Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Как я учился в магической школе (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 27


27
Изменить размер шрифта:

Сказанное же Элеонорой вообще вгоняло в полнейшую депрессию. Для уверенного каста проклятья средней силы требовалось не менее тысячи удачных повторений, для рефлекторного каста — не менее десяти тысяч.

Толщина нитей «паутинки» тоже играла роль: чем толще, то есть чем больше влито силы, тем проклятье сильней, тем легче ему преодолеть природную защитную ауру человека.

Кстати говоря, если одно и то же проклятье накладывало несколько ведьм, то их сила пропорционально складывалась, а ведьмовской ковен и вовсе мог разом проклясть немаленький воинский отряд.

— Как, кстати, у тебя с повышением потенциала, не получилось?

Вопрос Глушакова, который в это утро сидел у меня в гостях, давая последние инструкции к моему завтрашнему выходу на учёбу, заставил меня покраснеть. Ибо с потенциалом как-то не вышло. Нет, Элеонора снова приходила ко мне в один из вечеров, вот только…

И вновь я невольно вспомнил очередной эпизод своего позора.

Она назначила время заранее, и я, заблаговременно оставшись в одних трусах, уже сидел на краю постели, наблюдая, как последние лучи солнца подсвечивают облака красным. Как принято говорить, то был прекрасный вечер, и прохлада лёгким ветерком проникала на мой чердак, холодя кожу и заставляя чуть ёжиться в ожидании. Даже матрас мне казался каким-то особенно мягким.

На мгновение окно заслонило тёмное облако, чтобы, ворвавшись внутрь, уплотниться в точёную фигурку магистерши проклятий.

Она была без платья, видимо, успев заранее подготовиться. На ней были только чёрное кружевное боди, чулки на подвязках и тонкие, закрывающие предплечье кружевные штуки, названия которым я не знал.

— Готов? — спросила она, и я, чуть нервно кивнув, поднялся и спустил трусы. — Ты точно не импотент? — со скепсисом посмотрела на мой «прибор» девушка.

Я, смутившись, начал бормотать что-то про холодную погоду, нервы и усталость после тренировок.

— Ладно, попробуем ещё раз, — вздохнула она и, решительно подойдя, толкнула на матрас.

Щёлкнула неприметная застёжка, и верхняя часть боди раскрылась, демонстрируя идеальной формы полную и совсем не отвисшую грудь.

— Нравится?

Я судорожно кивнул.

— Ну же, потрогай их.

Протянув мигом вспотевшие руки, я коснулся бархатистой кожи, огладил, сжал вставшие под моими пальцами соски…

Дав мне пару минут полапать, Элеонора отстранилась. Уже прочно оседлав меня, она щёлкнула ещё одной застёжкой, открывая взору область меж её ног.

— А там?

Сглотнув, я снова кивнул. Сердце застучало часто-часто, и от волнения буквально залихорадило.

— Тогда почему он до сих пор лежит?

Я взглянул на предательски расслабленного «друга». Умом-то я прекрасно понимал почему. Стресс, волнение, страх в конце концов не оправдать надежд… Да и вообще, это ж словно сходу взять и в порнухе сняться! У многих ли получится перед камерой и десятком людей съёмочной группы не осрамиться? Пусть даже перед ним и будет лежать голая красотка, но… это же как работа, а у многих ли на работу встаёт? Вот и я сейчас испытывал что-то подобное. Может, потому что понимал, что это всего лишь эксперимент, может, не было эмоциональной связи с партнёршей, а может, мне было попросту некомфортно в её обществе.

Вот только как это объяснить ей?

— Понимаешь… я не могу вот так, легко и просто. Для меня это нечто больше, чем просто физиологическая потребность. Мне надо как бы… ну… чувства, интерес. Ну, не любовь, конечно, — я почувствовал, как краснею под её взглядом, — но определённая симпатия должна быть.

— Тьфу! — соскочив с моего тела, она вновь застегнулась в боди и, почти с отвращением взглянув на меня, грязно выругалась.

Я сел, виновато потупившись.

— А в следующий раз ты скажешь, что до свадьбы ни-ни?

Я покраснел ещё сильнее, а магистерша, снова превратившись в облачко, выпорхнула в окно и была такова…

Сейчас же, выплыв из воспоминаний, я посмотрел на Сергея и буркнул:

— Не, не вышло ничего.

— Ладно, бывает, — легкомысленно пожал тот плечами. И я был ему благодарен за то, что он не стал заострять на этом внимание. Всё-таки Глушаков — очень тактичный человек…

Тут, легка на помине, ко мне влетела и моя завкаф. Дама вихрем пронеслась по чердаку и материализовалась прямо вместе со стулом недалеко от люка на верхний этаж.

— Ну что, мальчики, что будем делать? Я лично пока особого прогресса не вижу.

Я его, признаться, тоже не видел, но всё же стало немного обидно — на тренировках, причём как у трудовика, так и по формированию проклятий, я, что называется, жопу рвал.

— Ну, не совсем так, — встал на мою защиту Юрьич. — Хаотичное перемещение, затрудняющее прицеливание, он уже освоил, секретный магический приём под названием «удар по морде» — тоже.

«Вот только получился он один раз всего, — подумал я. — Сева-то больше близко меня не подпускал».

Надо сказать, на почве измываний в дуэлях завхоз ко мне чутка потеплел и даже один раз остался со мной и Глушаковым попить пивка. На брудершафт, конечно, не пили, но в неформальной обстановке называть его по имени я разрешение получил.

Кстати, Элеонору Иквус на дух не переносил. Это я выяснил совершенно случайно, когда та вечером заглянула на наши посиделки. Холодом, разлившимся тогда по комнате, можно было заморозить пол-академии.

— Удар по морде, конечно, аргумент, — между тем язвительно бросила девушка, — вот только до противника нужно ещё доползти, а он даже замедляющие проклятья не освоил.

Замедляющие проклятья — это не какой-то особый вид заклятий, скорее, это классификатор всего того, что негативно действует на противника, этакие дебаффы на скорость действия. Например, проклятье, вносящее дезорганизацию в работу мышц, неплохо сбивало возможность удачного каста, а проклятье, как я понял, угнетающее работу каких-то отделов мозга, вызывало натуральную заторможенность. Раздел был обширнейший. Вплоть до полной парализации, включая сердечную мышцу. Вот только плетение там было архисложным. Мне пока удавалось только плетение, которое, стыдно сказать, расслабляло мышцы сфинктера — больно интуитивным оказался узор, да ещё звуковой активатор шибко напоминал по звучанию простое русское «обосрись».

— И что делать? — уныло поинтересовался я, в который раз создав тренировочные сгустки силы и слив их в ведро под столом.

Вот формирование сырой силы у меня получалось всё лучше. Это я делал каждый день, опустошая свой резерв до глухого сосущего чувства и лёгкого приступа дурноты. Плоды свои это приносило — пусть по чуть-чуть, но резерв рос.

Снова создал сгустки, снова слил под стол… под внимательным взглядом магистерши.

— А что это, собственно, ты там делаешь? — вдруг спросила она, подозрительно хмурясь, а затем и вовсе поднялась со стула, приблизившись.

— Тренируюсь, — пожал плечами я. — Раскачиваю резерв.

— Это я вижу. Я не вижу, куда ты силу сливаешь.

— Куда-куда, в ведро.

— Какое ещё ведро?! — голос Элеоноры буквально взлетел до потолка. — Сдурел что ли?! Оно же рвануть может, никакой материал не держит сырое проклятье! Сколько уже ты туда слил?! — подскочила она ко мне.

— Недели две, — не совсем впопад ответил я, твёрдой женской рукой буквально сдвигаемый в сторону.

— Вот дурак! Ничто, кроме… — тут она уставилась на абсолютно целое ведро под столом… и тихо закончила: —…кроме адамантиума, не держит.

Наклонившись, девушка достала ведро и с грохотом поставила на стол. Я присмотрелся. Ну да, внешне похожее на обычное оцинкованное, что у нас продаётся в каждом хозяйственном, ведро имело лёгкий красновато-розоватый отлив.

Элеонора обвела чердак отсутствующим взглядом и, ни к кому конкретно не обращаясь, вопросила:

— Ну и кто мог додуматься сделать его из адамантиума? И главное — как? Секретом обработки владеют только гномы, и это если не обращать внимание на то, что стоимость одного лишь материала, пошедшего на это, прости Магнус, поделие, составит неплохое такое состояние.