Снежные кружева (СИ) - Ильина Настя - Страница 8

Лёша бросается на Женю, но тот снова бьёт его, на этот раз в другую скулу. Удар сопровождается противным хрустом.

— Это тебе за ребёнка, гад, что пасть свою на него разевал, а это… — он хватает Лёшу за грудки и снова ударяет с такой силой, что тот падает на снег. — За неё. Ещё раз посмеешь бросить какую-то пакость или свой мерзкий взгляд в её сторону, вырву язык и выколю глаза! Понял?

— Заступаешься за шалаву? — сплёвывает кровь на снег Лёша, продолжая вести себя агрессивно.

Евгений хочет снова наброситься на него, но я хватаю его за руку.

— Пошли, Жень! Он пройденный этап… Недостойный соперник, понимаешь?

Он стряхивает мою руку и со злостью смотрит на меня: — Уходи, Маша! Всех предупредить успела? Так собирай вещи! Я его не убью! Не бойся!

Я не выдерживаю, разворачиваюсь и ухожу. Возможно, это было неправильно и жестоко, но Лёша заслужил.

— Это, вообще-то, моя баба! — фыркает Лёша.

— Теперь уже не твоя! И не баба, а женщина! Красивая женщина с большим сердцем, которую ты, откровенно говоря, просрал парень.

Уголки моих губ трогает улыбка, а по щекам текут слёзы. Я забегаю к баб Даше на несколько минут и прошу её не волноваться.

— Понимаете, Евгений, он отец Петькин… И он хочет, чтобы мы переехали с ним в город. Я не могу идти против него. И не хочу!

— Мужик он хороший, видно по нему! Дай бог, чтобы не обидел! Ну ты и про нас не забывай!

— Не забуду! — улыбаюсь я, целую бабулю в щёку и выхожу.

Несколько секунд я стою на улице и просто перевожу дух. Евгений уже вернулся в дом, потому что ни его ни Лёши нет… Последний, скорее всего, побежал в медпункт «успокаиваться».

Столько эмоций плещется внутри, что я даже не понимаю, какая из них сильнее. Просто пытаюсь унять их все и спрятать глубоко внутри.

Скоро у меня начнётся новая жизнь, и я вычеркну из неё Лёшу и всё, что было связано с ним… И больше я никогда не поведусь на красивые слова о любви и обещания.

Я вхожу в дом на едва гнущихся ногах и бросаю на Евгения взгляд. Слышу крик Пети о том, что он уже спрятался и улыбаюсь сквозь грусть.

— Ты как? — спрашивает мужчина. — Я лечу искать тебя, жалкий пиратишка! — бросает он в сторону комнаты Пети.

— Нормально. И… Я согласна на фиктивный брак, — отвечаю я безэмоциональным голосом.

— Отлично. Тогда собирай все необходимые вещи… Только без фанатизма, ладно? Кастрюльки, ложки, поварёшки, у меня есть!

Я киваю и чувствую, что слёзы снова застилают глаза.

Часть 13. Евгений

Эвакуатор вытаскивает мою ласточку и грузит её. Я стою около такси, в которое уже усадил Машу с ребёнком, и наблюдаю за тем, чтобы мою тачку не царапнули, хотя… Какие там царапины? Машина нуждается теперь в конкретном ремонте, который влетит мне в копеечку!

Я бросаю прощальный взгляд на деревню, в которую надеюсь больше не вернуться. Радуюсь тому, что успел двинуть их жердине неадекватной на прощание. Этот Лёша самый настоящий Алёшка, про которых люди пускают байки… Меня до сих пор бесит его манера разговора, и хоть врезал хорошо и свернул ему челюсть, всё равно не остался удовлетворённым. Во-первых, когда-то он наорал на ребёнка. В том, что Маша осекла его, я и не сомневался — она идеальная мать, — вот только он не смел разевать пасть на тех, кто слабее. И права свои качать, заставляя Марию сделать то, что выгодно ему, тоже не смел.

Как только водитель эвакуатора даёт добро и говорит, что выедет после перекура, я сажусь на переднее пассажирское сиденье и оборачиваюсь.

— Всё нормально?

— Холошо! — отвечает с восхищением в голосе пацан, а Маша лишь легонько кивает.

Я вижу, как тяжело ей далось это решение, но ничего не могу поделать. Я бы не оставил сына тут. Что он здесь видит? Какой пример? Как надо пить, запугивать коллекторов кулаками и орать а-ля ополоумевший? Я понимаю, что сделал всё верно и ничуть не жалею о принятом решении.

А Маша…

Меня немного раздражает то, что она стала заступаться за своего дружка. Боялась, что я его инвалидом оставлю? Что если она решит вернуться к нему, а Петька возненавидит меня, посчитав, что это я лишил его матери? Да нет же! Не должна! Она ведь так смотрела на этого Лёшу на улице, словно видела самого мерзкого человека на планете перед собой. Уж не знаю, что между ними произошло, но он вёл себя так, словно изменил ей и был пойман с поличным, а потом пытался во всём обвинить её. Типичное мужское поведение… Или так и было на самом деле?

Я смотрю в зеркало заднего вида и замечаю, что Маша стала ещё мрачнее. Наши взгляды пересекаются, и она отворачивается в окно, словно сбегает от игры в гляделки. Впрочем, я ничего не могу поделать с этим. Её отношение ко мне какое-то время будет предвзятым, ведь я вырвал её из зоны комфорта. Надеюсь, что всё успокоится быстро.

Мы проезжаем половину пути, и Петя начинает ёрзать в кресле. Он хмурит бровки, но не плачет и не капризничает.

— Тут сейчас будет Макдональдс. Давайте зайдём перекусить. Я вам тоже оплачу обед, — обращаюсь я к водителю, и он кивает.

Минут через десять он заворачивает и останавливается на парковке.

— Что это? — спрашивает Маша, выйдя на улицу.

— Место где можно неплохо перекусить и справить нужду. Неужели ты ни разу не была в Макдональдсе?

Она мотает головой и улыбается так, словно пытается извиниться передо мной. Я вытаскиваю пацана и несу его на руках в здание. Маша смотрит на меня, словно не понимает, почему я его не отпустил, а я и сам не могу объяснить своего поведения. Просто мне так хочется. Просто внутри проснулся некий Евгеха, который хочет позаботиться о ком-то.

— Ух ты! Тут вкусно пахнет! — восхищается мальчонка.

— Ну ещё бы! Тут классно готовят… У вас есть предпочтения в еде? — спрашиваю у Маши.

Она пожимает плечами:

— Петя не особо любит говядину и рыбу. Мне разницы особой нет…

— Тогда курица?

— Прекрасно!

— Занимайте столик любой понравившийся, а я скоро, — я смотрю на водителя и киваю ему. — Делайте заказ, я всё оплачу.

Он благодарит меня, заказывает себе скромный обед и отходит в сторонку. Я заказываю Хэппи Милл для Пети, картошку фри, несколько бургеров на выбор и застываю. А вот что они будут пить?

Так как народа маловато, и очереди за моей спиной нет, а кассы работает две, приближаюсь к Маше и Пете, успевшим сесть рядом с окном. Они уже разделись и с улыбками на лицах обсуждают, как тут здорово.

— Вам пить что? Колу, молочный коктейль, холодный или горячий чай? — смотрю на Машу. — Может кофе или пиво?

Она покашливает, словно поперхнулась.

— Мне чай с лимоном, если можно, а Пете… А соки есть?

— Сок. Я понял. Какой?

— Пелсиковый! — отвечает пацан и задирает нос.

Он чертовски забавный.

Я возвращаюсь на кассу, озвучиваю все пожелания своих спутников, и пока жду приготовления, раздумываю над тем, что мне могло повезти.

Мне не придётся как-то изголяться, чтобы порадовать их и удивить, потому что они радуются даже простому Макдональдсу, а что же будет в городе? Взгляд падает на Машу. Она что-то рассказывает сыну и задевает его за носик. Улыбается так искренне, словно является самым чистейшим существом на свете.

Или так оно и есть?

Она не испорчена городской жизнью, и мне нравится это. Маша сильно отличается от своей сестры.

Я приношу заказ и рассказываю где какой бургер и с чем. Сам есть не хочу, как ни странно. Наверное, хватило замечательных утренних сырников… Да и волнуюсь не по-детски просто. Понравится ли им моя квартира? Не захотят ли вернуться в деревню уже на следующий день? Вопросов в голове уйма, а когда вижу входящий вызов «Андрюха», так вообще отправляюсь в нокаут.

Вот же!

Сегодня у моего ученика важный бой, а я просто не могу на нём присутствовать, потому что не оставлю ребёнка и перепуганную женщину одних на ночь.

— Да, Андрюх! — отвечаю я и киваю Маше с Петей, чтобы налетали на еду.

Пацан достаёт из Хэппи Милла игрушку — робота — и начинает радоваться, показывая его Маше, а она скромно улыбается.