Бульдог Ди (СИ) - Лорен Лена - Страница 23

— Я не за этим спрашиваю. Мы с ним пишем одну работу по литературе, и я оказалась у него дома. Видела бы ты его квартиру! Она роскошная, и я была порядком удивлена узнать, что он живёт в ней один.

Её брови медленно поползли вверх. Она вытаращила на меня глаза и, казалось, забыла, как жевать.

— Ты была у него дома? Ух, ничего себе! — взяла она салфетку и начала махать ею, обдувая себя. — У меня аж пульс зашкалил!

— Ты расскажешь? Или мне обратиться к кому-то другому с этим вопросом?

— Хорошо, я расскажу тебе о чём знаю, — она отложила обед в сторону и, вобрав в лёгкие побольше воздуха, продолжила: — Отец его очень успешен в индустрии недвижимости и строительства, а мать его просто красивая. Его девушка, она…

Изумлённый взгляд Викки застыл на мне.

— Его девушка, что? Ты хотела сказать что-то о его девушке? У него разве есть девушка? — удивлённо спросила я, пытаясь заставить её заговорить.

— Килан, я не должна об этом говорить, — с виноватым видом пробормотала она.

— Всё в порядке, мне ты можешь довериться, — накрыла я своей ладонью её руку. — Я не выдам тебя и буду держать язык за зубами, если это потребуется.

— Не знаю, стоит ли мне… — замялась она, озираясь по сторонам, она с минуту сомневалась. — Хорошо, Килан! Если честно, мне уже давно хочется кому-то это рассказать, потому что держать такое в себе становится просто невыносимо.

Она перевела дух и продолжила:

— Эйвери была девушкой Дариана. Он очень её любил, они были неразлучны, он всячески её оберегал. Но случилось так, что на одной из вечеринок её изнасиловали сразу четверо парней.

— О боже! — не верила я своим ушам.

— Все были просто в ужасе, — глаза Викки округлись, как будто она сама впервые это услышала. — Но затем выяснилось, что весь акт изнасилования был заснят, и буквально через месяц, когда вроде бы всё поутихло и когда Эйвери снова начала улыбаться, какой-то ублюдок слил видео в интернет, и оно распространилось по всему городу. Дариан навёл ужас на парней, которые всячески подшучивали над этой ситуацией. В этот же день Эйвери не стало, она отравилась таблетками в доме Дариана. В тот момент я думала, что он сойдёт с ума.

— Не может быть! — пробормотала я на выдохе.

Взгляд мой затуманился, я зажала свой рот рукой от ужаса, произнесённого Викки.

Неужели такое могло быть на самом деле? Это больше походило на сюжет какого-нибудь жестокого триллера. Бедная девочка. Бедный Дариан.

— Хоть и причиной смерти является отравление, никто в городе практически об этом не знает, для всех она скончалась по причине остановки сердца, всё потому что никто в этом мире не уважает суицидников. Ведь люди, которые никогда не сталкивались с подобным, убеждены в том, что ничто не может заставить человека распрощаться со своей жизнью, если ты молод, здоров и вся твоя жизнь ещё впереди. И в нашем осуждающем обществе не так-то просто сохранять хладнокровие. Эйвери не выдержала, она сломалась, а Дариан не успел ей помочь, за что себя корил ещё на протяжении года.

— Что с ним стало после её смерти? Как он справился с этим?

— Сначала он долгое время оплакивал её, затем он начал разбираться с каждым в школе, если хоть кто-нибудь осмеливался произнести её имя. Он стал грубым, жестоким, но всё же оставался справедливым. Прежний Дариан и Дариан настоящий — это два совершенно разных человека, в одной и той же оболочке.

— Килан, ты разве не слышала, что нам прозвенел звонок? — сказал мне Кёртис, стоя у нашего столика.

Я уставилась на него снизу вверх, мне как будто язык вырвали, так как я не чувствовала его, поэтому ничего не могла сказать. Я была в глубочайшем шоке и даже с места сдвинуться не могла, вероятно, я смело могла сойти за душевнобольную после лоботомии, ведь всё, что у меня получалось, так это дышать и хлопать глазами.

— Пойдём! — дёрнул он меня за локоть.

Я наконец встала и сразу же обернулась, потому как чувствовала, что он где-то рядом. За нами стояли Трой, Кит, Грир и Дариан. Я остановила свой печальный взгляд на нём и зачем-то сказала:

— Мне очень жаль.

Он с непониманием глянул на меня и, не теряя времени, отправился с друзьями в сторону выхода.

Полтора года назад

— Майкл, это ведь твой праздник, не мой. Я буду чувствовать себя не в своей тарелке, находясь в твоей компании. Давай мы отпразднуем твой день рождения завтра у меня или, быть может, сходим куда-нибудь, — сказала я ему, сидя в машине его отца, припарковавшись около моего дома.

— Килан, ты же моя девушка, и ты просто обязана быть в этот день со мной! — сказал он голосом, полным нежности.

— Не думаю, что родители меня отпустят на вечеринку, где будет течь рекой алкоголь и тусоваться куча незнакомых парней.

— Им не стоит переживать, им даже говорить это необязательно. Рядом со мной тебе нечего бояться.

И я сдалась, потому как целиком и полностью ему доверяла. В этот день Майклу исполнилось восемнадцать лет, он с друзьями сняли двухэтажный дом, специально для его грандиозной вечеринки, а так как мне не было ещё и семнадцати, то, боюсь, его планы могли рухнуть из-за моего пуританина-отца. Но я не хотела портить ему праздник, поэтому планировала солгать родителям в свой первый и в последний раз. Я хотела порадовать Майкла, ведь сегодня не только его день рождения, так удачно совпало, что сегодня ещё и ровно семь месяцев с тех пор, как мы начали встречаться. Мы познакомились с ним благодаря моему брату Кёртису. Они вместе занимаются хоккеем на профессиональном уровне, и как-то раз ему пришлось взять меня с собой на тренировку, там-то я и встретила Майкла, и сразу же обратила на него своё внимание, ведь его улыбка — это самая удивительная улыбка на всём белом свете. Я растекаюсь в лужицу всякий раз, когда он мне улыбается, расплываясь в улыбке ему в ответ.

Я не стала наряжаться, чтобы не привлекать ненужное внимание родителей. Остановив свой выбор на обычных джинсах и тёплом свитере, я нацепила их на себя, после чего предупредила родителей, что пойду заниматься к Саре и что совсем уже скоро буду дома, поэтому, убедившись, что никаких вопросов от них не последовало, я быстро выбежала на улицу, забралась на пассажирское сиденье, и мы с Майклом помчали в загородный дом.

— Учти, у меня есть четыре часа, не больше — пригрозила я ему пальцем.

— Не беспокойся, детка, — он схватил мою руку и поцеловал костяшки пальцев. — Ты будешь дома вовремя.

Когда мы приехали, я сразу же обратила внимание на дом. Он был двухэтажным, с виду абсолютно обычный и ничем не приметный, но когда мы вошли в него, я поняла, что о его уникальности не даром ходят слухи: на первом этаже нет ни гостиной, ни кухни, лишь просторная комната без перегородок, и кое-где стояли балки от пола и до потолка. Оформлено всё было под танцевальную площадку: сверху болтались зеркальные шары, световые приборы были размещены по всему периметру, у дальней стены стоял диджейский пульт, а посередине расположились два шеста для стриптиза. Обстановка необычная и слегка пугающая. Мы разделись, и так как народа ещё совсем не было, Майкл повёл меня наверх для того, чтобы осмотреться. На втором этаже было три комнаты и два санузла, две комнаты были больше похожи на приват-помещения, в них был лишь тусклый свет и кричащая вульгарная мебель. Последняя же комната была такой, какой и должна быть, если предназначена она исключительно для сна и отдыха.

— Если бы ты отпросилась на ночь, мы бы с тобой заняли эту комнату, — сказал Майкл, обвивая свои руки вокруг моей талии. — Но придётся делить её с Беном или Райаном, смотря, кто из них выиграет турнир за взятие моей кровати.

Я прыснула со смеху.

— Только скажи им, чтобы не распускали руки, когда будут с тобой спать.

— Фу, Килан! Не произноси это больше вслух.

Мы оставили все свои вещи в комнате и спустились вниз.

 Постепенно гости начали наплывать, и уже через час воздух стал спёртым, от их количества, и от сочетания различных запахов. Майкл то и дело принимал поздравления, не забывая при этом с каждым из них выпить, оставляя меня в гордом одиночестве. Он даже не представил меня никому из своих друзей. Зачем он позвал меня сюда? И интересно, как он собрался вернуть меня домой вовремя? Такси выйдет очень дорогим из этого отдалённого района. Было глупо заявляться сюда, лучше сидела бы сейчас спокойно дома, от меня ведь пользы никакой, и сама я ощущаю себя абсолютно ненужной.