Царь пустыни (СИ) - Теоли Валерий - Страница 34

Узкие круглые башни пиками торчали над песчаным морем. Ни соединяющие их неоднократно проломленные стены, ни они сами не содержали в себе углов. Линии изгибались, даже блоки, и те имели форму овалов. С башен будто заживо содрали кожу, обнажив белесые балки перекрытий. Сходства с изувеченными конечностями добавляли и налитые багрянцем оттопыренные куски облицовки. Чёрные разводы навевали мысли о бушевавшем в незапамятные времена пожаре.

Потрясённая зрелищем эльфийка уставилась, не мигая, на остатки сооружений. Это она в городе не была. Там определённо есть на что посмотреть и чему удивиться.

– Асталэ, может, отдохнёшь на стоянке? Я и без тебя справлюсь.

Жаль потраченного эликсира, но рисковать, таща с собой перепуганную девчонку, то ещё удовольствие. Завалит операцию, и прощай, проводник.

Глубокий вдох, выдох. Эльфийка пока не напортачила, нечего предаваться пустым размышлениям о неудаче. Всё у нас получится.

– Пойдём, – встряхнув головой, сжала кулаки девушка. Упрямая донельзя. Возможно, её упрямство сослужит ей хорошую службу в городе.

Мы пролезли в широкую трещину в стене, сначала я, Асталэ за мной.

Над Мадбраджем тускло светило красноватое солнце, оправленное в бледно-голубой шёлк неба. Снаружи на Дневного Господина нельзя взглянуть, не ослепнув. Город укрыт барьером сродни тем, какие ставят норуи. Тяжесть в теле исчезла, мысли перестали путаться, рождая кошмарные видения, зато навалилось чувство неотвратимой беды. Подсознание подсказывало бежать без оглядки, пока не упадёшь от усталости. Я проклинал день, лишающий меня астрального восприятия. Красного города боится Гархар, девчонка вообще в ужасе, а я не понимаю причины. Неужели на самом деле не следовало сюда соваться?

Из оранжевого песка выступали проломленные округлые крыши близлежащих домов, похожие на черепки. Чуть дальше, к центру города, песок погрёб останки разрушенных зданий. Посреди пустоши высился окружённый дюжиной багряных башен и сверкающий червонным золотом почти целый купол то ли храма, то ли дворца.

– Асталэ. – Звук моего голоса раздался громом в тиши мёртвого города, хотя я старался говорить тихо. Казалось, обо мне сейчас узнали все твари Мадбраджа. Совладав с навалившимся страхом, я выдавил из себя: – Девочка, ты же чародейка, чувствуешь незримый мир. Скажи, что за аура у вон той громады?

Вылезшая из щели эльфийка поёжилась.

– Во дворце живёт нечто могущественное и злое, – запинаясь, прошептала она. – Нет, дворец и есть та сущность.

– Дети поблизости? И ваши хвалёные демоны?

– Город затапливает ужасающая аура мощи и ненависти. Я чувствую только её.

Сильная, должно быть, тварюга, раз мне не по себе. Я проверил, легко ли вынимаются свитки заклятий из футляров на поясе, надёжно ли укреплены склянки эликсиров, удобно ли вынимать оружие. Процесс немного успокаивал. Что бы ни обитало в городе, оно уязвимо. Нет в Трёхлунье сущности, неуязвимой для Маркарта.

Где искать детей? Город по-настоящему огромен, рыться в каждом доме не вариант. Магия харани подсказывает направление, но не расстояние до цели. Демоны любят темноту, прохладу. Логово у них под землёй, скорее всего, под чудом сохранившимся дворцом. Вот пекло, до чего же не хочется к нему подходить, не то, чтобы пробираться внутрь. То-то обрадуется нашему визиту Царь пустыни, охапку храмовничьих копий-шипов ему в глотку. Давненько к нему на обед никто из разумных не приходил.

Эй, Великий Князь Аллирана, не желаешь высказаться по поводу нашей с девчонкой авантюры? Безмолвствует его древнейшество. Ну, молчи, молчи.

Я расправил плечи, изображая непоколебимость, и решительно указал копьём на дворец. Девочке требуется показать уверенность.

– Нам туда? – Харани заторможено кивнула. – Не отставай и подготовь заклятья.

Барьер над городом ослабляет влияние Дневного Господина и, не исключено, позволяет демонам перемещаться не только под землёй.

Площадь у дворца выглядела подозрительно. Воронкообразная, с пологими песчаными склонами, она напоминала ловушку хищного насекомого. Не заходя на неё, я подобрал камень потяжелее и зашвырнул насколько мог далеко. Нехитрый снаряд размером с кулак на треть зарылся в песок. За последовавшие минуты ничего не произошло, и я осторожно ступил на пустырь, проверяя путь копьём. Не зыбучие пески, и ладно. Шурша сандалиями, след в след за мной двигалась эльфийка. В руке она сжимала рукоять оканчивающейся узкими стальными лезвиями плети и затравленно озиралась.

Дворец был самым необычным местом, какое я когда либо видел. Башни, точно выпрямленные суставчатые пальцы, высились на добрую сотню метров. Осколки обломанных вершин скребли натянутый над городом магический полог. По влажным, поблёскивающим стенам катились сверху вниз алые капли. Складывалось впечатление, что это не творения рук, а действительно сломанные суставчатые конечности гигантского чудовища, которые палач заключил в свечи из кровавого воска. На солнце воск начал плавиться, обнажив белесые осколки костей наверху и обрывки мышц. Сходство дворца с изуродованным существом усиливалось вблизи. Проломленный купол казался залитой свежей кровью крышкой черепа. Основание здания засыпали пески, о нём напоминала только многоугольная опора. Каждый угол обозначался изогнутой бледно-розовой пилястрой. Между ними, где песок не доходил до купола, темнели щели и отверстия, похожие на фрагменты окон.

– Похищенных разумных демоны-арати приносят во дворец Царя Пустыни, стоящий посреди занесённого песками древнего города, – процитировала Асталэ легенду пустынников. – Нам вправду нужно сюда.

Мы обошли дворец, определив, что дети именно там – на него указывала магия принцессы, – прежде чем отыскали проём достаточно широкий, чтобы в него пролезть. Полукруглое оконце затягивала белесая плёнка. Опустившись на колено, я пяткой копья разорвал непрочную преграду и замер, прислушиваясь. Из здания доносилась негромкая печальная мелодия. Словно песни волынки и флейты слились в протяжный звук. В нём слышались одновременно и боль утраты, и обещание скорой смерти. Звук сдавливал сознание удавом, сковывая мысли и движения, гипнотизировал. Даже я, несмотря на защиту от ментальной магии, едва не поддался его колдовству. Воображение рисовало поджидающих добычу во мраке древнего не то храма, не то дворца чудовищ.

Укол в сжимающей Маркарта руке вырвал из состояния транса. Я толкнул древком копья застывшую со стекленеющими глазами эльфийку. Та встрепенулась, закрыла ладонями уши и быстро зашептала что-то на языке пустынников. Потом выхватила из кармашка на поясе склянку и опустошила, выпив залпом содержимое.

Проклятое место. На мгновение я пожалел о решении исследовать город вдвоём. Раз уж местные играют на дудках, значит, не спят. Возможно, им известно о нас, и они ждут, когда мы придём к ним на обед.

Я жестами показал лезть за мной и неторопливо просунул в окно копьё. Не выпуская оружия, протиснулся в отверстие.

Пол в логове демонов упругий. Это я узнал, вывалившись из окна. Свет падал на синеватую стенку помещения, находящуюся в паре метров от меня и плавно перетекающую в пол. За границей столпа света еле различались очертания округлого, точь-в-точь труба, коридора. Вдоль освещённой стены тянулась полоса бледной, поблёскивающей от влаги плёнки, сквозь неё также просачивался свет – неяркий, красноватый, очевидно, падающий из пролома в куполе. Строить предположения относительно иного рода источников абсолютно не хотелось – вкупе с гипнотической музыкой воображение преподносило крайне неприятные сюрпризы, заставляя испытывать страх.

– Асталэ, – губами позвал я бухнувшую возле меня девушку, – ступай за мной след в след, как делала снаружи. И, главное, не думай о фиолетовом элефанте.

– Каком ещё элефанте? – еле слышно возмутилась эльфийка.

– Фиолетовом.

Нельзя ей постоянно размышлять об опасностях города. Лучше уж я задам ей направление мыслей. Запретить думать о чём-то верный способ заставить думать об этом самом предмете, если, конечно, ужас не захлестнул Асталэ с головой. Судя по вопросу, с ней порядок.