Соло для попаданца с оркестром (СИ) - Селиванов Дмитрий - Страница 6

Так и поступил. Сумел с помощью каменного рубила, которое таскаю с собой, свалить пару деревьев толщиной в пять-шесть сантиметров, и привязал к ним волчицу и её добычу.

Дальнейший путь неприятностей не принес, и я спокойно вернулся к своей хижине. Только вымотался под таким грузом.

***

До вечера я потрошил добычу, снял шкуры с волчицы и олененка и расстелил возле муравейника. Стоял такой в лесу недалеко от северного края опушки, где его прогревало солнце. Пусть мураши выедают кусочки мяса. А завтра еще в речке замочу. там рыбки поедят и шкура отмокнет.

Попробовал вырезать задние сухожилия у олененка и волчицы. Они оказались совсем короткие, я думал будут длиннее. На лук ведь надо около метра. Или они сплетаются как веревка? Бросил на шкуры, завтра замочу в речке, посмотрим, что получится.

Перед сном, ужиная у костра свежей олениной, я успел сделать одну ловушку для птиц. На следующий день — еще три. Накопал червей, из-под коры гнилого дерева наковырял личинок. Привязал ловушки на соседней поляне и оставил их до утра. Я надеялся, что сработает хотя бы одна, но утром в трех из них сидело по какой-то птице. Только четвертая ловушка была пуста. Червяков тоже не было. Какая-то хитрая зверушка побывала.

Не знаю, что это за вид мне попался. Размером с мелкую курицу, раскраска серая с черными и белыми пятнышками. Как курочка Ряба из книжки. Так и назвал курицей, незачем плодить сущности. Запеченная в глине, птичка оказалась по вкусу тоже похожей на курицу, только мясо жестковато. Глину, кстати, я накопал в ручье на краю своей поляны. В отличие от речки, он был не каменистый.

Теперь, имея постоянную добычу, пора задуматься о том, чтобы завялить и закоптить её. Всё, что я знаю, это два правила: дым должен быть густой, но не горячий, а мясо должно быть без повреждений болони, это такой пленки, мешочка на мышцах.

С коптильней решил не заморачиваться, сделал два плетня размерами два на два метра и сложил их шалашом. Потом сделал две стенки с торцов и обмазал всё это глиной, оставив возможность с одной стороны заползать внутрь. Ну и дрова можно подкидывать. Для копчения вроде как нужна ольха. Только мне неизвестно, как она выглядит. Так что решил использовать те лиственные деревья, что растут рядом. Главное, чтобы не хвойные.

***

Дни летели за днями, неделя — за неделей. Я ставил ловушки на птиц и верши на рыбу. Потом это всё коптил и развешивал под крышей своей хижины.

Хижина получилась очень большой. Я постарался перекрыть навесом весь расколотый ствол. Раскол начинался на высоте трех моих ростов, ствол на той высоте был около десяти метров толщиной. Дуб рос не одним стволом, а разделялся на два немного выше земли. Молния тогда попала как раз в развилку и расколола половинки Дуба. При этом раскол выгорел изнутри, и получилось пространство шириной около пяти метров и высотой примерно шесть. У меня даже получилось построить под крышей дом в два этажа. При этом жилая комната была на первом этаже, очаг я соорудил там же, и поэтому дым поднимался в кладовку под крышей, дополнительно обрабатывая продукты и отгоняя насекомых.

Обмазав глиной стенки и потолок жилой комнаты, я почти избавился от сквозняков, и теперь мне достаточно было одной охапки хвороста на день. В основном, чтобы вскипятить воду для чая и подогреть мясо.

С посудой получилось разжиться очень неожиданно. Во время одного из обходов леса я забрел в болотистую долинку, заросшую травой, очень похожей на бамбук. Только в сыром виде он был не таким твердым, как земной. Но высохнув, становился достаточно крепким. Так что я смог сделать кружку, ложку, и небольшой котелок. Воду в котелке я кипятил древним способом кочевников — кидал туда раскаленные камни. Лопаточки, чтобы хватать камни, были сделаны из того же бамбука.

Таким способом я мог не только чай заварить, но и приготовить суп из копченого мяса и травок: щавеля, крапивы. Варить мясо так не получится, но вот из полуготового выходило отлично. Я даже нашел дикий лук и дикую морковь. Корешок морковки был не толще сантиметра. Да и стрелки у лука были размером с обычную траву. Но зато бульон приобретал совсем другой вкус.

Вот только я страдал от отсутствия соли. Частично подсолить еду удавалось золой. Я вспомнил, что таким способом получали соль наши предки, если рядом не было солончаков. Для этого я отдельно сжигал ветки деревьев и травы определенных видов, экспериментируя в поисках растений с высоким содержанием соли. Вкуснее всего зола получилась из какого-то куста с большими листьями круглой формы с зубчатыми краями. На них сейчас стали вызревать круглые орешки. Я не знаю, что это был за орех. В жизни видел только арахис, фисташки и грецкий орех. И то — без листьев.

Но в дальнейшем надо подумать о походе в горы и к морю. Возможно, там найдутся залежи соли. Но это уже после сезона дождей. Если я пойду сейчас, то рискую не вернуться обратно. Погода становится всё более пасмурной и холодной. Из-за этого даже пришлось отложить проект с глиняной посудой. Заготовки просто не могли высохнуть, настолько поднялась влажность.

И вот одним утром я был разбужен шумом ливня и грохотом грозы. Я сидел под навесом с горячим чаем и наслаждался контрастом. Буквально на расстоянии руки холодно и сыро, сверху льет вода сплошным потоком и сбивает с ног. Я видел проплывающие внизу ветки и стволы, и еще трупы утонувших животных. Кстати, надо будет, как ливень снизит свой напор, оттолкнуть трупы, чтобы их унесло, и они здесь не гнили и не приманивали хищников.

У меня же здесь мягкая и теплая шкура на плечах и под пятой точкой. В руках большая кружка с горячим настоем иван-чая и липы.

Как же это называется? Наслаждение бытиём. Гедонизм, даа…

Часть 1. Глава 4. Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!

[5] Авиамарш (более известен как «Марш авиаторов») — опубликован в 1923 г. Музыка Юлия Абрамовича Хайта, слова Павла Давидовича Германа. Являлся официальным гимном Военно-воздушных сил СССР.

Всё хорошее имеет свойство когда-нибудь кончаться. Впрочем, как и плохое.

Сезон дождей всё длился и длился. Я пил, ел, спал. И снова пил. И снова ел. И снова спал. Такой вот непритязательный график длился уже больше двух месяцев.

Не то, чтобы мне стало смертельно скучно. При отсутствии событий я вполне могу их себе придумать сам. Например, помечтать о том, как построить здесь дом со всеми удобствами. Жаль, что без компьютера. Или пофантазировать о строении миров, и как меня сюда занесло. Я вообще всегда мечтал попасть в такое закрытое местечко, без людей, но чтобы всё само росло и не требовалось что-то садить, копать. Где работаешь только тогда, когда это необходимо, а не вкалываешь круглый год. Ну да. Лентяй я. Но лентяй, который может поработать, чтобы потом лентяйничать еще дольше.

В общем, мне не было смертельно скучно. Так, совсем немного. И я подумал — как-то всё одинаково идет из дня в день, могло бы что-нибудь и произойти. Думалку бы мне открутить за такие мысли!

Этот день был грозовым. Сверкало и грохотало с самого раннего утра, еще до рассвета началось. И вот, когда я по устоявшейся привычке сидел с кружкой чая, молния ударила в дерево на краю поляны. Я ослеп и оглох на время. Но не успел я проморгаться, и не пропали еще пятна перед глазами и звон в ушах, как молния ударила в ствол прямо возле меня. Меня откинуло и впечатало в стену хижины. В глазах плясала всеми цветами радуга, еще черным и белым. В ушах стоял звон на грани боли. Я почувствовал, как стена сзади затрещала. Сверху что-то свалилось мне на голову, и я отрубился.

***

Когда я очнулся, гроза уже кончилась. Но ливень никуда не делся. По крайней мере, шум ливня было слышно, а вот грохота грозы — нет. Увидеть же что-либо у меня не получалось. В глазах до сих пор плавали разноцветные пятна. А также очень сильно болела голова.

Я попробовал пошевелить руками. Вроде, отклик есть. Теперь ногами. Вроде, тоже. Ноет ушибленная спина. Медленно поднял руку и аккуратно ощупал голову. На затылке огромная и болезненная шишка. Крови вроде нет.