Мы, монстры. Книга 3: Зверь (СИ) - Вернер Тим - Страница 33

       — Не меня, а нас, — напомнил в ответ Дэшон и тоже откинулся на стуле. — С Риирдалом. Потому я пришел раньше.

       — Дэшон, — Рэй уставился ему прямо в глаза. Его тяжелый взгляд немногие могли выдержать. Дэшон, к сожалению, был одним из немногих. — Я буду говорить с вами обоими. Не по отдельности.

       Гад не просто выдержал взгляд — смотрел в ответ с пониманием, с готовностью. С готовностью же кивнул и легко согласился:

       — Конечно, Каарэй. Будешь говорить. А сейчас, если позволишь, я тоже кое-что скажу.

       Рэй открыл было рот, но Дэшон молитвенно сложил ладони и с напором продолжил:

       — Прошу, Рэй, погоди выставлять меня за дверь. Я быстро. А ты — просто выслушай.

       Рэй вздохнул, с вызовом скрестил руки на груди.

       — Во-первых, — заговорил Дэшон, — что у тебя с обувью?

       Рэй медленно поднял брови.

       — Нет, я серьезно, — спешно продолжил Дэшон — почувствовал, что его сейчас таки выгонят. — Если решил завести манеру забрасывать ноги куда ни попадя, то смени сапоги. И не дергайся, когда открывают дверь. Сиди, как сидел. Ты, в конце концов…

       И осекся.

       — Кто? — холодно спросил Рэй. — Кто я? Ну, договаривай!

       — Ты принц Даара, — неожиданно в тон ему ответил Дэшон, — этого должно быть достаточно.

       Помолчал, вздохнул, заговорил снова мягко, доверительно и немного растерянно:

       — Зачем вообще обматывать сапоги, если можешь заказать себе новые? Ты-то хоть десяток пар можешь заказать!

       — Хорошо, — кивнул Рэй. — Заказать сапоги. Это все твои советы на сегодня?

       Дэшон покачал головой.

       — Я пришел говорить о другом, Рэй. Ты просто сбил меня своим вот этим… — неопределенно взмахнул рукой в теплой перчатке.

       У Дэшона в последнее время руки мерзли сильнее, чем раньше. Он не говорил об этом, но Рэй видел: перчатки тот носил такие, что в них и пальцами-то не слишком пошевелишь. Вот он и не шевелил — жестикулировал всей рукой сразу.

       — Говори, — разрешил Рэй.

       — Ты вернул сюда Риирдала, — сказал Дэшон. Помолчал. То ли слова подбирал, то ли ждал, что Рэй начнет отвечать.

       — Сказал? — уточнил Рэй.

       — Почему не посоветовался со мной?

       — Не должен был, — пожал плечами Рэй. — У тебя с памятью плохо? Мы совсем недавно говорили об этом: ты не мой Советник. С какой стати мне…

       — Рэй, это серьезно! — Дэшон неожиданно перебил, заговорил совсем другим, стальным, тоном. И совсем иначе — холодно, опасно — блеснули серые глаза.

       “Еще бы кулаком по столу, — подумал Рэй. — Совсем страшно было бы”.

       Сам уперся ладоням в стол, медленно поднялся.

       Дэшон тоже вскочил. Глядел снизу вверх, но так, что было не по себе. Да, Рэй сейчас — в своем праве. Он может выставить Дэшона за дверь. Может приказать удалиться в свои покои. Или в сад — там все равно толпа народу вечно бродит. Там бы он нашел, кому советовать — и советовал бы, и советовал…

       Да, Рэй мог много чего приказать — но промолчал под этим взглядом.

       — Хватит делать глупости, — отчеканил Дэшон. — Пока все не дошло до точки невозврата — остановись! Никогда бы не подумал, что ты — ты! — и ткнул указательным пальцем, умудрившись таки выставить его из огромной перчатки, Рэю в грудь. — Будешь себя так вести.

       Рэй набрал было воздуха в грудь, чтобы таки отдать приказ, но вместо этого сказал про себя: “раз… два… три...”, усмехнулся и качнул головой. Медленно опустился в кресло. Дэшон последовал его примеру, не отрывая пристального, холодного взгляда. Дэшон ждал ответа.

       — Странно, что я должен объяснять это тебе… — Рэй потер лоб, заговорил тихо, глухо. — Но если нужно, слушай.

       Подался вперед, положил локти на стол и заглянул Дэшону в глаза.

       — Все уже дошло до точки невозврата. Огромная опасность в том, что ты этого не видишь. Еще большая — в том, что ты не знаешь, что делать, когда точка пройдена. Понимаешь? Мирного решения вопроса уже не будет. Никак не будет. Будет война. Ты умеешь воевать, Дэшон?

       — Рэй…

       — Нет, послушай, — теперь Рэй говорил мягко — ну, насколько он умел мягко. Кажется, он наконец понял, как Дэшон слышит, как понимает лучше.

Да и жаль было старика. Чего на него кричать? У него вон руки мерзнут... — Ты умен, я знаю это. Но ты слишком… добрый. Ты любишь жалеть и прощать. Кому, как не мне, знать об этом? А нам сейчас нельзя жалеть и прощать. Мы будем драться. Насмерть. Потому мне нужен Риирдал. Он не прощает.

       Рэй усмехнулся и почувствовал: усмешка вышла слишком жесткой, почти мстительной. Ответил так ответил, да, Рэй? И жаль-то, конечно, его жаль, но — сам только что сказать — сейчас не время для жалости. Ни к себе, ни к другим.

       — Ты же понимаешь, насколько Риирдал опасен? — осторожно спросил Дэшон, глядя на него со странным прищуром. Будто пытался что-то высмотреть в глазах, а прищур ему в этом помогал. Будто сквозь него лучше видно. — Ты сам сказал — он не прощает. Он знает слишком много о тебе. Именно потому его отправили куда подальше. Именно потому путь назад был ему заказан. Одно его слово, Рэй, одно его слово — и тебе придется гораздо хуже, чем сейчас. Потому что его знают. И ему — поверят. К тому же сейчас он наверняка еще более обозлен. Два года на северных рубежах даром не проходят…

       — Тут нужно понимать, для кого он опаснее, — пожал плечами Рэй. — Для меня — или для врагов Даара. Как считаешь, Дэшон?

       — В том и дело, — покачал головой тот, — я не знаю.

       — Зато я знаю. Одно слово — ты сам сказал. Ему стоило сказать одно слово — но он не сказал.

       — Уверен? — Дэшон поднял бровь. — Слухи не берутся из ниоткуда. И не доходят аж до гномов.

       — Уверен, — легко кивнул Рэй. Тут ему и правда было легко спорить: он уже сам с собой на эту тему столько переспорил, что знал каждый аргумент и контраргумент наизусть. — Поверь, Дэшон, если бы Дал заговорил — мы бы заметили. А слухи... Охотник вернулся без добычи, не привез ни голову, ни шкуру, ни рога — вот и все, что нужно для слухов.

       Дэшон неуверенно качнул головой.

       — Риирдал верен клятве и верен Даару, — твердо заговорил Рэй. — Он знает, потому что знаем все мы: как бы ни было трудно это признать, сейчас Даар держится на мне. Любая попытка убрать меня — развалится всё. На пороге войны глупо разваливать свою крепость. Кроме того, как бы Дал ни злился, как бы ни хотел мести ли, справедливости ли, он всегда принимает трезвые решения. Всегда. Сначала оценит — потом действует. Никогда наоборот.