Несчастье на полставки (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 47

Час третий. Краску заботливо смывают. Под теплой водичкой и при ласковом массаже головы расслабляюсь, и начинаю вместе с довольным французом исполнять хор сытых жирных котиков…

Паника сходит на нет. Ненадолго. Вскоре понимаю, что радовалась рано.

Меня начинают обучать искусству мейк-апа!

Час четвертый. Меня красят снова! Скромно тоскую, попа просит пощады. Нас не слушают! Но предлагают чаю. Уже что-то, а то животик уже начал жалобно урчать, жалуясь на голодный желудок, алчно переваривающий ребро. Третье по счету! Первые два он схомячил сразу после печенки.

Паника уже понятливо заткнулась, поняв, что здесь ловить нечего.

Час пятый. Чуть не заснула во время смывки и одновременного массажа! Подумываю приплатить Гаспарчику за доп. обслуживание. А что? И ему копеечка, и мне капелька лишнего кайфа! Впрочем, при стрижке вся сонливость остается там, за дверьми салона, грустно глядя на табличку «закрыто». Работники, налепившие его, любопытной кучкой сгрудились рядышком, глядя на порхающего француза и ножницы в его руках. Моро так вообще, вжился в роль, охотно рассказывает, показывает и буквально сияет стоваттной русской лампочкой. Парнишка, лучше всех знающий английский, охотно переводит, кто-то вроде даже пытается конспектировать…

Паника просачивается внутрь сквозь замочную скважину, и мы вместе с ней украдкой снимаем все действо на телефон и выкладываем в сторис. Нафига — вопрос десятый.

Час шестой. Весь кошмар наконец-то закончен, меня разворачивают спиной к зеркалу, заканчивают сушить и укладывать и зачем-то хватаются за плойку…

Паника бьется головой о баночку с воском, я продолжаю выкладывать кусочки шапито из цирюльников в сторис. С каждым новым отрывком просмотров и подписчиков все больше, а личка начинает угрожающе трещать от вопросов вроде «а это реально Гаспар Моро?!».

Туплю. Моргаю. Лезу за помощью к всемогущему Гуглу. Паника начинает дико ржать, больше меня не терзая — великий инет сообщает, что мой говорливый рыцарь на самом деле приличный и знаменитый даже в суровой России стилист!

Начинаю тихо хихикать следом. Кажется, мое невезение, наконец, решило меня в покое оставить! И впечатления от происходящего, если честно, остались совсем такие неоднозначные.

С одной стороны мне хотелось бежать. Бежать, куда подальше! А с другой… о, с другой мне хотелось отпихнуть слишком медлительного Гаспарчика, чтобы, наконец, посмотреть, что же там получилось.

Логика, застрелись!

А на закуску еще и сообщение прилетает, от Миланы: «Ты уверена, что оно того стоит?».

Это была откровенная диверсия. Точная, уверенная и вроде как незаметная подсечка, предназначенная для того, чтобы сбить меня с ног, выбить весь боевой дух и подавить морально. И в другой момент этот гнусненький приемчик обязательно, обязательно бы сработал. Но!

Нас было много, и мы в тельняшках — аккурат в этот момент, в полнейшей тишине, Гаспар быстро развернул меня к зеркалу!

— Ух, ты! — мгновенно подавилась я собственными слюнками. Вот так вот. Сразу!

В отражении напротив показалась не я. А что-то такое… легкое, красивое, изящное. С большими глазками, подчеркнутыми тонкими стрелками подводки, золотисто-коричневыми тенями и пушистыми черными ресничками. С румяными розовыми щечками и матовыми губками. С густыми красивыми бровями и небрежными локонами медово-каштановых волос…

— Это я? Правда? — я ткнула себя пальцем в щеку, не слишком-то поверив. Нет, ну правда! Неужели подходящая прическа и макияж настолько сильно меняет человека?

И если это так, то теперь-то моя привлекательная головушка понимает, почему босс так настаивал на преображении!

И, черт побери, как же я рада, что доверилась не Милане, а этому неугомонному обаянию!

Вот так-то, шефская сестра. Если ни война, то эта битва точно тобой проиграна!

— Правда, душа моя, — певуче рассмеялся француз, легко и ласково взлохматив мои новые волосюшки. И, наклонившись, пристроил свою голову у меня на плече, вместе со мной глядя в зеркало. — Вот теперь ты окончательно прекрасна! Теперь ты нравишься себе?

— Ты еще и спрашиваешь! — искренне возмутилась модель уже совсем не базовой комплектации в моем восхищенном лице. — Гаспар, ты чудо!

Кажется, нас в этот момент кто-то даже успел сфоткать… а потом раздались натуральные такие аплодисменты. Народ вокруг был только рад и положительно настроен! Никогда не думала, что благодаря приятной внешности можно добиться вот такого вот позитивного отношения.

Всё, решено. Теперь, пока Гаспар Моро не обучит меня всем тонкостям красивой жизни и любви к себе, я его так просто обратно во Францию не пущу!

— То ли еще будет, моя маленькая Асель! — рассмеявшись, этот замечательный французский человечек расцеловал меня в обе щеки. Четырежды, как у них принято! — Идем, моя прелесть. Вдохновение сегодня овеяло меня своими крыльями, и я полон сил, я снова хочу творить! Ну, идем же, идем. Мне не терпится придать тебе окончательную огранку. Ты мой бриллиант, нет, ты моя звезда… Нет, ты — мое вдохновение!

О как. Интересно, а вместе с чувством стиля, Гаспар, случайно, курсы повышения самооценки не преподает?

Впрочем, о чем это я? Меня ждет впереди мой бывший страх и ужас, а ныне — мечта любой мало-мальски приличной девушки. А именно, шопинг с самым настоящим стилистом, родом из далекого Парижу! У-и-и-и!

Забегая далеко вперед, могу сказать, что это были самые лучшие несколько часов в моей жизни. А еще, самый прекрасный урок самой, собственно, жизни. Легко и беззаботно, бесконечно треща и улыбаясь, мсье Моро работал моим личным имиджмейкером. Он протащил меня по трем торговым центрам. Трем, Карл! Благо курортный город не испытывал недостатка в подобном.

Гаспар был тактичен в магазине женского белья, невозмутим в отделе аксессуаров, шутлив в обычных бутиках, и подозрительно-вомутительно серьезен в обувном. Он точно знал, то хочет, не лепил из меня нечто по образу и подобию Миланы, и все время искал какой-то неповторимый, индивидуальный стиль. И все это для меня родимой!

А! Память моя селедочная. Чуть не забыла! Вы думаете, эта картавая лапуська меня по самым дорогим и элитным бутикам протащила? Ну, там, чтобы дорохобохато, по высшему разряду, и все такое… А нифигульки на рогульки! Гаспарчик избегал все блестявенькое и элитное, обходя подобные заведения за три километра. Выбор его падал на обычные, ничем не примечательные магазинчики уровнем чуть повыше бюджетного масс-маркета. Да и там, надо сказать, ценники он изучал наперед ассортимента, тем самым заставляя мою внутреннюю скрягу мурчать от восторга в режиме старого дизельного трактора.

А уж переводить все его просьбы, советы, требования и вердикты, так вообще, было квинтэссенцией чистейшего удовольствия! Я наконец-то вспомнила даже, насколько сильно любила свою профессию, и для чего вообще на протяжении нескольких лет играла в шпиона и выворачивала себя наизнанку, пытаясь выучить одновременно три языка. И это без помощи не только толкового учителя — вообще хоть какого-то!

Зато теперь-то, как говорится, воздалось за дела мои, вольные и невольные. Как-то мудрецы глаголили-то? Найди работу по душе, и тебе не придется работать ни единого дня в твоей жизни!

Правда, работа, в первую очередь, конечно, должна приносить денюжки… кушать-то хочется, и хочется всегда! А работники магазинов, увы. Просто так ничего не дадут. Засранцы!

В общем, работать надо, чтобы было на что жить и жрать. И хотя, за сегодняшний день я скорее потратила, чем заработала (а заработала я шиш, да ни шиша), оно того явно стоило. Ведь у меня теперь был недостижимый ранее по времени, и непостижимый моим немодным мозгом, самый настоящий базовый гардероб!

И вот иду такая я, в Дольче Габбана… ой, пардон, не из той оперы!

Иду я, значит, по вечерней улице, вся такая красивая. Грудь вперед, волосы назад, а невысокие каблучки белых туфелек отбивают четкий ритм музыки, звучащей у меня в ушах. На попе тонюсенькие белоснежные брючки, на теле — футболка-туника в обтяжку, с короткими рукавами, да без выреза. А в свежих, ухоженных ручках плоский клатч-конвертик.