Вся жизнь — игра - Дубровина Татьяна - Страница 54

Ручная работа… Рите привезли их из Индии… Наверное, готовили для какой-нибудь индийской принцессы, да размером ошиблись…

Жалко… Вон с одной стороны блестки уже оторвались…

Да что там туфли! Себя жалко просто до слез!

Ветки кустарника почти сплетаются над головой… Полумрак в ущелье, словно и не светит ослепительно над горами солнце.

Рита пинком отодвинула с дороги очередную корягу.

Та вдруг изогнулась, распрямилась пружинисто, зашипела… и извилисто юркнула в кусты.

Рита подпрыгнула и завизжала.

Змея!!! Да здесь еще к тому же и змеи?! Еще мгновение… и Георгий нашел бы на обратном пути ее холодный труп…

— Ну сволочь! Ну и сволочь… — бормотала сквозь зубы Рита, словно это он специально подбросил гадину ей на тропинку.

Теперь она брела осторожно, согнувшись, и внимательно вглядывалась под ноги.

Через час или два — у Риты не было с собой часов, — тропка стала шире и начала все сильнее забирать вверх.

Ой-ей… Это здесь они ехали на джипе? Как только не скатились кубарем?!

Коленки почти упирались в каменистую землю, и Рита уцепилась за свисающую ветку, чтобы легче было карабкаться по круче.

И тут же острый шип вонзился в ладонь, а Рита еще и подтянулась всем телом, доверившись коварной подмоге, и еще сильнее загнала колючку внутрь…

Злые слезы моментально брызнули из глаз от боли.

Можно реветь в голос, все равно никто не слышит…

Она села на крутую дорожку и зубами вытянула из руки громадный коричневый, скошенный, как плавник у дельфина, шип.

Дурацкое место! И все здесь дурацкое!

Змеи, шакалы, приблудные мартышки… и даже кусты здесь против нее!

Она зализала ранку, высасывая капельки крови, и поднялась.

Ну и пусть остается со своей флорой и фауной! Скорей бы выбраться отсюда на шоссе!

Уже у самых голубоватых гор обнаружилась узкая утрамбованная дорога.

Она извивалась, огибая тянущееся далеко вниз, к морю, ущелье, и поворачивала по его краям, влево и вправо.

Рита остановилась в раздумье.

Когда они ехали, море было слева… Значит, надо идти вправо…

О, Господи, снова к морю, от которого она столько шла, только теперь уже поверху.

Длинный царственный шлейф совсем истрепался, волочась по пыли и цепляясь за кустарник…

Рита подтянула повыше платье и обмоталась шлейфом, как поясом. Не очень удобно, но все же…

По крайней мере, коленки открыты. Теперь можно прибавить шаг.

И как она раньше не догадалась! Ковыляла, придерживая длинную юбку то одной рукой, то другой…

Теперь она свободно размахивала руками, и от этого даже шагалось веселее.

Хотя какое уж тут веселье на солнцепеке! Пыльная выжженная дорога как будто плавилась под лучами безжалостного светила.

И пыль… пыль…

Белесым облачком взлетает она вверх от каждого шага и долго кружится в дрожащем от зноя воздухе, не желая улечься обратно.

В носу моментально пересохло, а на зубах заскрипели горячие крупинки… Будто мелкий цемент…

И куда ведет эта Богом забытая дорога? Интересно, здесь хоть раз в день проезжает кто-нибудь? Серпантин такой узкий, что двум машинам не разминуться…

Ноги гудели от долгой ходьбы на высоких каблуках. А она-то полагала, что может весь день порхать на «шпильках» неустанно.

Солнце светило прямо в лицо, и кожа как будто сморщилась, как от стягивающей толокняной маски.

Рита облизнула сухие губы… Болит воспаленный ободок вокруг них…

Добраться бы наконец до «Жемчужины»! Там помада… там увлажняющий крем… там ванна! Рита уже вся пропылилась и покрылась потом. Как грузчик! Даже сама себе противна… Наверное, такое страшилище!..

Ужасно хочется пить… Вспомнила о ванне, и тут же представила ее себе, наполненную голубоватой, прохладной водой…

Уф, не думать об этом! Вон уже видно внизу море… Окунуться бы сейчас…

В уступах скал теперь отчетливо прорисовывалась покинутая Ритой бухточка. Интересно, разглядит она сверху Георгия? Нет, их лагерь надежно укрыт за сплетением сосенок и кустарников.

И нечего туда смотреть! Прочь отсюда! Вперед!

Рита завернула за выступ скалы и разочарованно взвыла.

Такой же длинный язык дороги опять уходил к самым горам, огибая новое ущелье…

Казалось, этим поворотам не будет конца… Стоило ей преодолеть один виток дразнящего серпантина, как ее взору открывался другой…

Если отмерить пройденное ею расстояние по берегу, то едва ли набрался бы километр…

А ведь солнце уже клонилось к горизонту и кошмарное пекло сменилось прохладным веющим с моря ветерком, а на скалах стали обозначаться глубокие складки теней.

И сразу заныли обожженные плечи, а на открытой груди начала проступать краснота.

Рита отогнула край декольте — так и есть, видна резкая полоска белой кожи, а выше… как у индейца. Вождь краснокожих!

Каблук попал в выбоину между камнями, Рита раздосадованно дернула ногой…

Клац! Каблук подломился, и она едва не упала.

Час от часу не легче!

Она прошла несколько шагов, ковыляя, и решительно сняла туфли. Размахнулась и швырнула их вниз с обрыва.

Прощайте, чудесные черевички индийской принцессы… То, что от вас осталось, уже восстановлению не подлежит…

Привыкшая к каблукам, она почувствовала, что словно заваливается назад, на пятки. Босые ноги не успели обрадоваться избавлению от тесной обувки, как тут же начали царапаться о мелкую щебенку.

Гравий был рассыпан по дороге толстым слоем, и это явно было делом рук человека.

Гравий… Значит, скоро может быть асфальт!

Рита осторожно заковыляла по камешкам. Еще один поворот…

И вот наконец-то вдали сверкнула серая лента широкой трассы!

Проклятый серпантин вливался в нее в открывшейся Ритиному взору долине.

По другую сторону шоссе угадывались в сгущающихся сумерках ровные рядки виноградника.

Слава Богу, люди уже недалеко… Цивилизацией повеяло…

И у Риты словно прибавилось сил.

…Ровная лента шоссе пронзала долину насквозь, до самого горизонта. И везде, насколько хватало взгляда, так же монотонно тянулся бесконечный виноградник.

Рита брела по обочине, поминутно оглядываясь.

Ну должен же хоть кто-нибудь проехать!

Или местные жители с наступлением темноты забиваются в свои норки и нос боятся высунуть?

Из-под ног кто-то выскочил, запетлял по дороге впереди Риты и, высоко подпрыгнув, исчез в винограднике.

Заяц… Бедный, испугался ее больше, чем она его…

Ушки прижаты к спине, серое тельце сжалось в комочек… Затерялся во мраке, скрылся под глухой тенью кустов…

Все… больше невозможно…

Рита опустила юбку и села на придорожный камень. А шлейфом укутала плечи, как накидкой.

Ее трясло, перегрелась на солнце. И в голове начинает туманиться… А желудок сжался в упругий комочек и заныл от голода.

Она пропадет, она умрет на этой дороге сегодня ночью.

Уже виноградники слились в одну сплошную густую черноту… Свет меркнет и меркнет… или она теряет сознание?

Ну хоть бы одна машина! Хоть бы кто-нибудь заметил присевшую на обочину огромную диковинную бабочку с золотистыми крыльями…

И вот вдалеке что-то сверкнуло. Мигнуло, скрылось, и опять возникло…

Два глаза с длинными желтоватыми лучами приближались к ней по пустой дороге… Две фары!

Рита с трудом поднялась, поправила наряд, спрятала босые ноги под юбку и с достоинством, небрежно вскинула руку, голосуя.

Свет фар на секунду ослепил ее, и громадная черная махина остановилась рядом. В темноте не разобрать, кажется, «газик»…

Рита нащупала ручку дверцы и потянула на себя. Просунула голову в кабину с величественной полуулыбкой:

— Подвези… те… в го…

Слова застряли в горле.

Перед ней сидел Георгий.

Рита отшатнулась, но он стремительно перегнулся вперед и одним рывком втянул ее в кабину.

Черный джип развернулся на шоссе и помчался в обратную сторону.