Нелюбимый (СИ) - Кармазина Александра - Страница 70

— Уходи. Я не хочу разговаривать, — сказала Марисса, шумно выдохнув, и снова добавила темп.

Ройс терпеливо повторил прежний маневр, снова возвращая сестру к шагу. Он понимал, что чувствовала девушка, но вынужден был оставаться настойчивым, потому что ей следовало поговорить об этом. Даже нормальному человеку нельзя держать в себе такие тяжелые эмоции, не говоря уже о Мариссе. Она вся в эти моменты являлась сплошным клубком нервов. Этот комок следовало размотать, пока не поздно.

— Злишься на меня? — спросил он.

— Риторический вопрос, — ответила сестра, прежде чем снова ускорить шаг до легкого бега.

Наблюдая, как по вискам девушки струится пот, Майкл с трудом сдержал тяжелый вздох. Даже волосы, завязанные в высокий конский хвост, на пару сантиметров от корней уже стали влажными, а Марисса все бежала, бежала, бежала. Киллер узнал в ней себя. В аналогичных ситуациях он всегда изматывал себя физическими нагрузками, доводил до изнеможения, чтобы сил страдать и мучиться не осталось.

В очередной раз переводя ее на шаг, Майкл выждал около минуты, а затем нажал «Стоп». По инерции Марисса сделала еще несколько шагов и остановилась. Отъехав назад на дорожке, она шагнула на террасу. Уперев руки в бока, медленно выдохнула и только после этого подняла на него полный боли взгляд. Пара шагов вперед и вот — она уже совсем близко. Майклу показалось, что прошла вечность, прежде чем сестра размахнулась и отвесила ему звонкую пощечину. Марисса тяжело дышала, не сводя с него лихорадочно блестевшего взгляда. Ее так трясло, словно они находились не на солнечной террасе, а где-нибудь на Аляске. Она снова замахнулась, и Майкл закрыл глаза, но с места не двинулся.

Он готов был вытерпеть все, что угодно, только бы ей стало легче. Всю сознательную жизнь он винил судьбу лишь в одном — в том, что один у матери. Он не простил Бога за это. Не смог принять того, мать может остаться одна, если очередное задание пойдет не так, как нужно. Винил в несправедливости небесные силы и себя, за то, что не мог бросить своей опасной работы. Ему бы сидеть где-нибудь в душном офисе и перебирать бумаги, чтобы каждый день возвращаться в уютный дом, где ждали бы красавица-жена и такая же красавица-дочка… С появлением Мариссы страх, что терзал душу Ройса, отступил. Он больше не боялся за мать, не страшился ее одиночества. Эта девочка воплотила в себе все, что дает мужчине надежду и покой. Майкл никому не позволял поднимать на себя руку, но сейчас понимал, что заслужил эту пощечину больше всех.

После того, как второго удара не последовало, Ройс открыл глаза.

— Ты даже не пытаешься оправдаться, — прошептала Марисса дрожащими губами.

— Разве это возможно? — тихо спросил Ройс.

Прижав правую ладонь к животу, девушка какое-то время смотрела на него, а потом резко отвернулась. Киллер увидел, как из-под опущенных век скатилось две крупных прозрачных слезы. В душе Майкла зарычала злая собака. Причиной этих слез был не он, не мать, даже не смерть Реймонда, а Тайлер Кларк. Марисса дернулась, когда пальцы брата коснулись ее лица, стирая соленую влагу. Он видел, как дрогнули плотно сжатые губы сестры. Она изо всех сил держалась, чтобы не заплакать.

— Я была у него на могиле, — прошептала девушка.

Майклу показалось, что эти слова вложили ему в руки ее сердце. Такое нежное и трепещущее, нуждающееся в защите… Вот только не было сил даже удержать его, не говоря уже о чем-то еще.

— Я все исправлю, клянусь тебе, — пообещал Майкл.

— Исправишь? — переспросила Марисса. — Что же тут можно исправить? Знаешь, я никогда не хотела его, не любила, но сейчас… — сестра закрыла глаза, переводя дыхание, — сейчас не знаю, куда деться от этого чувства. Оно сжигает меня, раздирает все вот здесь, — прижала руки к груди.

— Какое чувство? — Ройс погладил девушку по предплечью, побуждая поделиться. Она должна была говорить, кричать — что угодно, но не держать это в себе.

— Я не знаю, — покачала головой Марисса. — Может, это раскаяние или вина…

— Вина? — удивился Майкл.

— Я почти ненавидела его, а он отдал за меня жизнь, — вздохнула девушка. — Я есть, а его нет. Но знаешь что самое странное?

— Что?

— Вот здесь, — поднесла она указательный палец к виску, — я понимаю это, но… но сердцем я не чувствую этой потери. Совсем ничего, понимаешь?

— Это нормально. Ты ведь не знала его почти. Чужой человек…

— Чужой? — переспросила Марисса. — У нас общий отец. Он же… Он, как ты, но… Я не могу быть настолько черствой, Майкл, чтобы… — она замолчала, качая головой.

— Ну, что ты, — Ройс хотел обнять сестру, но она отшатнулась.

Схватившись за голову, Марисса замерла на месте. Выдохнув, она снова взглянула на брата. Этот взгляд практически убил Майкла. Будь у него выбор, Ройс охотно согласился, чтобы его заживо порезали на куски, только бы не видеть этой дикой боли в ее глазах. Марисса напомнила ему потерявшегося котенка, такого маленького в огромном мире, который идет к людям в поисках защиты и надежды. И, в этот момент, всем человечеством стал он сам. И он мог дать ей все, кроме надежды. Киллер чувствовал ее отчаяние, знал, что она ждала от него, но не мог сказать, в чем причина ее равнодушия. Он не знал.

Тем временем, Марисса шмыгнула носом и запрокинула голову. Когда она снова взглянула на него, глаза девушки были сухими, хоть и слегка безумными. В них сквозила такая пустота, что становилось страшно. Синяя бездна без дна — вот чем стал ее взгляд. Затянув потуже хвост, сестра вернулась на дорожку.

— Уходи, Майкл, — тихо сказала Марисса.

— Сестренка…

— Не переживай, я не сорвусь, — бросила она на него мимолетный взгляд, а затем включила дорожку. — Я выберусь из этого дерьма, хотя бы для того, чтобы плюнуть в рожу Тайлеру Кларку. Я не прощу ему Рея. Никогда, — последнее слово прозвучало словно удар топора, настолько резким и холодным оно было.

Прежде чем вернуться в дом, Майкл обернулся, чтобы еще раз взглянуть на сестру. Она выглядела вполне спокойной и уравновешенной. Возможно, темп дорожки излишне быстрый, но Мариссе это не мешало. Вся ее злость уходила сейчас туда — в финальный рывок перед полным опустошением. Ройс знал, как это бывает. Физическая усталость погрузит ее в сон так быстро, что на мысли о Реймонде не останется времени. Возможно, сейчас подобная тактика была самым лучшим вариантом. Марисса не расклеилась, не требовала жалости к себе, не обматывалась соплями — это не могло не радовать. Она сделала самое лучшее, что могла — разозлилась. Гнев поможет ей справиться с потерей Реймонда.

При виде спокойного сына, что вошел в гостиную, Меган облегченно перевела дыхание. Если Майкл не хмурился, значит, все не так плохо, как она думала. Миссис ройс пока не понимала, как ему это удается, но только сын мог найти те слова, которые доходили до Мариссы. Дочь все еще оставалась закрытой. Привыкшая жить без нее, девушка не спешила раскрывать душу перед женщиной, которая была ее матерью, но которую она не знала. Меган считала, что не нужно давить на нее. Время — вот кто был ее лучшим союзником. Только оно поможет наладить отношения с дочерью. Придет момент, когда девочка привыкнет к мысли, что не одна и тогда все станет на свои места.

— Она справится, — сын даже не подозревал, какой груз снял с плеч Меган. — Все наладится. Я уверен.

— Очень на это надеюсь, — кивнула Меган. — Но Майкл… — миссис Ройс приоткрыла рот, заметив, что сын больше не обращает на нее никакого внимания. — Майкл?

Не реагируя на голос матери, Ройс направился к Джин, которая стояла у основания лестницы. Ухватив молодую женщину за локоть, он потащил ее наверх. Не забывая контролировать силу, чтобы не причинить ей боль, Майкл втолкнул подругу сестры в свою спальню и закрыл дверь на ключ. Толкнув ее в сторону кровати, киллер вынудил Джин сесть.

— Ничего себе! Так не терпится? — иронично фыркнула брюнетка.

— Ты… — наклонился к ней киллер. — Убить бы тебя прямо сейчас!

— Ну, давай, — Джин откинулась назад, опираясь руками на постель, и провела языком по сочным губам. — Убей меня прямо сейчас…