Если подарить свой пряник придурку (ЛП) - Астон Джана - Страница 14

Оставшееся время пролетает незаметно. Ну, вот и все. Этот пирог последний рубеж, отделяющий меня от финала, где я получу шанс побороться за звание великого чемпиона по выпечке пряников и выиграть приз в десять тысяч долларов.

Процесс выпечки может быть сложным, даже для опытного пекаря. Корочка моего пирога может треснуть, а начинка растечься по всей тарелке. В принципе, это было бы не страшно, если бы мне не предстояло выложить на тарелки три идеальных куска, которые подошли бы для съемок. Пока все хорошо, хотя мой пирог и выглядит идеально, охлаждаясь на столе, но все будет понятно, когда я начну его резать в самом конце выделенного времени. Я хочу воспользоваться каждой оставшейся минутой. Поглядывая на часы, я достаю миску, которую пятнадцать минут назад убрала в морозилку, чтобы приготовить взбитые сливки. Добавлю туда немного корицы, как для вкуса, так и для великолепного коричневого оттенка. И чем холоднее смесь, тем легче ее взбить. Я научилась этой хитрости еще много лет назад, мне было двенадцать, и я получала огромное удовольствие от просмотра кулинарного канала.

Когда остается две минуты отведенного времени, я нарезаю пирог, и... он идеален. Я быстро раскладываю по тарелкам три кусочка, а сверху выкладываю по идеальному завитку взбитых сливок, как раз тогда, когда ведущая сообщает о том, что время вышло.

Затем идут съемки момента, где судьи пробуют нашу выпечку, в то время как все мы стоим и вежливо выслушиваем их критику. Всегда ненавидела эту часть любого конкурса, потому что ясно, что конкурсанты должны подыгрывать и соглашаться со всем, что говорят судьи. Но игра - это часть шоу, мы все делаем это.

На этом этапе должны уйти два участника. Первой нас покидает леди, у которой свое шоу про кексы. Следующим объявляют победителя «Пряничного фестиваля Энн Арбор».

Когда все заканчивается, я падаю на свое рабочее место от облегчения.

Я справилась.

Теперь я финалистка «Грандиозного конкурса по выпечке пряников». Есть один шанс из трех, что я выиграю призовые деньги, и благодаря этому кажется, что осуществление мечты о «Пекарне у Джинджер» находится в пределах досягаемости. Победа так близка, что я могу почувствовать ее вкус.

На вкус она как сахар, специи и все такое же приятное, если вам, конечно, интересно.

Она похожа на вкус Келлера Джеймса, и я собираюсь поцеловать его при первой же возможности. Что может показаться нелогичным, потому что он является моим конкурентом в выигрыше главного приза. Теперь осталась я против Келлера и чемпионки из Грейт-Лейкс, поэтому сейчас я должна думать о способах превзойти его, а не о способах его поцеловать, но сердцу не прикажешь. Кроме того, участие Келлера в финале означает, что ему еще ненадолго придется остаться в городе, поэтому мое глупое сердце настроено очень оптимистично.

Целоваться с соперником кажется рискованным занятием, не так ли? И я никогда не была рисковой девчонкой. Но мне нравится эта новая озорная эльфийская версия меня.

Глава 10

Келлер пишет мне тем же вечером. Уже немного поздно, я уютно устроилась под пледом на своем диване, просматривая старые эпизоды шоу «Завтрак, Булочки и Чай», из освещения только огни от гирлянды на моей елке.

Да, да, все настолько плохо.

Келлер: Рыжик, ты не спишь?

Джинджер: Нет...

Келлер: У меня есть кое-что, что может тебя заинтересовать.

Да, у него точно кое-что есть. И сейчас он собирается предложить мне что-то типа секса по телефону, ведь так? Или обменяться горячими сообщениями? Я задерживаю дыхание, пока печатаю ответ, несколько раз набираю и удаляю текст, не уверенная насколько шаловливой я должна быть. «Покажи мне это, большой мальчик» – это самый остроумный ответ, который я смогла придумать. Очевидно, что мне еще необходимо поработать над своей внутренней озорной эльфийкой.

Джинджер: О, да?

Келлер: Подожди. Я пришлю фотографию.

О, мой Санта Клаус. Он собирается прислать мне фотку члена. Тогда, вероятно, он захочет, чтобы я послала ему неприличную фотографию в ответ. Я в ужасе осматриваю свою пижаму. Это моя любимая фланелевая пижама и она вся в оленях. Она у меня со времен колледжа, и определенно точно не подходит для сексуального селфи. Не то, чтобы я когда-нибудь отправляла сексуальное селфи, во всяком случае, не такого рода. И что мне теперь делать? Просто снять верх, и попозировать голой перед рождественской елкой, держа камеру под определенным углом, чтобы мои сиськи выглядели нормально? Черт возьми, я не знаю, что мне делать. Нужно было этим вечером тренироваться как вести себя в образе озорного эльфа, а не пересматривать кучу старых эпизодов «Завтрака», которых на моем DVD уже целая коллекция.

Подождите-ка.

Что это? Он только что прислал мне... фотографию выпечки?

Келлер: Я думал о тебе, поэтому приготовил имбирные булочки с лимонным джемом.

Джинджер: Давай сюда!

Келлер: Так поздно? Рыжик, не уверен, что ты уважаешь мою добропорядочность…

Вот же, шакал!

Джинджер: Конечно, я уважаю!

Келлер: Рад это слышать, потому что я джентльмен и никогда бы не осмелился сделать неуместные предположения о тебе.

Джинджер: Перестань шутить и принеси мне эти булочки!

Келлер: Сегодня такая дерзкая, Джинджер. Открой дверь.

О, Боже. Он что, здесь? Я вскакиваю с дивана и открываю входную дверь, мое сердце бешено колотится от волнения. Он и правда здесь. Келлер стоит на моем пороге и держит в руках выпечку в контейнере, который, как я знаю, он украл из «Деловой Пчелки».

– Эй, – улыбается Келлер, и от одного взгляда на его улыбку и звука его голоса все во мне загорается. – Разве ты не нечто? – добавляет он, оглядывая меня с ног до головы. Точно. Я совсем забыла про свою оленью пижаму. Уверена, что пушистые носки с оленями не помогают делу.

– Прости. – Я пожимаю плечами. – Да, я очень милая. Хронически очаровательная. У меня даже нет сексуальной пижамы, которую я могла бы надеть, чтобы соблазнить тебя. Правда у меня есть красный лифчик, но нет подходящих трусиков, так что это будет просто красный лифчик и эти фланелевые пижамные штаны с оленями, думаю, такое сочетание никто не захочет увидеть. Или я могла бы надеть красный лифчик и хлопковые трусики, на которых изображены леденцы. Но на самом деле они тоже не сочетаются.

– Угу, – кивает Келлер, легкая улыбка играет на его губах. – Можно мне войти?

О, боже мой. Я заставила его стоять на пороге на холоде, пока болтала о своем нижнем белье. К тому же, я запустила в дом холодный воздух, а под моей пижамой нет лифчика, ни красного ни какого-либо другого.

– Да! Пожалуйста, – добавляю я, отступая в сторону, чтобы Келлер мог войти, и закрываю за ним дверь. И вот так мы остаемся совсем одни. Без посторонних глаз. Без камер. Без Пита, который может неожиданно войти и прервать нас. Без любопытных сотрудников съемочной группы, пытающихся нас подслушать. Только я и Келлер. В моем доме. Где могут произойти различные сексуальные вещи.

Чувствую себя абсолютно неловко.

Чтобы сделала шаловливая эльфийка? Вероятно, она бы просто начала срывать с себя свою оленью пижаму прямо в прихожей, не говоря ни слова. Или прижала его к стене и поцеловала, а эти булочки разлетелись бы в разные стороны. Вместо этого я спрашиваю Келлера, могу ли взять его пальто. Наверное, потом я предложу ему чай.

– Будешь чай?

Ага. Вот оно.

– С удовольствием выпью чаю, Рыжик. Надеюсь, у тебя есть чайник? Меня всегда приводит в ужас, то, как вы, американцы, используете микроволновку, чтобы нагреть воду. – Он вздрагивает, когда я забираю у него контейнер с булочками. Они все еще теплые, поэтому я немного расслабляюсь. По-видимому, Келлер действительно пришел ко мне только попить чай с булочками. И я скорее всего надумала все эти горячие сексуальные штучки. То есть, ведь он никогда не намекал на что-то непристойное. Это все делала я, в своей голове. А он буквально принес мне булочки, что не является способом соблазнить меня, я так не думаю.