Что происходит после смерти
(Научные и личные свидетельства о жизни после смерти) - Гонзалес-Випплер Миген - Страница 36

Медленно, без каких-либо сознательных усилий я начал подниматься к потолку. Под собой я увидел, как врачи и офицеры смотрят на мое бездыханное тело. Я слышал, как они говорили между собой, но их беседа меня уже не интересовала. Не казалось мне также странным и то, что я мог видеть свое тело внизу, на кровати, в то время как сам я плавал под потолком. Это было подобно тому, как если бы я смотрел сцену из спектакля, который не имел ко мне никакого отношения.

Внезапно я почувствовал, что меня тянет в сторону одного из углов потолка, глубоко во мне зазвенели хрустальные колокольчики. Меня окутал покров успокаивающей темноты, и я устремился в космос, полностью перестав осознавать себя.

Очнувшись, я снова увидел себя в пространстве душ вместе с Джеубом и Джеремией. Все мои предыдущие существования мгновенно пролетели перед моим взором, как если бы я вновь пережил их. Я понимал в тот момент, что я не Александр, а свободный дух без каких-либо материальных связей. Меня охватили воспоминания о Вердигрис.

— Еще рано, — моментально получил я ответ гидов.

— Когда же? — спросил я с горечью. — Как долго еще ждать?

— Это зависит от тебя, — ответили они. — Ты потерял много времени, потому что продолжаешь игнорировать наставления, которые получаешь перед каждой жизнью.

— Но я не игнорирую их! — возразил я.

— Почему же ты позволил себе попасть под сильное влияние тщеславия и эгоизма в своей последней жизни? Мы предупреждали тебя быть осторожным, чтобы не оказаться в их власти, — заметил Джеремия.

— Но вы сказали, что как только я окажусь в сфере влияний Терры, память о ваших наставлениях угаснет.

— Мы не это говорили тебе, — поправил меня Джеуб. — Мы говорили, что ты потеряешь контакт с нами и не сможешь воспринимать нас из-за влияния Терры, но мы также обратили твое внимание на то, что хотя тело и не сможет помнить уроки, душа никогда не забывает их. Все, что тебе нужно было, это как следует думать перед тем, как что-либо делать, и наставления всплыли бы из глубины души и оказали бы влияние на твои решения. Но всю свою жизнь ты действовал слишком поспешно, редко взвешивая возможные последствия своих разрушительных и жестоких действий. Ты не забыл свои уроки, ты просто игнорировал их, потому что власть и слава затмили твой разум. Легче было поддаться тщеславию и эгоизму, чем усмирить свою гордыню и контролировать свои физические инстинкты.

В этот момент я все вспомнил и вместе с тем испытал глубокое сожаление о своих жестоких действиях. Я припомнил преследование Дария, то, как я отказывался от его предложений мира, о его унизительной смерти от руки предателя. Эти кровавые картины продолжали затоплять мою пришедшую в ужас душу. Я вспомнил свое высокомерное решение уничтожить македонских торговцев, которые присоединились к персидской армии, — я счел их предателями интересов Греции, хотя годы спустя сам распустил всю свою греческую армию и перенял персидский образ жизни, отвергнув свою культуру и свои корни. Какое лицемерие и эгоистическое пренебрежение собственным народом! Но из всех этих горьких воспоминаний мне было труднее всего принять смерть Клита и Парменио. Я понял тогда, что Джеуб и Джеремия правы. В этой своей жизни я всегда знал, когда мои действия были продиктованы необходимостью, а когда мотивированы эгоизмом. Уроки, которые мои учителя давали мне, не были забыты; мой дух усвоил их, и я отличал хорошее от плохого. Именно гордость и высокомерие, а не незнание Закона руководили моими действиями, когда я был Александром.

— Простите меня! — вскричал я с чувством раскаяния. — Теперь я понял мою ужасную вину. Я заслужил самого худшего наказания за свои преступления!

— Почему ты продолжаешь думать о наказании? — грустно осведомился Джеремия. — Нет наказания. Каждая душа проходит через ряд суровых жизней, чтобы получше почувствовать материю и получить новые уроки; но поскольку материя развращает, то необходимо очищение — в той степени, в которой душа испортила себя. Души взаимодействуют между собой и часто служат друг для друга асанорами — чтобы произвести очищение. Некоторые души продвигаются быстрее других на пути экспериментальных исканий, но в конечном итоге все они возвращаются в Свет, откуда вышли. Когда душа попадает в ловушку полного отождествления себя с материальным миром, нарушая при этом один или более Космических Законов, она должна пройти через очищение печалью и самопожертвованием в ряде последующих жизней. Вот почему печаль и самопожертвование — такие важные уроки. Отвергая их, ты отвергаешь очищение.

— Сколько жизней должен я прожить, чтобы очиститься от совершенного мной в жизни Александра?

Свет, исходящий от моих гидов, слегка вспыхнул, и затем я получил ответ одновременно от них обоих.

— Это верно, что как Александр ты совершил много преступлений, но ты также сделал немало хорошего. Твое видение и великодушие сделали возможным обмен идеями между различными культурами, и твой вклад в развитие будущих поколений был внушительным. Эти вещи также будут приняты во внимание.

— Но я определенно должен заплатить за все жизни, которые разрушил — за Дария, Клита, Парменио.

— Предание смерти в битве — это результат борьбы между антагонистами, нацеленной на взаимное уничтожение. Таким способом более низшие виды истребляют друг друга, и выживают сильнейшие из них. Если бы ты не уничтожил своих врагов, то они уничтожили бы тебя. Вы оба вступали в борьбу, зная это. Поэтому вы квиты. Смерть Дария подпадает под эту категорию. Клит и Парменио стали жертвами твоего высокомерия и самомнения. Эти действия должны быть искуплены. Все разрушение, которое ты после себя оставил, твое тщеславие и гордыня, все это также должно быть искоренено, чтобы твоя душа могла продвигаться дальше по пути развития. Как много времени это займет — зависит только от тебя.

Слова моих гидов наполнили меня радостью. Невзирая на тоску, я получил надежду на очищение, как конечную цель моей души.

— Я попытаюсь выполнить эту задачу насколько можно быстрее, — сказал я смиренно. — Я приму печаль и самопожертвование как самых драгоценных своих спутников. Я понял урок и никогда не забуду его.

— В следующей жизни ты снова встретишься с душами Парменио и Клита, с которыми должен будешь расплатиться за преступления, совершенные тобой против них, — сказал Джеуб. — Они будут твоими асанорами, и через них ты сможешь полностью очиститься от материального загрязнения. Но ты сам должен принять такое решение. Готов ли ты к этому испытанию? Это будет самой мучительной жизнью из всех, которые ты имел.

— Я готов, — ответил я без промедления, горя нетерпением начать свое новое путешествие.

— Да будет так, — очень серьезно сказал Джеремия. — Именно на Терре ты будешь иметь дело с материей на протяжении всего своего дальнейшего пути духовного развития. Это самое трудное для душ место, где им приходится преодолевать тяжелые искушения материи. Вот почему каждая жизнь на Терре — это великое испытание духа. Если ты сможешь побороть основные инстинкты своего земного тела, то очень быстро продвинешься на пути самосовершенствования и встретишься с Вердигрис значительно раньше.

Эти слова укрепили мою решимость, но мой дух все же имел еще одно не дававшее ему покоя сомнение.

— Как могу я поручиться, что мое новое воплощение не отвергнет уроки, которые я усвоил?

— Действуй через свой дух, а не физическое тело, — ответил Джеуб. — Тело преходяще. Это иллюзия чувств. Никогда не позволяй ему возобладать над твоим духом.

— И как же мне осуществить это?

— Жертвуй ради других и отдавай им то, что тебе хотелось бы иметь самому, — вмешался Джеремия. — Только отдавая себя, ты сможешь победить материю. А теперь отдыхай, — добавил он нежно. — Когда ты проснешься, ты снова будешь на Земле.

Замерев в свете, пронизывавшем пространство душ, подобно сияющему облаку, я медленно погрузился в целительный сон, в котором дух восстанавливает свои энергии, прежде чем вступить в новую жизнь. Все вокруг меня, тонкие формы других душ купались в нескончаемых лучах мерцающего света. Они также наслаждались блаженством духовного отдохновения.