Что происходит после смерти
(Научные и личные свидетельства о жизни после смерти) - Гонзалес-Випплер Миген - Страница 28

Прошли годы, и я по-прежнему избегал Яртху. Силоми стали моими союзниками и пообещали защитить меня от разрушительной злобы нашего общего врага. В одно прекрасное утро, когда красно-коричневые лучи нашего солнца осветили горизонт, мои ветви — дети мои — произвели прекрасный плод в последний раз и наполнились радостью. На этот раз он был больше и сочнее, чем во время первого урожая. Многие виды жизни окружили нас, прося поделиться. Мои ветви весело задрожали, разбрызгивая вокруг аметистовую вкуснятину.

Внезапно я увидел Силоми, поднимающегося передо мной. Его срочное сообщение долетело до меня как тончайший свист, который он использовал для общения. Он предупредил меня, что приближается Яртха и я должен как можно скорее удалиться. Из-за тяжелого плода мне трудно было передвигаться, и прежде чем я успел сообщить об этом Силоми, огромная форма Яртхи уже возвышалась над нами. Никогда это создание не выглядело более прекрасным, чем сейчас. Его гибкое тело переливалось радужными оттенками, а совершенство формы подчеркивалось грацией каждого движения. Какое-то мгновение я взирал на него, не в силах сдвинуться с места, очарованный его величественной красотой. Когда же я пришел в себя и готов был броситься прочь, Яртха уже завис надо мной, злобно разрывая мои ветви и ствол.

Силоми отважно встал между нами, но на этот раз сила Яртхи была умножена ненавистью и разрушительным гневом. Снова и снова Силоми атаковал Яртху, но тот всякий раз отражал его нападения с ужасающей злобной силой. Между стычками Яртха продолжал наносить удары по моему стволу, кромсая и разрывая ветви, которые были особенно дороги мне и всегда были самой слабой частью моего существа. Они рассчитывали на мою силу и поддержку, но я не мог помочь им теперь. Каждая атака Яртхи была смертельной для них.

Исполненный отчаяния, будучи и жертвой и свидетелем этой ужасной бойни, я уже не мог бежать, потому что Яртха полностью завладел моим стволом. Я знал, что смерть неминуема и что я должен принять ее и подчинить мою сущность космосу. Но что-то внутри меня восстало против покорного подчинения. Дрожа от боли и безнадежного гнева, я вырвал свои корни из железной почвы и с неистовой силой опутал ими — как кольцами — тело Яртхи. Мощь этого создания была ужасающей, но отчаяние дало мне преимущество в борьбе. Сплетясь таким образом со своим врагом, подстегиваемый болью, я подтащил себя к алой реке, которая так долго питала меня, и бросил себя и свой мерзкий груз в ее бурное течение. В считанные секунды мы оба навсегда погрузились в ее рубиновые пучины.

После этого я погрузился в сон на тысячу лет в исчислении Терры. Когда я пробудился, то снова обнаружил себя в пространстве душ. Рядом были оба моих гида. Я снова парил в пространстве, но на этот раз в моей сущности имелась одна красная точка света. В начальный момент пробуждения на меня нахлынули воспоминания о двух моих предыдущих жизнях и обо всех переживаниях, которые мне пришлось испытать. В эти минуты я заново ощутил все это, но уже без эмоций — как если бы я был зрителем и смотрел сцены разворачивающейся передо мной драмы. Единственное, что заставило мой дух затрепетать, было воспоминание о Вердигрис.

— Вам пока рано встречаться, — услышал я беззвучный ответ Джеремии.

— Почему? — спросил я.

— Потому что у тебя было две жизни, в которых ты должен был усвоить урок печали, но ты продолжаешь отвергать ее, — ответил он молча. — Лишь когда ты примешь и поймешь это, ты снова соединишься с Вердигрис.

Эти слова вызвали у меня отчаяние.

— В чем же моя ошибка? — горестно вопрошал я. — Все, что я делал, это защищал себя от монстра. Разве это правильно, когда один безнаказанно уничтожает другого? В чем смысл такого урока?

На этот раз ответил Джеуб, и его послание было полно нежной грусти.

— Цель этого урока — научить тебя тому, что боль и печаль являются иллюзиями физического мира. Они существуют лишь в контексте материи. Если бы ты принял свою печаль на планете Дел со смирением и предал свою душу Творцу, ты усвоил бы урок и значительно продвинулся в своей эволюции и поиске парной души. А Яртха — далеко не монстр, он высоко-развитое существо, которое выбрало возвышенную миссию: давать важный урок печали всей планете.

Мое изумление было столь велико, что какой-то момент я не мог ничего ответить. Но вдруг на меня нахлынули воспоминания о жестокостях Яртхи и злобном коварстве, и я снова преисполнился возмущения и отвращения.

— Как это возможно? — вскричал я. — Как такие злые и жестокие действия могут быть признаком развитого существа? Если это так, то я не желаю никакого духовного развития.

Не успели эти бунтарские мысли покинуть мой ум, как я почувствовал раскаяние.

— Простите меня, — сказал я смиренно. — Я не хотел произносить этих резких слов. Но я совершенно сбит с толку. Я знаю вашу доброту и заботу о моей душе. Пожалуйста, просветите меня. Не покидайте.

— Как можем мы покинуть тебя, если ты являешься частью нас? — мягко сказал Джеремия. — Твое смущение естественно. Тебе еще очень многому нужно научиться.

Второй гид Джеуб распространил свой мерцающий свет и окутал им, словно бриллиантовым одеянием, мою встревоженную душу. Я сразу же успокоился, и большая радость наполнила мое существо.

— Не мучай себя, возлюбленное дитя, слушай. Ты помнишь жестокость Яртхи, но забываешь его красоту, такую красоту и симметрию форм, что они очаровывали твои чувства всякий раз, когда ты созерцал его. Как ты помнишь, Яртха заключал в себе целый вид. Это потому, что он был коллективной душой расы. Такое происходит лишь когда вид настолько развит, что может слить все разнообразные сознания в одно целое. Это первый шаг, который раса предпринимает перед тем, как стать Одним с Вселенской Силой. Яртха хорошо знает, что такое печаль, так как он испытывал печаль индивидуально и коллективно в миллионах форм и способах. И он знает, что печаль — это мираж, так же как удовольствие и радость, и он хотел передать это знание тебе и другим существам на планете Дел. Яртха был очистителем планеты, орудием «асанора».

Я был озадачен.

— Что такое асанора?

— Это способ прохождения урока или очищения души, которая нарушает один из трех Космических Законов, — сказал Джеуб. — Иногда продвинутое духовное существо берет на себя эту миссию для блага одной или большего количества душ. Так было в случае с Яртхой.

— Но что есть реальность для души? — спросил я, все еще растерянный и смущенный.

— Вечный покой, совершенная гармония и космическое единение, — мягко сказал Джеуб. — Это экстаз — чувство столь возвышенное, что ты не можешь постичь его как таковое, но к которому можешь стремиться, когда достигнешь более высоких состояний духовного развития.

Моя душа окунулась в слегка приоткрывшееся блаженство, которое вызвали в моем уме слова Джеуба. Но затем новые сомнения зашевелились в ее глубине.

— Как же мне помнить об этом, когда я снова воплощусь? Все мои прежние воспоминания и ваши поучения будто стираются во мне, когда я рождаюсь в материи.

— Тело, в котором ты рождаешься, не помнит твоего прошлого, но душа помнит, — сказал Джеремия. — Если ты придешь в гармонию со своим внутренним истинным Я, ты инстинктивно будешь знать, как действовать в каждом воплощении.

— Что же сейчас будет со мной? Я буду наказан? — спросил я, все еще исполненный дурных предчувствий.

— Не существует такой вещи, как наказание, — на этот раз Джеремия и Джеуб ответили в один голос. — Каждое существование несет свои собственные уроки и свое бремя, которые душа должна усвоить и принять. Если она этого не делает или если она нарушает любой Космический Закон, то ей приходится проходить через очистительный асанор, который всегда является тревожным опытом. Ты можешь думать об этом как о наказании, но в действительности душа сама создает печальные переживания, как ты это сделал в своих двух воплощениях. Существует много душ на низших уровнях астрального мира, которые постоянно отвергают уроки и нарушают законы и таким образом удлиняют период разлуки с Космическим Светом.