Бульдог Ди (СИ) - Лорен Лена - Страница 69

— А если я дотронусь до тебя здесь?

Я проложил путь пальцами от груди вдоль её живота, направляясь к самому центру возбуждения.

— О, ты знаешь меня лучше, чем я сама, — игриво пропела она.

Я покружил пальцами вокруг, но вдруг понял, что этого ни мне, ни ей недостаточно. Я погрузился пальцами в неё, вынуждая расставить её ноги шире. Она закрыла глаза и начала дышать заметно глубже и чаще. Её щёки в момент порозовели. Я был на верном пути. В моих руках она была словно сосудом, который необходимо было наполнить любовью до краёв. И я сделаю всё, что в моих силах, я наполню её всей своей любовью, которая у меня есть, это самое сильное чувство, которое у меня когда-либо было, наряду с бывалой ненавистью, но с любовью невозможно спорить, она всегда победит, поэтому я обнажу ей свои чувства, она достойна знать, что это не просто похоть. Всё, что я к ней ощущаю, намного глубже, чем элементарные инстинкты. Она первая девушка, которая побудила меня к подобному. Она первая, кому я готов был открыться на максимум своих возможностей. Даже Эйвери не смогла добиться от меня таких желаний, хотя я любил её.

Может, это не просто влюблённость? Может, я влюбился основательно? Килан, что же ты делаешь со мной?

 Её дыхание заметно участилось, стоны эхом отзывались от стен в ванной комнате и вонзались мне прямиком в сознание.

— Ну же, Килан. Ты готова.

Я сделал ещё пару движений пальцами внутри неё, и она поставила финальную точку, вжимаясь мне в грудь.

— Я люблю тебя, Дариан, — тяжело дыша, всё ещё с закрытыми глазами сказала она. — О Боже, я так тебя люблю.

Ну же, скажи ей это!

— И я люблю тебя, Килан! Признаю, я люблю тебя.

Она оттолкнулась от меня и немного развернулась ко мне корпусом. Сложив губы трубочкой, она подозрительно посмотрела на меня.

Она что, не верит мне?

— Дариан, ты в курсе, что эти слова действуют на меня намного лучше оргазма? — наконец заявила она, я выдохнул.

— Значит ли это то, что при каждом таком моём признании ты будешь чувствовать себя лучше некуда?

Она отвернулась от меня лицом и прошептала:

— Всегда.

В абсолютно ненапрягающем молчании мы просидели в ванной, пока вода не остыла. Я заметил на теле Килан мелкие мурашки и решил, что пора бы сворачиваться. Хотя думается, если бы я не предложил ей этого, то она бы не стала шевелиться, а возможно, даже и уснула у меня на груди. Я был бы не против, но в мягкой постели куда удобнее.

— Какое твоё самое любимое место в этой квартире? — неожиданно спросила она, обтираясь полотенцем.

Я задумался, потому что никогда раньше не задавался таким вопросом, но внезапно мне самому стало любопытно, что же в квартире я выделяю в большей степени.

— Думаю, ванная комната.

Поджав губы, она попыталась скрыть улыбку. Вероятно, она подумала, что это из-за того, что в ванной нам было что вспомнить. И, кажется, она не ошиблась.

— У тебя тоже уже появилось своё любимое место в этом доме? — с интересом спросил я следом.

Хотя, если честно, то я уже наперёд знал её ответ. Я лишь захотел убедиться в этом.

— Да, и думаю, это произошло в самую первую минуту, как только я вошла сюда.

Обернувшись в полотенце, она вышла из ванной, затем прошла за кухню к тому самому месту и выключила везде свет.

— Ты подошла к окну в тот день, когда впервые была у меня, — сказал я, стоя у неё за спиной.

Она кивнула, смотря из окна куда-то вдаль, за границы города.

— Да, мне нравится этот вид из твоего окна. Он завораживает меня. Особенно в вечернее время, когда краски сгущаются. В этом есть какая-то своя особенная магия, и она притягивает меня, так же как и ты.

Она развернулась ко мне и, взяв за плечи, притянула к своим губам. Было в этом поцелуе что-то странное, как будто она хотела мне что-то сказать им. Из мягкого и чувственного он стремительно перерос в нечто необузданное и требовательное.

— Как ты смотришь на то, чтобы, нисколько не сдерживая себя, сделать это место ещё более прекрасным? — спросила она, пройдясь пальцами вдоль моего торса.

— Как на праздник в будний день.

Я стянул с неё полотенце и резко развернул к себе спиной. Она оперлась на прохладное стекло ладонями и терпеливо выжидала от меня следующего шага. К чёрту все эти нежности и прелюдии. Убедившись в том, что она готова была меня принять, я вторгся в неё. Я проталкивался в её стенки, будто это было самой важной миссией, дарованной мне при жизни. Я запоминал каждое её движение, словно это было в последний раз. Я хотел каждую частичку её тела, и горел в ней факелом, который невозможно было просто так потушить. Я чувствовал всё: её сердцебиение, которое будто играло со мной в догонялки, она, словно раскат грома в полуденный зной, пронзала меня до глубины чувств, я ощущал каждое содрогание мышц и понимал, что я на верном пути. Когда она простонала моё имя, у меня снесло крышу, я хотел, чтобы всё, что она могла говорить, было лишь моим именем. Я сжал её талию одной рукой, а другой намотал волосы на кулак, оттягивая их. Она запрокинула голову назад и закрыла глаза, не сдерживая своих стонов. Мы словно любовники, которым давалось побыть наедине всего лишь несколько минут, потому что ещё немного и мы будем вынуждены вернуться в реальность на какое-то время и нам снова придётся жить в ожидании встречи.

— Что бы ни случилось, я буду любить тебя, знай это, Дариан, — сдавленно произнесла она.

На долю секунды мне показалось, что она прощалась со мной, но я быстро смог справиться с этими бредовыми мыслями. Я вжался губами ей в шею и не давал ей ни секунды усомниться в своих чувствах. Я прошёлся дорожкой вниз по её изгибу к плечам.

— Я буду знать это, малышка. Ты моя, и я чертовски рад этому.

— Я твоя, и всегда буду только твоей. Никогда не сомневайся в этом.

Я нарастил темп после её слов, я хотел на максимум оттянуть этот момент, но не мог ничего с собой поделать. Её слова на ряду с её телом давили на меня. Килан прижалась лбом к стеклу, и от её тяжёлого учащённого дыхания оно в момент запотело, я сразу же вспомнил про её послание, оставленное мне, и, мысленно поставив галочку, чтобы не забыть прочесть его, накрыл её руки своими и проталкивался к неминуемой точке. Её обжигающее местечко сжимало меня так неистово, будто она всеми силами не хотела меня выпускать из своих оков. Это убийственно действовало на меня, я был бомбой, которую обезвредить уже не получиться, и которая вот-вот взорвётся. Она напряглась и затем, содрогаясь всем телом, хрипло застонала, её голос прозвучал в моей голове, словно финальный аккорд в нашей страстной симфонии любви, и я последовал вслед за ней в этот мир экстаза и умиротворения.

Мы ополоснулись в душе, и так как время уже было позднее, а у нас ещё вся жизнь впереди, мы не стали медлить и отправились спать. Её голова покоилась у меня на груди, она выводила на ней какие-то незамысловатые узоры своими пальцами, отчего меня неимоверно клонило в сон. Я обнял её, и в этот самый момент в моей голове почему-то заиграла песня Sleep, Sugar by Poets of Fall, я счёл это странным, но тем не менее тихонечко начал напевать ей припев. Она замерла буквально на несколько секунд, слушая моё не самое лучшее пение, но затем подхватила и стала подпевать слегка дрожащим голосом. Я поднёс руки к её лицу и почувствовал на щеках мокрые дорожки от слёз, которые вот-вот начнут скатываться мне на грудь.

— Почему ты плачешь? — обеспокоился я.

Она подняла голову и, пристально смотря мне в глаза, прошептала:

— Я просто счастлива, Дариан. Ещё никогда мне не было так хорошо и спокойно, я сама себе завидую, оттого и плачу.

После этих слов я обнял её ещё крепче и, поцеловав в макушку, провалился в сон.

На следующий день после школьных уроков мы официально перестали считаться школьниками, оставалось дело за малым: получить диплом. И привет, свобода! Килан была весь день слишком молчаливой, что показалось мне парадоксальным, ведь она никогда не была тихоней, но я ещё больше удивился, когда мы отправились на игру с «Торонто», потому как она отказалась взять ключи от машины, объясняя это тем, что будет поджидать меня у раздевалок после окончания матча, чтобы не случилось как в прошлый раз, когда я оставил её одну. Она наотрез отказывалась, хотя я уверял её, что такого больше не повторится, и что я больше не оставлю её в одиночестве. Я переборол все свои внутренние сомнения на этот счёт и смирился с её желанием. Я проводил Килан на трибуну в ВИП-ложу, после чего она ещё долгое время не отпускала меня в раздевалку к команде, держа в своих стальных объятиях.