел её, особенно сейчас, когда вспомнил прошедшую ночь в мельчайших подробностях, но это абсолютно ничего не меняло в его жизни — для серьёзных или сколько-нибудь длительных отношений у него не было ни времени, ни желания. Слишком много сил отнимала работа, слишком увлечён был желанием приподняться над толпой, стать лучше, чем его отец. И это не оставляло простора для манёвра, потому случайные связи — простые и понятные — именно то, что нужно на данном этапе жизни.

— Я решила, что тебе не помешает кофе. Больше ничего.

Яна поднялась на ноги, поставила полупустую чашку на прикроватную тумбочку, намереваясь уйти и больше никогда не возвращаться, но внутри билось птицей глупое сердце. “Ну, останови ты меня... что тебе стоит?" — молила про себя, не отрывая взгляда от широкой спины, а Андрей молчал, словно её и нет здесь, словно даже эта ночь не способна сделать Яну значимее в его жизни. “Дура, и на что ты надеялась? — напоминал о себе здравый смысл. — Он же не помнит тебя, и сейчас ты ему только потрахаться и нужна была. Думала, любовь вспыхнет?

Идиотка*.

— Игорь, кстати, уже спрашивал о тебе, — сказала, делая шаг по направлению к двери.

Не смогла отказать себе, сказать ещё хоть что-то, если о самом главном не решилась говорить.

— И что ты ответила?

Повернулся к ней, поставил чашку на подоконник и сделал шаг в её сторону.

— Что знать ничего не знаю, — улыбнулась, чуть склонив голову набок. — Я же и в самом деле почти ничего о тебе не знаю.

Врала, безбожно обманывала, потому что знала об Андрее всё, но раз он не помнит глупую девочку из прошлой жизни, то бог ему судья. Яне и самой порой казалось, что всё это было не с ней, а своего первого мужчину — кареглазого Андрея — сама себе придумала. Но сколько бы ни было мужчин после, только при мысли о нём так сладко ныло сердце.

— Так ведь интереснее, не находишь? Когда совсем ничего друг о друге не знаешь.

Он уже совсем близко, а Яна будто приросла ногами к полу, и лишь глаза его видит, в которых плещется полноводной рекой жгучее желание. Андрей протянул руку. дотронулся до тёмно-каштановых волос, провёл пальцами по их шелковистой нежности.

— Я же сейчас тебя снова трахну, — проговорил неожиданно севшим голосом, а у Яны волна удовольствия по позвоночнику прошлась, от чего захотелось то ли свести бёдра вместе, то ли бесстыдно раздвинуть их. — Ты же это понимаешь?

Она лишь кивнула, а Андрей сглотнул, делая ещё один шаг в её направлении, буквально вдавливая в своё тело одним резким движением, от которого, казалось, вышел весь воздух из лёгких.

— Такая сладкая, — произнёс и коснулся губами её виска, слегка облизнув нежную кожу, ощутив языком трепещущую жилку. — От тебя пахнет желанием и сексом. И это меня сводит с ума.

Он шептал ещё что-то на ухо, обжигая кожу дыханием, и от этой сладкой муки внизу живота сворачивался плотный клубок из желания, сомнений и страха. Страха пропасть навсегда и никогда уже из этой бездны по имени Андрей не выбраться.

Столько лет она мечтала, что он снова захочет её, а сейчас просто испугалась той боли, что может последовать. Но разве будущее имеет значение, когда Андрей — вот он, совсем близко?

Он прижимал её к себе порывисто, а она почти задохнулась от нахлынувших эмоций, лишающих рассудка. Толкнул на кровать, а она упала на спину, и платье задралось, оголив стройные бёдра, меж которых Андрей так безумно мечтал оказаться сейчас. Ничего не осталось, лишь животная, почти невыносимая, страсть. от которой есть лишь одно спасение — войти в неё, почувствовав жар женского желания. Возможно, тогда наваждение пройдёт, и зелёные глаза уже не будут казаться такими знакомыми.

— Хорошая девочка, — сказал, жадно наблюдая за тем, как она снимает с себя платье, а следом на пол падает нижнее бельё.

5 Глава

Я на ехала по улице, почти ничего не различая перед собой. Злые слёзы застилали глаза, и она свернула на обочину, чтобы не въехать в первый же столб. Сложила руки на руле, положила на них голову и позволила себе наконец-то разрыдаться. Но быстро прекратила это бесполезное занятие, потому что больше чем плакать ей хотелось придушить саму себя. За слабость, которую позволила с Андреем, за ту боль, что снова испытала.

Вселенная всегда карает за самонадеянность, размышляла Яна, вытирая остатки слёз и разглядывая покрасневшие глаза в зеркало заднего вида, заправила волосы за ухо и откинулась на подголовник водительского сидения, всё глубже погружаясь в раздумья. Посчитала себя умнее и хитрее судьбы? Получи по носу.

Вдруг вспомнила, что первое время после того, как жизнь рухнула, жила лишь благодаря ненависти. К себе, Андрею, всему миру. Почти с ума сошла, но потом научилась справляться с эмоциями, оставаясь холодной внешне, но душа напоминала медленно тлеющие головешки, которые сейчас кто-то невидимый разворошил длинной палкой. И ведь дело не только в любви, которую не смогла выкинуть из сердца. Дело в тех последствиях, которые имела для неё эта любовь — с этой болью Яна справлялась с трудом, лишь совсем недавно смирившись.

И вот снова появился Андрей и, сам того не ожидая, взбудоражил так тщательно восстановленный, но всё ещё очень хрупкий мир.

Когда они с Остаповым пришли на вечеринку к Игорю, Яна даже мысли допустить не могла, что там будет Андрей — человек, увидеть в этой жизнь ещё хоть раз боялась и хотела до одури. Но когда увидела его у бассейна, холодным потом покрылась. узнавая и словно вновь переживая всё, что случилось когда-то, оглушённая застарелой болью. А ведь думала, что смогла избавиться, побороть странную зависимость от него, но воспоминания разом навалились надгробными плитами, давили со всех сторон, и Яна, не справившись с приступом паники, убежала в дом, глотая ртом воздух, больше всего напоминая себе выброшенную на берег рыбу. Давно она не чувствовала себя настолько разбитой и потерянной, словно почву выбили из-под ног, и как выкарабкаться Яна не понимала.

Вот сейчас постоит в тишине и прохладе дома, восстановит дыхание и отважится посмотреть своему прошлому в лицо.

— Янка, что с тобой? — Игорь возник рядом, схватил за плечи, встряхнул, заглядывая в лицо, а она силилась улыбнуться, чтобы старший брат не понял ничего, не догадался.

Она не любила обременять его — всегда такого занятого — своими проблемами.

Считала, что со всем в силах справиться сама, без его помощи, но в этот момент больше всего на свете боялась отступить от принципов и взвалить на Игоря ношу, нести самой, которую слишком устала.

— Всё хорошо, всё отлично, — говорила, улыбаясь всё шире, но Игорь ведь никогда не был идиотом, и вот уже плещется тревога во взгляде.

— Яна, твою мать, признавайся!

Игорь злился, и в зелёных глазах — не таких ярких, как у сестры, но всё-таки, — явственно проступила злость. Яна слишком хорошо знала брата и понимала, что будет трясти её за плечи, давить, но своего добьётся, заставит говорить. И его даже не волнует, что ей уже тридцать два — казалось, всё ещё видит перед собой маленькую девочку с длинными косичками.

— Такую же твою, как и мою, — пошутила, но смеяться никто не захотел. — Игорь, всё и правда хорошо, просто астма расшалилась. Это бывает, ты же знаешь.