Гайавата (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 77

Они всё ближе, стрельба оказалась не такой эффективной как ожидалось. Команда из сожженного корабля присоединилась к штурму, Питер увидел рассредоточенную группу в пёстрой “гражданской” одежде, вооруженную короткими аркебузами и не менее короткими мечами.

Бизон всё понял и без подсказок, за стенами, у ворот, собрались воины с копьями и мечами, чтобы встретить нападающих достойно.

Питер выстрелил раз пятнадцать, до того как начался относительно эффективный ответный огонь. Испанцы стреляли и до этого, но стрельба на ходу сама по себе обладает низкой точностью, а если присовокупить к этому техническую точность их оружия, то попадание по кому-то на стене действительно было в руках Господа, а никак не стрелка.

Неизвестную Питеру женщину с арбалетом уже унесли вниз, её оглушила пуля, отрикошетившая от зубца стены. Было много крови, возможно даже череп треснул, но помочь с этим никак нельзя, бой идёт.

Картечь в очередной раз снесла первые ряды, но следующих за ними она не остановила. Ворота были достигнуты, топористы принялись за их разделку.

Раскаленная смола полилась на практически ничем не защищенных испанцев, превратив пятерых самых рьяных в кричащие нечеловеческим голосом и шипящие своей горящей плотью живые трупы. Поражение не менее 70% площади тела, отсутствие искусственной кожи в саквояжах местных эскулапов, грязь, малоэффективные антисептики – достаточный список причин умереть при серьезных ожогах. Мысли Питера были подтверждены, катающихся по пыльной земле ошпаренных добили свои.

Арбалетные болты от ополчения, пули от воинов, смола, удары копий через прорубаемые в щите отверстия, обеспечивали ошеломительные потери испанцев, но их было ещё достаточно.

И тут Питер увидел нечто, что заставило его грязно выругаться. Пусть один из кораблей был уничтожен бомбой из гарнизонной гаубицы, второй развернулся и шел навстречу “Повороту судьбы”. Испанцы придумали более или менее эффективный способ борьбы с падающими на палубу зажигательными снарядами. Группа матросов бегала по палубе с заранее подготовленными вёдрами и хлопушками, сводя на нет даже вполне удачные попадания. У Желудя осталось три-четыре снаряда, надеяться, что один из них попадёт в мачту – глупо. Внезапно корабль стал беззащитен перед испанцами, которые видимо ещё не осознали открывшиеся перспективы.

Самое поганое было в том, что “Святой Фидель” даже не раздумывал об абордаже, лишь дав один бортовой залп, часть ядер которого ушла на дно реки. Питер осознал, что его переиграли, лишь тогда, когда испанский галеон начал проходить у берега, закрытого лесом. Из-за крон, закрывающих Питеру обзор, вышел десяток лодок, на которых сидело определенное количество испанцев. Самоубийственный штурм был отвлекающим манёвром, чтобы меньшинство могло уйти на галеоне.

- Сигнализируй Желудю, сблизиться с галеоном и прицельно стрелять в мачту. – приказал он сигнальщику. – Живо!

Сигнальщик передал сообщение. Желудь сделал как велено. Приблизившись на дистанцию двести фунтов, у кораблей это практически впритык, он начал стрельбу. Первый снаряд врезался в мачту, что было неожиданно и давало надежды, но не сдетонировал, упав на палубу. Второй снаряд пролетел мимо, а третий сработал как положено, запалив парусное вооружение бизань-мачты(2). Питер уже не сомневался в гибели корабля, но огню было нужно дать время. Испанцы времени давать не собирались. Они банально срубили бизань-мачту, сбросив её в реку, спешно разрезав канаты такелажа.

- Дерьмо... – Питер сплюнул, укладывая подзорную трубу в чехол.

Снизу, под воротной надстройкой, происходила ожесточенная схватка. Питер решил, что с остатками нападающих в зоне доступа, разберутся стрелки, поэтому спустился вниз, чтобы занять место в отряде встречающих.

Наконец, томительное ожидание закончилось, испанцы справились с остатками ворот и телегой. Они ворвались внутрь, с нетерпением и остервенением. Воины могавков стояли чуть дальше от ворот, в пятидесяти ярдах. Нападающие обрадовались такой дикарской халатности, поэтому рванули вперёд, чтобы завязать свалку, где пересилит личное мастерство и удача.

Но личная удача ничего не смогла противопоставить двум тяжелым частым и острым рогаткам(3), упавшим с надвратной надстройки. Определенное количество человек было раздавлено насмерть, но Питер не ставил своей целью убить кого-то. Его цель была в том, чтобы отсечь первых прорвавшихся от остальных, которые потратят время на преодоление рогаток, которые завязли среди тел, нанося увечья тем, кого давила напирающая сзади толпа. Случайная давка убивает не хуже спланированного автомобильного наезда, Питер знал это по репортажам с очередных Черных Пятниц в Нью-Йорке.

Пока не успевшие пересечь рогатки враги толкались в давке, воины напали на отсеченных. Питер плечом к плечу с остальными, нога в ногу врезался в не ожидавших столь слаженного удара испанцев. Часть из них предусмотрительно не разрядили пистолеты и аркебузы, поэтому кое-какой ущерб был получен могавками ещё до стадии столкновения. Питера что-то несильно щелкнуло по кирасе, он даже не обратил внимания, а кто-то навсегда лёг с пробитой головой, или с воплями отползал назад. Место выбывших занимали воины из следующих рядов, согласно отработанным строевым приемам.

Абордажников с корабля и обычных солдат с матросами, которые вырвались вперёд, бронированные воины смолотили быстро, слаженный натиск сбивал их с ног, они падали и умирали. Рогатки смело напором, поэтому в остатки отсеченных нападающих влились остальные враги.

Испанцы не могли в это поверить, но на них снова обрушились две рогатки, на которые напоролись враги и опять началась давка в воротах. Рогатки были со свинцовым брусом, который весил очень много, что затрудняло его снос.

Во дворе происходила кровавая сеча, снаружи подтягивались недобитые, которые и не думали отступать. В принципе, на поле никого не осталось, только трупы и раненые. Все кто мог ходить уже был у ворот, ожидая возможности ворваться в город, где его ждали благодать святого города, золото и местные дикарки. Чтобы их получить, нужно лишь преодолеть сопротивление дикарей.

Дикари оказались в чём-то даже продвинутее самых передовых европейцев: тактика у них была убийственно эффективной, оружие и броня не уступали европейским аналогам. Тем не менее, воины погибали, рубка шла безжалостная и ожесточенная, испанцы не жалели ни себя, ни врагов. Больше всего было проблем от абордажников, они были привычны к бою в стесненных обстоятельствах, поэтому вовсю пользовались своими короткими абордажными тесаками, убивая даже бронированных воинов с более длинными мечами, которые больше мешали в тесной свалке.

Через какой-то неполный час с момента прорыва ворот, сопровождавшийся воплями, рёвом, звоном и хрипами, Питер устало уронил заляпанный кровью с потрохами меч и осел у крепостной стены. Многие из участников мясорубки поступили так же, кто-то не озадачивался опорой, банально упав среди трупов. Питер прикрыл глаза, от нервного движения щеки, он ощутил корку крови, которая запеклась на ней. Шлем обагрила кровь из шеи какого-то безусого парня, которого он почти обезглавил. Часть крови попала на лицо, прямо через Т-образный вырез.

Питер не был ранен, броня надёжно защитила от скользящих ударов, прямые принял щит. Он просто устал. Трудно ходить по мощенной улице, если камни залиты кровью. Скользко, равновесие приходится держать, а если на выпущенные кишки наступишь, считай упал. Мало в этом мире вещей, более скользких, чем человеческие кишки в крови на полированных камнях.

Среди лежащих тел ходили санитары, оттаскивая подающих признаки жизни соплеменников и добивая испанцев.

- Быстрый Волк. – подал голос Питер. – Быстрый Волк! Ты живой?

- А? – вяло раздалось откуда-то слева. – Живой. Вроде.

- Скажи санитарам, чтобы вытащили десяток живых испанцев, которые одним куском и не подохнут сразу. – попросил Питер тихо. – Пусть окажут помощь и запрут в клетке.

Вообще, бой помнится отрывками, особенно после того момента, когда его хорошо ударили обухом топора по голове. Слегка мутило, похоже на легкое сотрясение.