Нелюбимый (СИ) - Кармазина Александра - Страница 115

— То есть, что-то произошло?

— Джин с Майклом, — сдался «Максвелл». — С ней все в порядке, Марисса.

— Где они? Я хочу ее видеть, — уперлась девушка.

— Я не знаю, где они сейчас, — честно признался Рей. — Правда, Марисса. Клянусь, я не знаю, где они.

— Охотно верю, что Лоренс Максвелл не знает, но никогда не соглашусь с тем, что не в курсе ты, — девушка уперла палец ему в грудь.

— Но это так, — устало ответил Кларк. — У меня есть более важные дела, чем таскаться за Ройсом и его подружкой.

— Только не говори, что дела эти — я! — топнула ногой Марисса.

— Не скажу, — пожал плечами Реймонд. — Конечно, ты тоже, но еще есть Элейн и… — он замолчал, качая головой.

— Боже… — сделала шаг назад Марисса, проводя языком по внезапно пересохшим губам. — Я совсем о ней забыла. Как она?

— Жить будет, — вздохнул он. — Но я понятия не имею, что делать с ней дальше. Я понимаю, как страшно это звучит, но ей больше нет места в моей жизни.

Голова Реймонда дернулась в сторону, когда лицо обожгла хлесткая пощечина.

— Никогда больше так не говори, — прошептала Марисса, — иначе, я перестану тебя уважать. Ты не можешь так думать. Не можешь…

— Не могу, но именно так я чувствую, — развел руками Рей. — Не только ты изменилась, Марисса. Я уже не тот, кем ты знала меня, именно поэтому вынужден был сделать выбор. В жизни любого мужчины присутствует множество женщин, но когда-то это заканчивается. Рано или поздно наступает день, когда приходит та, которая наивно спрашивает далеко ли Венеция от Италии и все заканчивается.

— Не перекладывай это на меня, — покачала головой Марисса. — И после этого ты говоришь мне, что это я должна разобраться в себе? Посмотри, — она бросилась в машину и вернулась с сумочкой. Достав косметичку, извлекла маленькое зеркальце, которое и протянула ему. — Посмотри на него! Это ты должен разобраться и решить, кем тебе быть. Ты можешь оставаться Реймондом Кларком, имея другое лицо, можешь мстить отцу, стремясь разорить его — ничто не изменит твоей натуры. Ты можешь продолжать любить других женщин, можешь плести грязные интриги, строя бизнес, но… — она замолчала, переводя дыхание.

На глазах девушки выступили слезы. Закусив нижнюю губу, Марисса опустила веки, чтобы не дать им пролиться. Когда бушевавший в груди пожар немного улегся, она снова взглянула в потемневшие глаза ненавистного когда-то человека, от которого не осталось почти ничего. Не осталось ненависти, не осталось раздражения и разочарования — ничего, кроме бесконечного сожаления и грусти.

— Что? — спросил он.

— Я хочу это сказать давно, — прошептала Марисса. Слеза-предательница покатилась-таки по щеке. — Хочу сказать с первой нашей встречи, но боюсь…

— Скажи…

— Ты можешь остаться им, — она сморгнула соленые прозрачные капли, — но мне не нужен этот человек. Я не хочу снова видеть его, понимаешь? Он испортил мне жизнь, потом все исправил, но сделал это слишком кардинально, слишком больно и жестоко. Он умер. Я долго не хотела признавать это, но теперь понимаю, что это было лучшим вариантом для него. Он… он… — Марисса снова замолчала, качая головой. Слезы уже струились по ее щекам без остановки.

— Он не справился, — закончил Реймонд. — Не прошел проверку на прочность.

— Нет, он справился, — возразила девушка. — Просто в моей душе что-то сломалось, когда я впервые увидела его имя на могильной плите. Он ушел потому, что так было нужно. Потом появился Лоренс Максвелл, который дал мне надежду на лучшее. Он вернул мне способность чувствовать, а потом и его не стало.

— Это не так, — покачал головой Реймонд.

— Это так, — кивнула Марисса. — Он сделал все, что от него требовалось, а потом вернулся туда, где был создан. Ты вытеснил его.

— Марисса…

— Он сдержал слово, — сказала она, подняв на него полный слез взгляд. — Лоренс обещал, что даст мне возможность попрощаться. Как я уже говорила, я могла бы полюбить такого человека. Прости, Рей, но тебя я оставлю здесь. Не ищи меня в прошлом — меня там давно нет.

— Ты не можешь так поступить, — голос Реймонда сорвался на шепот.

— Я знаю, тот, кого я могла бы полюбить, все еще живет где-то здесь, — приложила она ладонь к левой стороне его груди. — И, если он когда-нибудь вернется… — с этими словами она села за руль и завела мотор.

Глядя вслед удаляющейся машине, Реймонд тяжело перевел дыхание. Воздух вдруг стал таким густым, что мужчина с трудом смог вдохнуть.

— Черт! — выругался Кларк. — Черт…

В словах Мариссы была доля истины. Он сказала то, о чем он не мог даже думать. И самым страшным оказалось то, что девушка права. Не смотря на самое прекрасное и светлое чувство, Реймонд не мог полностью отдаться ему. На первом месте все еще стояли дела прошлой жизни: отец, Элейн… Он должен был решить, что для него важнее. Сейчас, когда она в прямом смысле слова — оставила его в прошлом, Рей вдруг совершенно четко осознал, что не сможет жить спокойно, пока не отомстит. Месть заставила его вернуться в штаты. Месть сделала его другим человеком, но лишь визуально. В душе он все еще оставался мальчишкой, которого предал единственный близкий человек — человек, которого он считал отцом. И, пока эта обида будет терзать его, душа Реймонда Кларка никогда не обретет покой. Он будет снова и снова бродить по ментальным руинам своего родного дома, силясь отыскать призрак отца. На пару с единственной важной на данный момент женщиной он будет вынашивать и ревностно лелеять планы, которые стоят на первом месте. И только она уверенным шагом проведет его по краю пропасти туда, где ему самое место — на кладбище Бостона, под могильный камень с именем и двумя датами. Имя ей — Месть.

***

Практически не видя дороги из-за застилающей глаза пелены слез, Марисса до отказа выжимала педаль газа. Скорость всегда успокаивала ее, но не сегодня. По мере того, как удалялась одинокая фигура в зеркале заднего вида, ощущение потери становилось все больнее, все невыносимее. Оно ложилось на плечи непосильным грузом, пригибая к земле. В эти мгновения Марисса чувствовала себя единственным огоньком в кромешном мраке — трепещущим и ничтожно слабым. Стоит подуть ветру и мир погрузится во тьму, из которой уже не выбраться никогда. Никто не знал, чего ей стоило принять это решение. Даже себе самой было так больно признаться в этом, что сводило скулы. И все же, это нужно было сделать. Каждый человек должен иметь выбор, даже если выбирать особо не из чего. Она не может быть настолько эгоистичной, чтобы лишить Реймонда возможности отомстить. Она чувствовала, как ему это нужно, как важно. Он хотел вернуть долг, который с каждым днем становился все более неподъемным, и не ей решать нужно это делать или нет.

В сгущающихся сумерках дорога казалась темным провалом, что становился все глубже и шире. Дымящаяся рваная по краям лента вилась и вилась, приобретая причудливые изгибы и очертания, пока внезапно не поднялась бугром прямо перед капотом. Режущий пронзительный свет желтыми брызгами ударил в глаза, а потом Марисса резко вывернула руль вправо. Буквально прыгнув в сторону, мини купер шарахнулся к обочине, а затем зарылся носом в небольшой овраг, что раззявил пасть у дороги. Ударившись головой о руль, девушка почувствовала, как по лицу потекло что-то горячее и липкое.

— Совсем дура, что ли?! — кто-то распахнул дверцу и выволок ее из салона. — Права купила, а ездить не купила?! — пока ее трясли и орали, Марисса отчаянно пыталась прийти в себя.

Она не чувствовала ни боли, ни холода, ни страха. Ей было абсолютно плевать, что происходит. Казалось, что в уши набралась вода, а потому вопли незнакомого парня доносились откуда-то издалека. Превратившись в тряпичную куклу в его руках, девушка покорно позволяла оскорблять себя и ругать. Лишь спустя несколько минут, когда хозяин встречной машины выпустил пар, а Марисса уже немного пришла в себя, сознание прояснилось. Девушка смогла сфокусировать взгляд на незнакомце, а потом и сбросить с себя его руки.