Зашедшая слишком далеко (ЛП) - Ричардс Натали - Страница 44

Тейт отпихнул Джексона к двери.

— Проблема это ты. Иди домой.

Ник вырывался из моих рук. Он не повернулся, но тяжело дышал. Как будто вот-вот вылезет из собственной кожи.

Джексон посмотрел на Ника. Или на меня. Точно не знаю на кого именно, но он двинулся вперед. Тейт удерживал его.

— Что с тобой не так?

— Я? Что не так со мной? Это ты до сих пор слишком зациклился на Стел...

Тейт ударом прижал его к дверной раме.

— Не смей говорить о ней!

Тейт и Джексон находились лишь в дюйме друг от друга, и музыка внизу оборвалась. Теперь я слышала лишь тяжелое дыхание Ника и то, как мое сердце стучало в моих ушах. Я прижалась к его спине, и он обнял меня. Я нашла его пальцы. Мы оба дрожали.

Джексона с Тейтом все еще разделяли лишь пара дюймов, когда на ступеньках послышались шаги. Я увидела в коридоре четыре тени. Какой-то парень спросил, что происходит. Еще кто-то спросил, все ли в порядке.

Не в порядке. Даже близко.

Но Джексон успокоился, его черты разгладились, стали холодными и отстраненными. Мне это показалось маской. Мальчишеское веснушчатое лицо с острыми зубами и безумным взглядом – вот настоящий Джексон сейчас.

— Кто-то натравливает нас друг на друга, Тейт. — Сказал Джексон, теперь, когда у него появилась аудитория, его тактика изменилась. — И мы все знаем, кто это. Кто-то атакует нас, а мы позволяем это делать.

Волна жара окатила меня. Мои пальцы стали скользкими в руке Ника. Он крепко удерживал меня.

Джексон оперся о дверную раму.

— Сначала я, потом Кристен. Черт, даже тот маленький гений, Гаррисон, испробовал это. Теперь посмотри на нас. Кто-то это начал. Но я собираюсь с этим покончить.

Это была речь, которой заканчивают вечеринку, но этого не случилось. Музыка снова включилась, и Джексон нашел выход. Все двинулись дальше.

Мы с Ником уехали. После молчаливой поездки до дома он задержался на моем крыльце, он обнял меня, прижался своим лбом к моему.

— Мне кажется, я начинаю его ненавидеть, — сказал он.

Мне не нужно было спрашивать, о ком идет речь.

— Все почти закончилось, — сказала я, поглаживая его по бокам, пытаясь успокоить, как он всегда успокаивал меня.

— Спасибо тебе за сегодняшний вечер.

Я тихо засмеялась.

— Хм, мне кажется, сегодняшний вечер был отстойным.

— Не тогда, когда ты говорила с Тейтом. Это имеет значение.

Я прикусила губу и сделала шаг назад, чтобы сфокусировать взгляд.

— Ник, я должна тебе сказать кое-что насчет Тейта. Я высылала его имя тоже. Сразу после Джексона.

Он вздохнул, и я ненавидела разочарование в его взгляде. Но в этом не было ничего шокирующего. Глубоко в душе он, скорее всего, не так уж и удивился.

— Но он никогда... с ним ничего не случилось, — сказал Ник.

Я пожала плечами.

— Мой напарник отказался, сказал, что дело должно касаться не только Стеллы. Так что я выбрала Кристен.

— Ты бы все еще выбрала его сейчас? — Спросил он.

Я подумала о фотографии. О ночи, когда он был болен. О тоске в его взгляде. Никто не смог бы наказать Тейта сильнее, чем он сам себя наказывал.

— Нет. Не выбрала бы.

Тень мелькнула на лице Ника. Он тяжело сглотнул.

— Делает ли это меня ужасным человеком, если я рад тому, что ты выбрала Кристен?

Мой смех был слабым.

— Не думаю, что в тебе есть что-то ужасное.

— Думаю, что во всех нас есть. Если заглянуть под поверхность.

Глава 20

Менни сидит напротив меня с полным подносом жареного фритюра, на который я даже смотреть не могу. Он открывает свою бутылку Mountain Dew, и все в целом похоже на каждый наш ланч со времен восьмого класса. Он все еще Менни и он думает, что я все та же Пайпер – его друг без тайных драм и секретов. Внутри меня все ноет, пустота, где когда-то жила та девушка.

Я должна рассказать ему о том, что нашла в его комнате. И обо всех вещах, которые я скрываю. Сообщениях. И о Тейси.

Он прочищает горло и шевелит бровями.

— Итак, если слухи о мистере Футбол правда, могу ли я ожидать, что ты начнешь носить юбку чирлидерши?

Я подвигаю свой йогурт и игнорирую комментарии.

— Слушай, мне кажется, мы должны поговорить о Тейси. Ты видел ее вчера?

— Нет, но она появится. Тейси сильная.

Я опускаю глаза, сжимаясь под тяжестью своей вины перед Тейси.

— Сильная или нет, но то, что с ней случилось, это серьезно, Менни. Она этого не заслужила.

Его челюсть сжимается.

— Я и не говорю, что она заслужила. Мы все получаем дерьмо, которое не заслужили, разве не так? — Я подумала о счетах под его матрасом. Операция, которую они не могут себе позволить. И список имен и услуг, которыми он торговал.

Менни продолжает прежде, чем я успеваю ответить.

— Это забудется. Никто не купится на ту героиновую фигню из видео. Это не то же самое.

Я ощетиниваюсь от ненависти к его бойкому настроению.

— Ее родители купились. Они отправляют ее в клинику.

По его лицу пробегает мрачная тень.

— За что?

— Они думают, что у нее проблемы.

— Из-за того, что в ее сумочке нашли таблетки бодрости? — Он, кажется, осознает масштабы, а может, он поймал выражение я-убью-тебя на моем лице, потому что он чуть наклоняется вперед, прежде чем прошептать.

— Ну, это же родители. Они напуганы. Это и ей причинит боль тоже.

Его брови сходятся над носом.

— Как думаешь, а вдруг она забросит ежегодник?

— Нет, не забросит. — Раздается за нашими спинами голос Тейси.

Мы оба поднимаем глаза с поникшим выражением лиц. Я ожидала, что она будет в ярости, но это не так. Она так спокойна, что у меня по коже забегали мурашки. Если бы хоть раз за всю жизнь мне бы взбрело в голову, что Тейси на таблетках, это было бы данное мгновение.

— Эй, ты, — говорю я и ненавижу свой пронзительный голос.

Да, Пайпер. Этот жуткий кукольный голос звучит весьма неловко.

— Как дела? — Спрашивает Менни, вот его голос звучит совершенно нормально. Черт его побери.

— Бывало и лучше, — говорит она. Она тяжелым взглядом смотрит на свою чашку с кофе, как будто она не уверена, что с нею делать – отставить ее или выпить.

— Выше голову, — отвечает Менни. — Одна тяжелая неделя не сможет уничтожить легендарную Тейси Винтерс, я прав?

Она отвечает ему натянутой улыбкой, но ничего не говорит. Я подвигаюсь, чтобы освободить для нее место.

— Тейси, мне так жаль. И я очень хочу поговорить с тобой обо... обо всем.

— Нет. Пока никаких разговоров, — говорит она, отмахиваясь свободной рукой. — Я не готова, и мой советчик по реабилитации призывает меня осознать это чувство. Так что выбери другую тему. Эта официально закрыта.

Я открываю рот, но ничего не приходит на ум.

— Я бы хотел поговорить о внезапной привязанности Пайпер к игроку в футбол, — высказывается Менни.

— Ник? — Она перебрасывает свои волосы через плечо. И начинает смотреть на меня, почти как старая Тейси, когда ухмыляется. — Старые новости. Я уже давно в курсе.

Менни усмехается.

— Ты что у нас теперь репортер-сплетник?

— Ну, может быть, я и не была всегда уверена в этом, но сейчас, думаю, заголовок напрашивается сам собой. У меня есть нечто очень сочное –

я не единственная прохожу лечение в клинике. Мама Кристен Грин тоже там. Выпивка, не лекарства.

— А у кого сейчас нет проблем с выпивкой? — Спросил Менни. Его отец употребляет вот уже лет двадцать. Каждый, кто приходил в дом Рейнсов, видел молитву о терпении, висящую на стене.

— Погодите, друзья, это еще не самая лучшая часть. — Я вообще не видела в этом ничего хорошего, но Тейси наклонилась с горящими глазами. — А кто-нибудь вообще видел маму Кристен? То есть хоть раз?

— Я что-то не припомню, разве что у нее хорошая грудь, — сказал Менни.

— Я несколько раз видела ее отца, — сказала я. — Высокий лысеющий парень. Он показался мне нормальным.

— Видимо, свою нормальность она унаследовала от него, потому что ее мама села на поезд прямиком в страну Алкогольного Забвения.