Час льва (ЛП) - Синклер Шериз - Страница 76

Калум сел рядом с ними. Он поцеловал ее запястье, чувствуя легкое биение пульса: — Чтобы наш вид выжил самке необходимо спариваться со многими, Виктория. Мы понимаем это. Мы чтим традиции. Сбор — не только дань природе, но еще и традиция.

— Я точно нигде не облажалась? — Виктория прикусила губу. Сейчас она выглядела совсем как маленькая девочка, и Калум подумал о том, какими прелестными будут ее дети. — И, — продолжила девушка, — ни один из вас на меня не злится? Ни Даниэль, ни…

Алек хмыкнул: — С чего бы нам на тебя злиться? Ты не можешь идти против природы.

— И правда не злитесь, — произнесла девушка удивленно. — Ладно. Хорошо.

Она запрокинула голову, чтобы поцеловать Алека, а затем его брата.

— Мне это было очень нужно, — пробормотал Калум. — Я беспокоился.

— Я тоже. — Виктория глубоко вздохнула.

— Ты желала других мужчин, но сдержалась. Это показывает, что у тебя появилась привязанность. К нам.

Калум кивнул Алеку. Брат нежно уложил Викторию на одеяла и пошел рыться в своей сумке, которую брал с собой в горы.

Сосредоточившись, Калум продолжил: — Некоторые пары создают семьи, похожие на человеческие браки.

— Хизер мне рассказала. И что иногда в них больше, чем один мужчина и одна женщина. — Вик уставилась на свои руки. — Я была рада, потому что я… я…

Сердце Калума глухо билось в груди: — Потому что?

Виктория уставилась хмурым взглядом в пол, а затем посмотрела на мужчину, сжав руки в кулаки: — Почему это так тяжело сказать? — она сжала губы, вскинула подбородок, напоминая Жанну Д’Арк, идущую на костер. — Ладно, слушай, я люблю тебя. И Алека. Вас обоих.

Девушка прижала руку к груди, стараясь отдышаться.

Калуму потребовался весь его контроль, чтобы не взять ее прямо сейчас. Алек наконец вернулся — медлительный ублюдок — и протянул Калуму обручальный браслет, оставив себе еще один. Мужчины преклонили колени, встав плечом к плечу, как и были всю жизнь. От ощущения правильности происходящего у Калума сдавило горло.

Глаза Виктории расширились: — Что…

Алек прочистил горло, его глаза подозрительно блестели.

— Вик. Мы любим тебя, мы оба любим тебя. И…

Калум разжал руку, протягивая ей тонкий браслет из маленьких серебряных дисков, соединенных специальными эластичными перемычками.

— Ты станешь нашей спутницей жизни?

О. Мой. Бог.

Вик обхватила себя руками, не в силах вымолвить и слова. Братья на коленях перед ней: Алек — блистательный Бог, Калум — темный властелин, оба — воплощение мужественности. Самые отважные и благородные мужчины из всех, кого она знала. Честные. Любящие. И они хотят именно ее.

Виктория никогда не думала, что найдет семью за пределами военной службы. Но… Они желали ее. В глазах Алека не было смеха, только… желание. Он нуждался в ней, а Калум… Его взгляд был твердым, контролируемым, но Вик видела — и когда она научилась так хорошо читать его? — видела, что он тоже в ней нуждается. И любит ее. Они хотели, чтобы она была в их жизни. Горло сдавило спазмом, хотя в груди взрывались сверкающие фейерверки.

Да, да, да.

Нет. Думай, сержант. Могла ли она согласиться? На самом деле?

Но мысль о том, чтобы сказать «нет», была невыносимой, и ответ вырвался быстрее, чем Виктория смогла себя остановить: — О да. Да, да. Черт возьми, да.

Алек улыбнулся Калуму: — Полагаю, это значит, что она согласна.

Он схватился за опоясывающее ее одеяло, прижимая Вик к себе, чтобы поцеловать так сладко.

— Я люблю тебя, Вик, — прошептал он.

А затем Калум притянул девушку к себе. Он обхватил ее лицо руками, хотел что-то сказать, но вместо этого поцеловал. Нежно, но настойчиво, что она полностью отдалась. Мужчина приподнял ее подбородок, провел пальцем по влажным губам Виктории, а затем сказал: — Дай мне руку.

Вик вложила свои пальцы в его ладонь. Когда Калум надел браслет на ее левую руку и поцеловал запястье, в глазах девушки стояли слезы.

— Моя очередь, — Алек сжал ладонями ее лицо, пальцами вытирая соленые капли. Он взял Викторию за руку и надел браслет на то же запястье. — Я так долго ждал этого, — пробормотал он, и она засмеялась, а затем поцеловала его. — Теперь ты, — Алек протянул ей два более широких браслета.

Ее глаз расширились: — Я могу показать, что вы принадлежите мне?

Чертовски верно. Когда мужчины протянули руки, Вик надела каждому браслет на левое запястье, любуясь блестящими дисками на фоне темной и золотистой кожи.

— Эй, а что случится, когда мы перевоплотимся?

Улыбка Алека была почти убийственной: — Мы покажем тебе. Позже. — Ухмыляясь, мужчина стянул с нее одеяло. — Почему бы тебе не поесть что-нибудь? Нам с Калумом нужно нарубить еще дров для камина перед уходом.

Уходом, да?

Девушка вздохнула. Реальность всегда возвращается слишком быстро. Сделав всё необходимое, умывшись и одевшись, Вик обнаружила, что мужчины оставили котелок с супом на огне.

Кофе. Суп. Неплохой завтрак.

Когда братья вернулись, отряхивая снег с ботинок, она моргнула, глядя на вид, открывшийся в приотворенную дверь. Последние лучи солнца сияли на западе.

— Я проспала весь день?

Калум присоединился к девушке за столом, уткнувшись носом в ее шею: — Мы думали, ты никогда не проснешься. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — Вики прищурилась от его странного выражения лица. — А что? — спросила она с подозрением. Почему они смотрят на нее, словно на свежеиспеченное шоколадное печенье?

Алек подошел сзади и обнял девушку: — Браслеты показывают, что мы партнеры, так сказать в браке. Сегодня… — он на секунду задумался, — что-то вроде бонусного ритуала. Если в браке все животные одного вида, как например мы пумы, то для нас будет особая магия.

— Например?

Калум взглянул на Алека и слегка улыбнулся: — Увидишь.

— Пойдем, поиграем в снегу, — произнес Алек хриплым голосом.

Опять?

— Простите, ребята, но там, правда, холодно. Мне не хочется отморозить зад…

Взгляд Калума потяжелел: — Раздевайся, кариада. Сейчас же.

Ее соски напряглись от силы, исходящей от этого взгляда, внутри растекся жар. Возражения? Никаких, черт возьми. Сэр, есть, сэр. Виктория стянула рубашку через голову, затем всё остальное. Вслед за ней мужчины сбросили свою одежду на пол и вывели Вик за дверь.

Черт, на улице было не ниже двадцати градусов. Девушка поежилась, холодная земля, словно обжигала. Забудем о сексе, найдите мне огонь. Вик попятилась обратно к двери.

Она поймала взгляд Калума, его глаза потемнели: — Обращайся. Живо.

Ощущение, словно он вытолкнул ее через ту странную дверь в ее голове. Как он это сделал? По телу девушки пробежали мурашки, проникли глубоко внутрь, и она почувствовала, как смещаются ее кости. Вики упала на четвереньки и жалобно фыркнула. По крайней мере, снег не морозил лапы. Обручальные браслеты сверкнули на передней лапе, наполовину скрытые густым мягким мехом, и от восхищения всё ее раздражение испарилось.

Находящийся по-прежнему в человеческой форме Алек наклонился и погладил ей спинку. Почуяв запах мужчины, сильный и пьянящий, Вик заурчала и потерлась головой о его ногу. Алек приподнял рукой ее морду: — Вик, — сказал он. Его улыбка выглядела хищной. Опасной. — Беги.

Без него? Вероятно, это часть ритуала. Поэтому она сорвалась с места и прыжками понеслась в гору, взметая за собой снег. Ее мышцы напряглись и разогрелись, а минутой позже Вик услышала своих мужчин позади. Запах их мускуса на ветру что-то изменил в ней, разгорячил кровь. Ее прыжки стали длиннее, сильнее.

Слева между деревьев мелькнула какая-то тень — темный мех Калума. Он бежал чуть впереди, его грациозная мощь завораживала.

Виктория едва заметила движение справа, прежде чем в нее врезались, закрывая обзор, и повалили на бок. Лапы еще мгновение безуспешно скребли по снегу.

Слишком медленно.

Когда она перекатилась на живот, золотистая пума навалилась сверху. Алек. Его зубы сомкнулись на шее Вик, надежно удерживая под ним. Передние лапы пригвоздили маленькую кошку к месту, и по ее телу растекся жар от ощущения его тела на ней. Вики взвыла, почти сведенная с ума всепоглощающим желанием, которое бурлило в крови. Урчание Алека слегка оглушило, когда Виктория приподняла зад, жажда была сильнее, чем хватка его когтей.