Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Март - Давыдов Юрий Владимирович - Страница 7
О Ливадия! Она избавляла от петербургского коловращения, от неизбежных дворцовых церемоний, от того переплета страстей и интересов, который занимал его в молодости, но теперь, на седьмом десятке, изрядно наскучил.
Однако и в ливадийском раю Александр оставался императором всероссийским. Давно придуманы телеграф и локомотивы, связь со столицей быстра и нерушима, фельдъегери мчатся с засургученными пакетами.
В уютном своем кабинете, где все прибрано изящно, он знакомился с донесениями Третьего отделения собственной канцелярии. Крестьянские бунты, фабричные волнения, голодовки в тюрьмах-централах – все это было привычным, не огорчало и даже не вызывало досады. В конце концов, неурядицы неизбежны. Куда больший интерес представляли перлюстрированные письма2. Он читал их с неподдельным интересом: первый дворянин империи не тяготился чтением чужой переписки.
Из Симеиза наезжал военный министр Милютин. Александр знал, что Милютин считает его «милой посредственностью». Быть может, в глубине души Александр соглашался с Милютиным?
Неподалеку гостил товарищ министра иностранных дел. Он тоже наведывался, и государь неторопливо обсуживал сложные отношения с германским канцлером Бисмарком и не менее сложные отношения с лордом Солсбери, руководителем британской внешней политики.
Нет, и в Ливадии немало было забот: молебен и угощение конвоя по случаю празднества казачьих войск; день рождения дочери, герцогини Эдинбургской; награждение орденом Андрея Первозванного адмирала Новосильцева; юбилей первого бомбардирования Севастополя в Крымскую войну, хотя, по здравом размышлении, никто не мог бы сказать, чего уж тут, прости господи, отмечать… Нет, забот хватало. И все же очень не хотелось возвращаться в Санкт-Петербург. Однако скоро придется покинуть Тавриду, и опять будет хмурь Петербурга, теплая мгла в Зимнем дворце. Да, да, скоро уезжать, очень, очень жаль…
Ах, это внезапное пробуждение тишиною, это чувство бесконечного, как Млечный Путь, одиночества. Оно настигало и в Зимнем, и в Царском Селе, но в Ливадии было редкостным. С годами чувство одиночества все непереносимее. Разве он в чем-либо виноват? Без малого четверть века назад в студеный, промозглый час умирал отец. Сипел наперекор агонии: «Держи все! Держи все!» Когда кучер Фрол накрепко забирает в кулак вожжи и натягивает их, удерживая лошадей, Фрол прочно сидит на облучке. А у него, Александра, нет «облучка». Нечто неверное, смутное, зыбкое, как сумерки в ростепель, застилает взор. Отец умел «держать все», но кончил севастопольской катастрофой.
Злые молоточки стукотили в висках, в темени. Будут стучать, покамест не встанешь. Золоченый подсвечник тепло замерцал, струйки воска скользнули книзу, набрякну ли белесыми слезинками. На лепном потолке парили мордатенькие амурчики.
Александр спустил ноги с постели, надел халат. Свечи озарили его профиль: большое прижатое ухо, широкую седую бакенбарду, крупный подбородок. В задумчивости выпятил он нижнюю губу и стал похож на своих родственников – немцев… Подагрически шаркая, подошел к окну.
Отец, умирая, завещал: «Держи все! Сдаю тебе команду не в том порядке, в каком хотел бы сдать». От него, Александра, чего-то ждут, ждут… Еще реформ? Конституции? И он тоже сдаст «команду» не в том порядке?
Не снимая халата, Александр лег и задул свечи. Он скоро уснул. Но сон его не был покоен. Ему мерещилось, что он, как в молодости, наследником престола, опять в горах и какая-то чудовищная, непонятная, неодолимая сила влечет его в пропасть.
В пятницу перед дворцом выстроился Эриванский полк: полк нес караул в Ливадии. Александр благодарил «молодцов эриванцев». Дождевые капли ползли за жесткий ворот шинелей, солдаты, шмыгая холодными носами, старательно орали «ура».
Потом служили молебен. В церкви полыхала массивная люстра. Блеснили глаза драгоценные каменья старинного образа. Духовник государя Бажанов возносил молитву о здравии его величества, о благополучии путешествия из Крыма в Санкт-Петербург. Низкий глас протоиерея плавал под голубым куполом с золотыми звездочками.
Дорогою в Симферополь Александр был угрюм. Граф Адлерберг, министр и давний наперсник государя, пытался рассеять его, но не успел и огорчился.
– Когда-то я езживал здесь с Бенкендорфом, еще до Крымской кампании, – вдруг сказал император. – Увидев батареи Севастополя, покойный граф заметил: «Нуте-с, пусть-ка супостаты сунутся…»
Адлерберг промямлил:
– О да, ваше величество.
Император дернул щекой:
– «О да»? Ты же знаешь: укрепления не выдержали!
В Симферополь прибыли вечером.
И в тот же вечер от дебаркадера отошли два поезда: в одном был царь, в другом – свита, прислуга, багаж.
Чиновник телеграфной станции листал справочник.
– Александровск… Тэ-экс… Александровск…
Перед окошечком с матовым стеклом нетерпеливо переминался клиент.
– Отсель до вашего, сударь, Александровска, – гнусавил телеграфист, – триста семьдесят семь верст. Стало быть, ко второму тарифному пространству, а следовательно…
– Простите, – сказал клиент, неразличимый за матовым стеклом, – мне, право, недосуг. Сколько обязан?
Чиновник обиженно объявил, что депеша стоит ровно полтинник, но так как клиенту, которому недосуг, угодно, чтобы депешу доставил нарочный, то надобно уплатить один рубль двадцать пять копеек.
Желябов зябко ежился. «Тихо, ты! – приказал он себе вполголоса. – А ну, тихо!..» Он ждал депешу, и товарищ, следивший в Симферополе за царским отъездом, дал ее вовремя, и рассыльный вовремя принес казенный бланк, извещавший господина Черемисова, что товар в его адрес отправлен, но Желябова затрясло.
Лошадь щерилась, норовя куснуть руки. Он потрепал ее по холке, запряг сноровисто, машинально, по-крестьянски, и эти ладные немудреные приготовления, кажется, вернули ему спокойствие.
Городок давно угомонился. Метла деревьев чернели. Луна означалась бледно. Порошил, мерцая, молодой снежок.
Андрей выехал на большак, стегнул лошадь, телега запрыгала, затарахтела по мерзлым колдобинам.
Будет пламя и скрежет. И, как ни глубок, как ни обширен овраг, может насмерть придавить обломками… Мысль о смерти вплотную подошла… Озлившись, он стегнул лошадь, но мысль о смерти бежала рядом, рысцой, не отставая. Вагоны сверзятся в овраг, мигнуть не поспеешь…
– Н-но! – яростно крикнул он. – Н-но, не робей!
Где они, вчерашние горделивые думы? Крестьянский сын сведет счеты с тираном. Не с каким-то губернатором и даже не с шефом жандармов – с государем императором. И если погибнет, то разве не погибнет победителем, остановив на себе зрачок мира? «Зрачок мира»… Так какого же черта бьет ознобом? Где они, давешние горделивые мысли?
Овраг.
Лошадь поводила боками, роняя грязное мыло. Желябов оплел вожжами верстовой столб. Теперь выпростай из-под сена мешок с гальванической батареей и, прижимая к груди, осторожно нащупывая стежку, сползай в овраг, туда, где запрятаны концы проводов. А провода ведут к медной трубе, заложенной под рельсами. А в трубе – две мины, привезенные Кибальчичем… Выпростай из сена мешок… Ну, живей. «Зрачок мира»… Он вдруг боком, робко приблизился к лошади, обеими ладонями сжал ее морду. Потом вздохнул и полез со своей ношей в глубину оврага. Ручей был нем, кусты недвижны, сверху, с насыпи, враждебно тянуло запахом сырых шпал и металла.
Желябов зажег фонарь, нашарил провода, присоединил к батарее. Все. Готово. Гаси фонарь… Гаси фонарь! И держи провода. Одно движение, слабое, усилий не требующее, – ток стрельнет к минам…
Он дунул на огонек. И как ослеп. Обессилев, погружался в омут. Зеленые круги пошли перед глазами, дыхание перехватывало.
Желябов ждал.
И дрогнул всем телом, заслышав тяжкий, нарастающий гул.
Близ оврага, с лязгом и сипом катилась огромная машина. Желябов сомкнул цепь.
2
Перлюстрация (лат.) – вскрытие и просмотр писем без ведома их автора и адресата.
- Предыдущая
- 7/77
- Следующая