Эфирное время - Дашкова Полина Викторовна - Страница 20

Иван не спеша обошел кирпичный дом, в котором еще недавно жил журналист Артем Бутейко. Обычная девятиэтажка, три подъезда, тонкие стены, низкие потолки. Домофоны установлены в каждом подъезде, но ни один не работает. Перед домом просторный двор с детской площадкой, с двумя рядами гаражей-"ракушек".

Во дворе было пусто, только молодая мама с коляской сидела на спинке поломанной лавочки, съежившись, как продрогший воробей, да на спортивной площадке парнишка лет шестнадцати выгуливал толстого вялого боксера.

Скудное зимнее солнце спряталось, и сразу как будто похолодало. Женщина спрыгнула со своего насеста и покатила коляску к подъезду, к тому самому, где произошло убийство. Иван решительно последовал за ней.

– Добрый день, – он представился и показал удостоверение, – вы в этом подъезде живете?

– Да, а что? Вы насчет убийства? – Лицо ее моментально оживилось.

Постоянные обитатели московских дворов, бабушки, мамы с маленькими детьми, бездельники-подростки и бомжи, в последнее время все реже соглашались выступать в роли свидетелей. Еще недавно многие с удовольствием выкладывали оперативникам все, только успевай вопросы задавать. А сейчас что-то изменилось. Наверное, произошло то, чего так упорно добивались средства массовой информации.

Окончательно подорвана вера в милицию, и большинство людей живет в полной уверенности, что преступников давно никто не ловит, все воруют и берут взятки, и вообще бандит симпатичней милиционера. А возможно, просто настало время, когда бесплатно никто не раскроет рта. Скоро для того, чтобы узнать дорогу у прохожего, придется платить. А свидетеля, который согласится хоть что-то рассказать, надо будет награждать не только деньгами, но и медалью за гражданское мужество.

Однако на этот раз капитану повезло. Мамаша с коляской была готова отвечать на вопросы.

– Так точно, я насчет убийства, – радостно закивал Иван. – Скажите, пожалуйста, вы ночью слышали выстрел?

Женщина пожала плечами, задумалась на секунду и медленно произнесла:

– Вы знаете, я как раз живу на первом этаже, дверь напротив лифта. У нас в квартире отлично слышно, что происходит на лестничной площадке. Этого парня застрелили около двух часов ночи?

– В час сорок пять.

– Ну да, я в это время была в ванной, и вода у меня не лилась. Я слышала какую-то возню на площадке, постоянно хлопала входная дверь, она у нас железная, тяжеленная, звук по всему подъезду разносится, даже если придерживать.

– Дверь хлопнула несколько раз? – насторожился капитан. – А точнее вспомнить не можете?

– Ну, я, конечно, не считала, – пожала плечами женщина, – но точно больше двух. Понимаете, было такое ощущение, что кто-то ходит туда-сюда, и всю ночь стоял грохот, как весной. Потом все затихло минут на тридцать. Я спать не ложилась, сидела на кухне, чай пила. Ну, а потом уж начался шум, обнаружили труп, приехала милиция.

– Подождите, вы сказали, стоял грохот, как весной. Что вы имели в виду? Грозу, что ли?

– Петарды, – объяснила женщина, – весной в нашем дворе каждую ночь запускают петарды. Как первые теплые ночи наступают, выходят подростки, стоят во дворе до утра и развлекаются. Ну, еще в Новый год, конечно, тоже палят. Так вот, этой ночью, ни с того ни с сего, настоящую канонаду устроили, как раз между часом и двумя. Я подумала, может, у кого-то день рождения или свадьба. И еще, как раз без чего-то два я открыла форточку и увидела, как человек пробежал мимо окна. Окно кухни рядом с подъездом, я обратила внимание на него потому, что, во-первых, он бежал, во-вторых, у него были широченные плечи. Такой, знаете, «качек» с бычьим затылком. Гора мускулов. Он промчался от подъезд к повороту в переулок. Лица я, конечно, не разглядела, я ведь смотрела из света в темноту, но силуэт запомнила.

– Вы сказали, это было без чего-то два. Точнее не помните?

– К сожалению, нет. Я на часы не взглянула.

Капитан поблагодарил женщину, уселся на спинку лавочки, достал сигареты.

«Петарды – это очень интересно. В ту самую ночь, в то самое время, когда прозвучал выстрел, во дворе запускали петарды. А из подъезда выбежал плечистый тяжеловес. И дверь хлопала то и дело. Хорошо бы еще с кем-нибудь побеседовать на эту тему, если, конечно, найдутся желающие».

Он оглядел двор. По-прежнему было пусто, только парнишка продолжал тренировать своего толстяка боксера на спортивной площадке. Не худо бы с ним тоже пообщаться. Собачники часто выгуливают своих питомцев ночами.

«Может, мне второй раз повезет? Может, и этот парень тоже что-то видел, – подумал капитан, пытаясь прикурить на ветру, – хотя, между прочим, повезет не мне, а Анисимову. Для меня-то как раз все эти неожиданные подробности – лишняя головная боль».

Хлопнула дверь подъезда. Вышла белокурая высокая девушка в ярко-голубой куртке. Капитан заметил, как хозяин боксера замер, а потом побежал навстречу девушке.

– Лена, подожди!

У парнишки ломался голос, крик получился смешной, петушиный.

– Ну, что тебе? Я же сказала, оставь меня в покое.

Они остановились у лавочки, на которой сидел капитан. Боксер тяжело подпрыгивал, пытаясь лизнуть девушку Лену в лицо.

– Лен, ты куда? В магазин? – тревожно спросил мальчик.

– Никуда. Отстань.

– Ты что, обиделась?

– Сказала, отвали. Тоже мне, Отелло хренов. Видеть тебя не могу, – девочка говорила сердито, отрывисто, однако продолжала стоять, не уходила. Капитан подумал, что шансы у парнишки все-таки есть.

– Лен, я правда не следил за тобой. Так случайно получилось. Я просто с Жориком вышел погулять. Он сожрал что-то, его всю ночь несло, каждые полчаса просился.

– Да. конечно! У Жорика понос, а у тебя золотуха. Все, отвали. И не звони мне больше, понял?

– Лен, я ничего не видел, честное слово.

– А зачем спрятался? Ты следишь за мной, ты проходу мне не даешь. Отстань.

– Я не следил. Делать мне нечего, что ли? Думаешь, мне так приятно было видеть, как ты с Сизым целуешься?

– Я? С Сизым? – Девочка презрительно фыркнула. – Совсем сдурел? Мы просто стояли, разговаривали. И вообще, это не твое дело.

– Ага, разговаривали. В половине второго ночи. Лен, у него каждый месяц новая девчонка, он только с виду крутой, а ты знаешь, где он работает? В морге санитаром! Как с таким целоваться можно?

– Ничего не в морге. Он в первом медицинском учится на втором курсе. И вообще, я сказала, это не твое дело. Ходишь за мной, ходишь, суешь всюду свой нос. Надоело.

– Считай, я вообще ничего не видел. Этот придурок как начал палить, я чуть не ослеп. И Жорик чуть с ума не сошел, он ведь боится грохота до смерти.

– Так, стоп, ребята! – вмешался Косицкий. – Что за грохот? Кто начал палить?

Они уставились на него удивленно и неприязненно.

– Ладно, я пошла, – сказала Лена.

– Нет уж, будьте любезны подождать ! – Капитан достал удостоверение. – Я из милиции. У вас здесь во втором подъезде произошло убийство. Вы только что сказали, кто-то в это время запускал во дворе петарды. Вы видели кто?

– Придурок какой-то, – растерянно моргнув, ответил мальчик, – взрослый мужик. Я подумал, может, пьяный, или под кайфом, или просто сумасшедший.

– В котором часу это было?

– Ну, я специально на часы не смотрел... Я с собакой гулял, у него понос, я в первый раз с ним вышел около двенадцати, минут пятнадцать гулял, потом мы пошли домой, я только ботинки снял, он опять стал проситься. У него часто такое бывает, находит какую-нибудь дрянь на помойке, и бегай с ним на улицу до утра.

– Да, конечно, это всем очень интересно, – усмехнулась Лена, – это надо в протокол занести, что у твоего Жорика был понос. Между прочим, я тоже кое-что видела, например, как мужчина убегал, здоровый такой, тяжеловес, плечи широченные, голова прямо из плеч, никакой шеи. Выскочил из этого подъезда, и вперед. Тот, который петарды пускал, бросился за ним. Они за угол повернули. Я их не могла разглядеть, было темно и далеко. Только силуэты.