Эдмон Белл и инспектор Тригсс
(Повести) - Рэй Жан - Страница 34

Эдмонд бросился вперед и схватил блестящий предмет. Но это была подзорная труба мистера Маджа. Послышался огорченный вопль.

— Одного убийства вам мало, мистер Мадж!

— Свет, Баншук! — крикнул Эдмонд. — Зажигайте лампу. И никому не двигаться, или я воспользуюсь оружием.

В слабом свете факела появились бледные и растерянные Мадж, Бабсон и доктор Керленд.

— Завтра золото будет возвращено государству, — решительно заявил Эдмонд Белл, — и все вернется на круги своя. Никто никогда не узнает, что вас околдовало опасное искушение.

Доктор Керленд, поникнув, вышел вперед.

— Я вам расскажу весьма занимательную историю, — начал юный сыщик. — Когда Сарбайтон вернулся сюда после долгого отсутствия, он увидел, что обрушение породы погребло его добычу. Он взорвал часть скалы. Вот откуда раскаты грома, которые вы слышали, Мадж, до первого появления на сцене призрачного поезда. Эти подземные взрывы вызвали странный природный феномен: они создали в шахте звуковую зону, в которой усиливался и распространялся звук поезда, проходящего через поворот Даггертон-Мур. Этот звук и был грохотом призрачного поезда. Факт не уникальный. Наука знает подобные случаи. Один обитатель Бромхилла обнаружил тайну этого явления. Это был Бабсон. Бабсон очень умный тип, хотя не выглядит таковым. Он уже давно следил за Парром и его сообщниками и решил воспользоваться историей с призрачным поездом. Он сам разрушил свою коляску, постаравшись оставить следы ржавчины от так называемого удара буферов. Это немного сбило меня, должен признать. Потом баран Боба. Он его убил и искалечил в другом месте, а не в месте обнаружения, где не было никаких следов. Чтобы усилить эффект, он симулировал столкновение с поездом… Смелое действие, которое могло стоить ему жизни. — Эдмонд повернулся к доктору Керленду. — Доктор сразу заметил, что речь шла о ране, нанесенной самому себе. Он промолчал, поскольку тоже искал скрытое сокровище, утверждая, что ищет римские следы… Он понял, что, если Бабсон ранил себя, значит, сделал это не без умысла, а ради чего-то стоящего… Несомненно, сокровища!

— А Мадж, — пробормотал Баншук, — он-то при чем?

— Мистер Мадж думал о своей реабилитации. И когда заметил Сарбайтона на велосипеде, разъезжавшего по пустоши, он тоже отправился на охоту за золотом. Хорошо разбираясь в механике, он сделал себе нечто вроде пневматического ружья в виде подзорной трубы. Увидев Сарбайтона на велосипеде на пустоши, он выстрелил в него. Позже он сообразил, что совершил преступление, и исповедовался перед доктором. Вдвоем они разыграли маленькую комедию, чтобы обмануть меня. Доктор умело имитировал персонаж мистера Парра… который и стал таинственным велосипедистом. Тело Сарбайтона спрятали в шахте. Увы, несчастный Мадж с печалью и сожалением убедился, что его хозяин искал сокровище для себя, а не для реабилитации своего служаки. Разъяренный, он пошел за ним в глубины старой шахты и чуть не совершил второе преступление, едва не выстрелив в хозяина.

— Мне хотелось бы иметь велик, чтобы с легкостью разъезжать по пустоши, — сказал Баншук.

— Сарбайтон и сделал его для этого, — сказал Эдмонд. — Я охотно дарю его вам, дорогой Эйб. Он позволил и мне сыграть небольшую комедию, использовав некого Уиллера Джека. Похоже, мистер Мадж попал в ловушку. Но я уже знал, что доктор Керленд уже раздобыл схему тайных входов в шахту.

Украденное сокровище было возвращено государству. С помощью Эдмонда Белла мистер Мадж не попал в руки правосудия, более того, он добился желанной реабилитации.

Конечно, автор этой истории изменил имена участников, а также указал другой район, где произошла эта история.

ЗОЛОТИСТАЯ ЗМЕЯ

LE SERPENT DORÉ

Глава 1

Мистер Хасуэлл, человек, выдержавший одиннадцать дней в Пратт-Хауз

Было время, когда мистер Хасуэлл был уважаемым человеком, держал галантерейную лавочку, а также продавал кое-какие кондитерские изделия. У него был скромный банковский счет, вполне достаточный для того, чтобы его поставщики предоставляли ему кредиты. Увы, самое меньшее, что можно сказать, ему не повезло. Однажды из его трубки на ковер выпал кусок горящего табака, а он не заметил этого. И все его добро рассеялось дымом. Судите о его отчаянии, когда он увидел, что забыл продлить страховку против пожаров, срок которой истек неделю назад. Говорят, что бедняга так отчаялся, что принялся пить. Вскоре все, что не сожрало пламя, сожрали таверны Портсмута.

Когда начинается этот рассказ, мистер Томас Хасуэлл, невысокий мужчина со слезящимися глазами и красным носом, в лохмотьях бродил по берегам Темзы, пробуя иногда просить милостыню, как это делают бродяги во всем мире. Естественно, он перебрался в Лондон. Он пешком вошел в него со стороны Ипсвича. В кармане у него остался один шиллинг, подачка доброго проповедника. Он зашел в таверну в Чипсайде и обменял свою звонкую монету на краюху хлеба, кусок сыра и стакан крепкого грога. Закончив скудный ужин, он опечалился о своей дальнейшей судьбе, спрашивая себя, где проведет холодную ночь. Конечно, последним пристанищем была протекающая рядом река. И тут он услышал разговор, который за соседним столиком вели местные завсегдатаи.

— Полностью обставленный мебелью дом, давно необитаемый, а Лондон кишит бедолагами без крыши над головой.

Так мистер Хасуэлл узнал о существовании Пратт-Хауз. Перед его глазами возникло чудное видение: дом, который защитит его от ветра и дождя, дом… и, быть может, там есть и кровать! Он прислушался к дискуссии, чтобы узнать адрес: Севент-Трис-стрит. И тут же решил воспользоваться оказией.

Он отправился на поиски и вскоре нашел дом. Боковая калитка выходила на переулок с заброшенными конюшнями. Мистеру Хасуэллу не составило труда открыть ее с помощью загнутой проволоки. Он вошел в запущенный садик, где увидел сухую крапиву и мертвые груши. Одно из окон заднего фасада было разбито. Бродяга сунул в дыру руку и смог ухватиться за ручку окна. Оно со скрипом отворилось. Последнее усилие, и он оказался внутри. Пратт-Хауз нельзя было назвать идеальным домом, напротив! Пыльное обиталище пауков и тараканов! В мокрых углах по заплесневелым стенам ползали мокрицы, оставляя блестящие следы. Второй этаж выглядел не столь запущенным, как первый. Здесь имелись гостиная и несколько довольно уютных спален. Из предосторожности мистер Хасуэлл выбрал ту, окна которой выходили во внутренний дворик. Он решил, что, если захочет выкурить ночью трубку, никто не увидит пламени зажженной спички. Не найдя простыней, он собрал несколько чуть влажных шерстяных одеял. Хорошо набитый матрас оказался вполне мягким.

— Даже у короля нет лучшего ложа! — обрадовался мистер Хасуэлл.

Он удобно расположился, положив голову на пахнущую плесенью подушку.

Ночь этого отпрыска Иова была наполнена сладкими снами. Проснувшись, он задумался об организации будущей жизни. Он обошел дом и нашел там и сям кое-какие предметы, которые мог продать тому или иному еврею в Уоппинге или Шедуэлле.

Так мелкими кражами он зарабатывал каждый день на миску овсяной похлебки, фунт серого хлеба, кусочек сыра или колбасы, а главное — на полпинты дешевого бренди. Ночью он вновь пробрался в заброшенный дом и спал как сурок. Эта приятная жизнь продолжалась десять дней, и мистер Хасуэлл считал себя счастливейшим человеком в мире. Скажи кто-нибудь «невезучий бедняга Хасуэлл», он посчитал бы этого человека лжецом.

Наступил одиннадцатый день, а вернее, одиннадцатая ночь. Погода была отвратительной. Ледяной дождь косо хлестал по улицам из-за порывов сильного ветра. Бродяга неуверенными шажками вошел в переулок. В этот день ему удалось снять довольно большое количество свинцовых труб, за которые получил хорошие деньги, а потому по пути останавливался в разных тавернах. Он достал из кармана проволочный крючок и собирался воткнуть его в замочную скважину, когда его схватили за шею и утащили в темноту. Визг шин, топанье каблуков, и мистер Хасуэлл окончательно исчез, не оставив ни следа. Дождь превратился в ливень, а ветер закружил по улицам.