Рождественская страсть (ЛП) - Киллиан Джоуэл - Страница 16

— Когда я сказала, что мой отец является британской версией Билла Гейтса, это было не совсем точно.

— Хорошо. Просвети меня, — сказал Джеффри с улыбкой.

— Ну, мой отец очень богат, но не потому, что он это заслужил.

— Ооооо, твой отец гангстер? Британский криминальный лорд, верно? Подожди, у тебя есть криминальные авторитеты в Великобритании?

— Нет! — закричала я от смеха, представив идиотскую картину, возникшую в моей голове. — Боже мой, нет.

— Ну, ты же сказала, что он этого не заслужил.

— Да, но не потому, что он преступник. Он часть аристократии. Мой отец — двоюродный брат королевы. Что делает меня немного королевской особой. Меня зовут Серена Стаффорд, но мой титул — герцогиня Серена из Сомерсета.

Мое тело сжалось, когда я наблюдала, как он переваривает информацию. Я не знала, чего ожидать, но я знала, на что я надеялась. Я надеялась, что для него это не имеет значения. Я надеялась, что он примет это и все еще захочет продолжать отношения. Я надеялась…

Он протянул руку и коснулся моего лица.

— Ты выглядишь такой взволнованной, — сказал он с улыбкой. — О чем может беспокоиться герцогиня?

— Что это слишком много для тебя, и ты не захочешь иметь ничего общего с аристократией и, соответственно, со мной.

Огонь вспыхнул в глазах Джеффри, и прежде чем я поняла это, он перевернул нас. Я смотрела в его прекрасные, пронзительные глаза, когда он навис надо мной и погладил мое лицо.

— Серена, как только я увидел тебя, ты принесла луч света в мой темный мир. Ты заставила меня вспомнить обещания, которые я дал Наташе, и ты бессознательно помогла мне сдержать их все. Я говорил тебе, что она заставила меня пообещать продолжать пробовать новые вещи, но она также попросила меня продолжать путешествовать. Аспен был моим первым путешествием с тех пор, как я потерял ее. А кататься на лыжах, ну, ты же видела, как я был ужасен в этом. Лыжи были моей новой вещью в этом году, и это было далеко от моей зоны комфорта, — Джеффри глубоко вздохнул и поцеловал меня в лоб, прежде чем продолжить. — И последнее, что я обещал, это то, что я снова буду открыт для поиска любви, — он улыбнулся мне теплой, нежной улыбкой, которая заставила меня почувствовать себя самой ценной женщиной в мире. — Я ни за что тебя не брошу. Будь ты хоть королевой Англии.

Он наклонился и поцеловал меня. Мягкий, сладкий поцелуй, который медленно перерастал в голодный и жесткий. Вскоре я уже задыхалась и стонала ему в рот. Джеффри скользнул руками вверх по моим бокам к моим рукам, прежде чем поднять их и прижать к моей голове. Я извивалась под ним. Не потому что я хотела вырваться, а потому что мне это так нравилось.

Джеффри лучезарно улыбнулся мне.

— Тебе это нравится, ха.

— Очень, — сумела прошептать я сквозь густой туман желания, затуманивший мой мозг. — Именно этого я и ждала.

Его глаза вспыхнули дьявольским огнем, прежде чем он расплылся в широкой, великолепной улыбке.

— Простите, что заставил герцогиню ждать.

Я скорчила гримасу на то, что прозвучало не совсем правильно.

— Ваша светлость?

Я отрицательно покачала головой. Все еще не так.

— Миледи?

Вот оно. Услышав, как Джеффри назвал меня так, в этой обстановке, я задрожала от холода, пронзившего меня до самых кончиков пальцев. Это было неправильно. Технически, ваша светлость было правильным способом обратиться ко мне, но это звучало скучно и решительно несексуально.

Однако звучание слова «миледи» и невероятно грязный способ, которым он его произнес, было похоже на шлюзы для моего либидо. Я была мгновенно разгоряченной, готовой и желающей трахаться снова.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, — сказала я, задыхаясь.

— Показать тебе что? — спросил Джеффри.

— Все, — ответила я.

Он улыбнулся мне, поцеловал в кончик носа и сказал: — Я сейчас вернусь.

Через несколько мгновений он вернулся с чем-то похожим на катящийся пароходный чемодан. Порывшись в его содержимом, он вытащил несколько вещей, стараясь не показывать их мне, и запрыгнул обратно на кровать.

— Большинство вещей, которые у меня есть — это новинки. Повязки и кляпы, которые не сработают для тебя, потому что я хочу видеть это великолепное лицо, когда заставлю тебя кончить. Но я нашел несколько вещей, с которыми мы можем повеселиться. Могу я взять ваше запястье, миледи?

Я протянула свое запястье, и Джеффри засунул его в толстую кожаную манжету.

— И еще одно, пожалуйста, — сказал он, и голос его загрубел и стал хриплым от похоти. Когда другое запястье было закован в наручники, он связал их вместе цепью и прикрепил цепочку к части кровати, которую я не заметила. Когда он проделал то же самое с моими лодыжками, он долго смотрел на меня, как на звезду, лежащую поперек его кровати.

— Вам удобно, миледи?

Я кивнула, и Джеффри вытащил из-за спины длинное страусиное перо, которое плавало прямо по моей коже.

— Большинство людей думают, что этот образ жизни — это все о гаджетах и игрушках, и я могу это понять. Но на самом деле речь идет о динамике между вовлеченными людьми. Балансируя в предвкушении, — сказал он, водя пером по моим соскам, — и удовлетворении, — он ухмыльнулся, отодвинув перо на волосок от прикосновения, а затем убрав его в сторону. Моя спина согнулась, выгибаясь, чтобы попытаться снять напряжение, которое он создал. Джеффри только улыбнулся и продолжил дразнить. — В конце концов, я смогу так возбудить тебя, что ты сможешь кончить. Вот увидишь.

— Неужели? — спросила я, дрожа в наручниках, так сильно желая, чтобы меня коснулись.

— Конечно.

Я закусила губу и посмотрела в его великолепные глаза.

— А почему не сейчас?

Джеффри тихо усмехнулся.

— Вы еще не готовы к этому, миледи. Не волнуйся, — сказал он, когда я нахмурилась. — Скоро будешь. Только не сейчас, — он позволил перышку коснуться моей кожи, и я вздрогнула, когда он провел по моему торсу. Закрыв глаза и покрывшись мурашками, я вздохнула, когда Джеффри прошелся по моему животу, по бедрам и, наконец, обошел мой холмик. — Лежите спокойно для меня, миледи, — промурлыкал он мне на ухо, проводя пальцем между моими губами.

Я не могла не выгнуться от этого ощущения, застонав, когда он, наконец, коснулся меня.

— Угу, ты должна быть спокойной для меня, — сказал он, прижимая мой таз обратно к кровати, пока он гладил и щелкал по моему клитору.

Я захныкала под ним. Я не знала, смогу ли я лежать спокойно.

— Ты так ко мне прикасаешься… Я не думаю, что смогу.

— Лежи спокойно, Серена, или веселье закончится.

Я сделала глубокий вдох и попыталась расслабить все мышцы, которые хотели напрячься и задрожать.

— Вот так-то лучше, — промурлыкал он и скользнул пальцем в меня. Он точно знал, что делать с этим пальцем, находя идеальный угол, давление и ритм для работы, когда он слегка потер мой ноющий клитор. — А теперь слушай внимательно. Я собираюсь заставить тебя кончить, и ты не должна двигаться или издавать какие-нибудь звуки, понятно?

— Я не могу издавать никаких звуков? — спросила я, задыхаясь, когда мой вопрос превратился в стон удовольствия.

— Ни писка, — ухмыльнулся он.

Я закусила дрожащую губу и надеялась, что смогу сделать то, о чем он просил. Джеффри добавил второй палец внутрь меня, и волны удовольствия и напряжения замаячили так близко, что я знала, что это будут только мгновения. Затем, как в Аспене, он несколько раз погладил меня по заднице, прежде чем едва надавить большим пальцем.

Мне потребовались все силы, чтобы не закричать и не забиться в конвульсиях, когда он умело балансировал на грани разрушительного оргазма. Мне хотелось брыкаться, дергаться и стонать под ним. Но я также хотела угодить ему, повинуясь.

— Кончите для меня, миледи, — хрипло прошептал Джеффри мне на ухо.

Я сжалась вокруг него и кончила сильнее, чем когда-либо в своей жизни. Волна за волной взрывного, божественного экстаза обрушивалась на меня снова и снова, и я лежала неподвижно, сжав губы и нахмурив брови, чтобы случайно не закричать.