Power (СИ) - Ярне Борис - Страница 19

- Я... Я никак не соберусь...

- И этот человек возымел виды на Марину Золотую.

Антона прожгло насквозь.

- Так как ты там облажался?

- Мой миллион заныкали, суки.

Сергей разразился громким хохотом.

- Ротшильд хренов. Давай, поведай свой крах. Волк с Уолл-стрит!

- Короче, меня замазали в примитивную, и судя по всему, спонтанно созданную, схему. Мой порыв родил стратегию. Я жгу фразеологизмы?

- Не совсем. Продолжай.

Антон коротко рассказал о произошедшем, уделив особое внимание своим душевным мукам и оскорбленному чувству стартующего успешного деятеля.

- И ты из-за всего этого поплыл?

- Этого мало?

- Ну, ты и... Ты такой чувствительный? Как ты собираешься карабкаться вверх по карьерной стремянке, если такие пустяки выбивают тебя из колеи?

- Меня размазали!

- Ладно, не хочу я на глупости тратить время. Давай, нас ждет пикник и девочки. Жуй быстрее.

- Пивка бы. И рванем.

Бутылка пива, купленная в магазине напротив «Макдоналдса», растворила утреннее напряжение, но не вывела Антона из состояния отчуждения от будущего. Чувство позора и собственной ничтожности пропитали все его сознание.

- Ты тут не один байкер? - спросил Антон Сергея, указывая на стоящий в тени деревьев мотоцикл, когда они прибыли к месту сбора.

- Я не байкер, сколько можно говорить. Да, это наш, причем на нем девчонка рассекает. Понимаешь, какие у нас девчонки?

- Понимаю. «BMW». Откуда у девчонки, студентки четвертого курса, такой навороченный аппарат?

- Я помогал выбрать, - города отвел Сергей.

- Не сомневаюсь, но я не об этом. Она «мажор» простой или нет? Или как ты там говорил?

- Не парься, Ротшильд. Кроме зависти я не вижу ничего в твоем вопросе. Если ты будешь завидовать всем, чье финансовое положение, не важно, их личная это заслуга или их родителей, значительно превосходит среднестатистические, я даже не говорю о твоих, то тебе лучше продолжить бухать, и не возвращаться в этот мир.

- Забей, Серега. Чёт меня циклит.

- Пошли, циклит его.

Часть II. Глава 3

- Здорова, Серж! Знакомь с другом! - послышался задорный возглас.

Антон мгновенно окунулся в царящий вокруг праздник. Тут было человек тридцать, из которых лишь половина учились с Сергеем. Остальные были друзьями этой половины, такие же, как и Антон. Это позволило ему не чувствовать себя чужим и на общих правах вступить в коллективное веселье.

- Мир! Труд! Май! - воскликнул кто-то. - Пора закинуть первый тост! Подходим к нашему шведскому столу и берем, кто что пожелает. Правило номер раз: чтобы у каждого в руках был стакан с веселящей жидкостью, и, не дай бог, чем-то безалкогольным. Тех, кто за рулем, это тоже касается. Сами виноваты. Объявление для особенно голодных: первая партия шашлыка будет готова минут через десять.

- Вано, твой тост! Сам напросился.

- Сначала в руки по стакану.

Все ринулись к одному из накрытых столов, именуемым пьяным. Арендованная на день территория была снабжена четырьмя длинными деревянными столами, которые были установлены в виде квадрата с пустыми углами, окруженными скамейками, тремя мангалами, двумя беседками, в одной из которых и был организован пьяный стол, заставленными бутылками с алкоголем на любой вкус, а в другой кухня со столом, которой был завален всевозможной провизией, и где девушки орудовали ножами, нарезая закуску.

- В этот чудесный майский день, который с полной уверенностью можно наконец-то назвать весенним днем, мне хотелось бы поднять этот бокал с искрящимся, так, что тут у меня, коньяком за... трудящихся всего мира! Ура, товарищи! Ура, ура, ура!

Вся компания дружными возгласами поддержала оратора. Глухой звук соприкасающихся пластиковых стаканчиков сопровождался шутливыми поздравлениями друг друга с днем весны и труда и беззаботным смехом.

Антон, опрокинув стакан, ощутил горящую волну, охватившую все его тело. Он осмотрелся, и ему показалось, будто он стоит в центре веселой демонстрации, что все, окружающие его люди, его друзья, и что всё у всех хорошо. Что все счастливы! Что жизнь прекрасна! Ему стало так легко, что он ринулся на поиски Сергея, чтобы рассказать ему о своих ощущениях.

- Антон, ты куда?

- Антон, ты что-то потерял?

- Антон, давай к нам.

«Как они запомнили мое имя? Я такой запоминающийся? Определенно, дневник, тебе меня не понять. Серега, сразу, как мы пришли, принялся меня знакомить со всеми своими сокурсниками, с мальчишками и девчонками... И, признаюсь, я не запомнил не единого имени. Потом я в спонтанном режиме знакомился со всеми остальными. Результат тот же. Нет, имена-то я помнил, но вот только, кому какое принадлежало? И тут мы выпили. Потом еще. Меня звали туда, сюда... Потом сюда, туда. Было здорово».

- Тут можно заблудиться, - заявил Антон, обнаружив Сергея, беседующего возле беседки с двумя девушками.

- Катя, Женя, если ты забыл, - представил Сергей девушек.

- Как я мог забыть таких красоток, - выпалил Антон.

Девушки рассмеялись.

- Ого, - полушепотом, наклонившись к Антону, проговорил Сергей.

- Тут... - немного замявшись, и обращаясь к Сергею, начал Антон.

- Что тут? - поинтересовался Сергей.

Антон уже забыл, для чего он его искал. То есть, он помнил о том, что хотел поделиться своим восхищением от своего же состояния, но это ему уже казалось нелепым. К тому же состояние это было очень нестабильным, как он после для себя выяснил, и более чем мимолетным.

«Именно мимолетным. Мне на мгновение показалось, что жизнь прекрасна, но это... Это лишь иллюзия. Я задумался о том, что происходит в голове, в мозге, в... я не знаю, где это, и как называется... Что происходит с человеком, когда он упивается своим горем (это я, конечно, сильно назвал - горе) в разных кругах. Даже не так. И «упивается» не совсем уместное слово, хотя четко определяющее физическую причину, или, скорее, химическую. Пить в горе одному навевает страшную тоску, пить в горе в окружении веселой компании придает тоске сладостный оттенок, навевает не тоску, а грусть. Эти два слова ведь имеют разное значение? Когда пишешь дневник, глубоко плевать на литературный стиль и литературные точности... или уточнения... Да ну, на фиг».

- Тут так прикольно! - воскликнул Антон.

Девушки рассмеялись.

- Антон у нас шутник. Я вам забыл сказать, он рыцарь печального образа. Печальный рыцарь. Как вы думаете, в чем причина его печали?

- Ему же прикольно, - заметила Катя.

- Не поспоришь, - сказал Сергей, - но, тем не менее?

- У рыцаря нет дамы? - попробовала угадать Женя.

- Верно! - воскликнул Сергей. - Приз в студию!

Девушки рассмеялись.

- Серега! Кравчук! Где ты? - послышалось откуда-то от одного из мангалов.

- Тут я! - откликнулся Сергей. - Я вас покину, дамы. Антон, развлекай дам. Дамы, развлекайте Антона. Я ещё вернусь.

Девушки рассмеялись.

«Совсем вылетело из головы, о чем мы разговаривали. Не было, судя по всему, какой-то конкретной темы или направления, или еще чего. Какие-то отдельные реплики. Тут-то я и понял, что нахлынувшая накануне тоска просто-напросто переросла в эту самую грусть».

- Май. А когда-то обязательно нужно было ходить на демонстрации.

- Ты ходил?

- Уже не помню. Давненько это было.

Девушки рассмеялись.

- А вы с Сергеем в одном институте учитесь?

- Нет, мы учимся в разных, а дружим в одном.

Девушки рассмеялись.

- А вы со стороны жениха или невесты?

Девушки рассмеялись.

- Нас Маринка позвала.

- Маринка? - У Антона похолодело внутри.

- Маринка Зайцева, знаешь её, в одной группе с Сергеем. Вон она, с Лёхой своим.

- А, нет, не знаю. Тем более, если она со своим Лёхой.

Девушки рассмеялись.

И так далее и в том же направлении.

- За скорое окончание учебного года!

- Ура!

- За грядущие каникулы, моря и океаны!

- Ура!

- За мир во всем мире!